- Слушай, - сказал я, - расскажи мне об этом твоем расслаблении.
- Да тут и рассказывать нечего, - сказал дядя Гарри. - Я заметил, что если изредка как следует нарастить вес, то это приносит пользу в будущем. После того, как я сгоняю излишки, я выгляжу лучше, чем раньше, и снова настроен на тренировки.
- Ну так и в чем же заключается расслабление, - спросил я.
- Хорошо, - сказал он. - Знаешь, когда ты тренируешься уже долго и как бы катишься по колее. Рост очень медленный и тебе все это уже надоедает.
- Почти как застой? - сказал я.
- Да, - сказал он. - Что-то вроде этого. В любом случае тебе нужно разжечь мотивацию и добиться большого роста. Вот поэтому я и расслабляюсь.
Волейболистки подошли, чтобы поближе рассмотреть дядю Гарри. Они собрались в кучку метрах в шести, пожирая его глазами. Бибси покрепче прижалась к дяде Гарри.
- Рассказывай дальше, - сказал я.
Дядя Гарри закинул руки за голову и медленно потянулся. Послышался шепот. Я посмотрел вокруг. Нас окружило около сорока человек, в основном женщины.
- Ну, - сказал он. - Первое, что я делаю, это становлюсь максимально ленивым. Прекращаю всякую деятельность.
Бибси откашлялась.
- Почти всякую, - сказал дядя Гарри. - Прекращаю плавать, бегать, бросаю другие виды спорта - все, что сжигает калории. - Он сделал паузу. - Вообще-то тут есть о чем рассказать, - сказал он, - а также об упражнениях. С чего начать?
- С упражнений, - сказал я.
Дядя Гарри непринужденно напряг руку и улыбнулся собравшимся. Волейболистки ахнули и подвинулись поближе.
- Это один из секретов, - сказал он. - Здесь я вношу большие изменения.
- Например?
- Они последовательны, - сказал он. - Это занимает три месяца, и каждый месяц программа отличается.
Я опять огляделся. Мы привлекали все больше внимания. - Слушай, дядя Гарри, - сказал я. - Или надень что-нибудь, или рассказывай быстрее, ладно? Если эта толпа станет еще чуть больше, приедет полиция и применит слезоточивый газ.
Дядя Гарри улыбнулся собравшимся. Его зубы годились для рекламы зубной пасты. Волейболистки были уже на расстоянии вытянутой руки и Бибси забеспокоилась.
- Программа рассчитана чисто на набор массы, - сказал он. - Расслабление и набор массы. На ней можно набрать минимум килограммов одиннадцать. - Он снял очки и пронзил меня взглядом. - Кроме того, она может показаться тебе странной.
- Что ж, посмотрим, - сказал я.
- Ну, в первый месяц я делаю только четыре упражнения, - сказал он. - Вся тренировка занимает около пятнадцати минут. Это настоящая программа для лентяя.
- Я начинаю с жима из-за головы сидя, - сказал он. - Я делаю три подхода по двенадцать с очень четкой техникой. В первом подходе я беру умеренный вес. Затем добавляю килограммов десять во втором, и наконец сбрасываю пять в третьем подходе.
- Затем я немного отдыхаю, - сказал он, - и делаю самое главное упражнение программы - дыхательные приседания. Я беру максимально возможный вес и делаю один подход из тридцати повторений, и между повторениями я делаю примерно по шесть глубоких вдохов.
- Довольно большое число повторений, да? - спросил я.
- Да, - сказал он. - И огромная работа. Я совершенно выжат к концу подхода. Мне нужно пять минут, чтобы восстановить дыхание. Но это самое главное упражнение. Без него программа не сработает.
- Хорошо, - сказал я. - А что дальше?
- Затем я делаю подход легких пуловеров, - сказал он. - Тридцать повторений.
- Итого три упражнения, - сказал я. - Какое четвертое?
- Становая тяга на прямых ногах, - сказал он. - Один подход из двадцати повторений с максимальным весом. Я делаю ее с плинтов, чтобы опускать гриф до уровня пальцев ног.
- И это все? - спросил я. - Это не так уж и много на первый взгляд.
- Это немного, - сказал он, - но это только первый месяц и это только часть. - Он откашлялся. - Теперь я дам тебе остальные части программы и объясню, почему она работает.
Дядя Гарри напряг бедро и толпа громко зашепталась. Я посмотрел по сторонам. Люди стояли вокруг нас плотным кольцом, тараща глаза на дядю Гарри.
- Слушай, - сказал я. - Я думаю, что пока поверю тебе на слово, а подробности расскажешь в другой раз. Находиться в этой толпе уже просто смешно.
- Как знаешь, - сказал дядя Гарри. Он поиграл грудными мышцами и ухмыльнулся последовавшему волнению. Он взял Бибси за руку, протиснулся сквозь толпу и побрел прочь.
Волейболистки смотрели, как он уходит. Они шептались и хихикали, пока он не исчез из виду. Наконец, они вернулись к игре, но было похоже, что думают они о чем-то совершенно другом.
Расслабление для набора веса-часть II
Прошлым вечером я зашел к дяде Гарри. Его двухкомнатная квартира - на 12-м этаже. Он встретил меня у дверей.
- Заходи, - сказал он, - я освобожусь через минуту. Я говорю по телефону.
Он ушел в спальню. Я зашел в гостиную, но и оттуда разговор был слышен. - Слушай, Ширл, - сказал он, - перезвони мне попозже, ладно? У меня гости.
Гостиная дяди Гарри как с картинок в журнале Плейбой. Черная кожаная мебель, а на полу темно- красный ковер с толстым ворсом. На стенах полу-абстрактные картины в темных тонах, а в углу вполне профессиональный бар, спиртного в котором достаточно, чтобы спустить на воду небольшую лодку.
Дядя Гарри вышел из спальни.
- Зачем тебе столько выпивки, - спросил я. - Ты вроде никогда много не пил?
- Я вообще не пью, - сказал он. - А вот девушки любят.
- Тогда это не слишком умные девушки, - сказал я.
Зазвонил телефон и дядя Гарри вышел в спальню. - Не сегодня, Бев, - услышал я. - У меня гости.
Он опять вернулся. На нем были ковбойские ботинки, брюки клеш с ремнем трехдюймовой ширины, коричневая футболка с высоким воротом и джемпер кремового цвета.
- Знаешь, дядя Гарри, - сказал я, - а у тебя тут славное гнездышко.
Он подавил зевок. - Просто четыре стены и крыша.
Я покосился на него, но он оставался серьезен.
- Дядя Гарри, - сказал я. - Ты не из этого мира. Как тебе это удается?
- Как мне удается что? - сказал он.
- Ты знаешь, о чем я, - сказал я. - Как тебе удается оставаться молодым?
Он нахмурился. - Что значит оставаться молодым? Ты знаешь, я совсем не стар.
- Сколько тебе лет? - спросил я.
Он посмотрел на потолок. - Около сорока.
- Конечно, - сказал я. - Вторая попытка.
Он ухмыльнулся. - А ты сам как думаешь?
Я задумался. - Около ста семи.
- Пятьдесят восемь, - сказал он. - Пятьдесят восемь и ни днем больше.
Зазвонил телефон и он ушел в спальню. - Отличная мысль, Алиса, - сказал он. - Вот только не
