мечтал померяться силами с вашим родителем, юноша. Но поговаривают, сынок нисколько не хуже отца и хватка у него такая же крепкая. Я и вы, Таниэль Фокс. Давайте-ка поглядим, кто из двоих выйдет отсюда живым.
— Вы предлагаете поединок?! — не веря своим ушам, воскликнула Кэтлин.
— Ну а коли не хотите, то могу вас обоих пристрелить вот из этого пистолета, — и Блейк сопроводил свои слова широчайшей ухмылкой. — А заодно и эту юную особу, — он мотнул головой в сторону Элайзабел, которую Ходж успел подвести к остальным и теперь держал за локоть. В другой руке сектанта был пистолет, дуло которого по-прежнему смотрело в голову Таниэлю.
— Я решительно против вашей безумной затеи, мистер Блейк! — вмешался Ходж.
— А я сказал, заткнись, английская крыса! — рявкнул американец. — Там, откуда я родом, мужчина выполняет то, что должен, ясно?! Закон Уильяма Кидда гласит: ты не можешь считаться лучшим, пока не победил того, кого считают лучшим все остальные. Ну так вот, лучший в нашем ремесле — это я, и доказать это я намерен сейчас! Что скажете, мистер Таниэль Фокс?
— Только не на пистолетах, — ответил Таниэль. — На клинках.
— Идет, — ухмыльнулся Блейк. — Я знал, что вы откажетесь от пистолетов. Да и кто в здравом уме стал бы состязаться в стрельбе с парнем из Кентукки? Теперь надо расчистить место.
Ходж взял на прицел Кэтлин, Блейк же тем временем обыскал Таниэля и разоружил его почти полностью, оставив ему лишь длинный кинжал с эфесом, испещренным магическими знаками и рунами. Блейк и Таниэль освободили середину зала от столов и стульев, оттащили в сторону трупы псов-монстров и тело Дьяволенка, и в результате посредине зала образовалось нечто наподобие арены, щедро политой кровью. Ходж и его пленницы — Кэтлин и Элайзабел — остановились возле одной из стен, на безопасном расстоянии от места будущей схватки. От бессильной злобы и все нараставшего страха за исход поединка Ходж обливался потом и бросал злобные взгляды в сторону сумасбродного янки.
— Надеюсь, вы простите мне мою бестактность, — с ухмылкой произнес Блейк, вытаскивая собственный кинжал. — Я всяко буду с вами биться, но прежде я хотел бы уточнить, вы в самом деле сын своего отца или?..
— Посмотрим, — ответил Таниэль.
Он обнажил свое оружие, и поединок начался. Несколько секунд противники кружили по середине зала, делая легкие финты и нащупывая слабые места в обороне друг друга. Из них двоих реакция была лучше у Блейка, но у Таниэля в запасе имелось несколько хитроумных приемов, к тому же за его внешним бесстрастием скрывались точный расчет и огромное самообладание.
— Мне любопытно, — сказал Блейк, которому, по-видимому, нравилось слышать собственный голос. — Правда ли, что ваш отец убил своего первого монстра заговоренным кинжалом и с тех пор предпочитал это оружие любому огнестрельному? Мне, во всяком случае, доводилось такое о нем слыхать.
— Он убил первого в своей жизни монстра вот
— Но против моего клинка ему не устоять! — с торжеством воскликнул американец, на которого слова противника явно произвели сильное впечатление, и бросился в атаку.
Он сделал выпад, метя острием своего кинжала в подбородок Таниэлю, но тот парировал удар молниеносным круговым движением. Таниэль пошел в контратаку и чуть было не полоснул Блейка по щеке, но тот увернулся, одновременно попытавшись толкнуть противника ногой в грудь. Таниэль отскочил назад, успев, однако, полоснуть Блейка по голени, и едва не потерял равновесие. Блейк подался в сторону и мельком взглянул на ногу, которую Таниэль задел клинком. Скользящий удар пришелся большей частью на ботинок, так что американец получил лишь легкую царапину. И тем не менее это была первая кровь в поединке.
— Благослови шкуру янки, добрый боженька, — с напускной серьезностью промолвил Блейк, не сводя глаз с Таниэля.
Кэтлин очень хотелось подбодрить своего бывшего ученика, поздравить его с первым успехом, но она боялась привлечь внимание Ходжа. Сектант увлеченно следил за поединком и все меньше присматривал за пленницами. Вот уже и дуло его пистолета переместилось немного в сторону от виска Кэтлин. Это давало ей надежду на спасение. Но следовало выждать еще немного, прежде чем начать действовать. Поэтому она лишь мысленно обратилась к Таниэлю, от всего сердца желая ему успеха. Элайзабел, стоявшая по другую сторону от Ходжа, была целиком поглощена поединком, на ее лице застыло выражение ужаса.
Таниэль перешел в наступление. Он попытался нанести рубящий удар в корпус, затем скользящий — по глазам. Блейк от выпада ушел и ответил комбинацией из трех быстрых ударов, которые без труда парировал Таниэль. Фехтовальщики все еще примеривались друг к другу, ища уязвимые места, ни один из них пока не бился в полную силу, и Таниэль не горел желанием переходить к серьезной драке. Он знал, что, обрати Блейк против него все свое мастерство, физическую силу и стремительность, долго ему, Таниэлю, не продержаться. Но молодой охотник уже знал, как поступит, и теперь ему лишь требовалось время. Время решало все. Потому-то он и старался всеми силами затянуть поединок.
И с этой мыслью он снова атаковал американца. Противника его стремительность и напор застали врасплох, он неточно парировал удар, и в результате кинжал Таниэля рассек тыльную сторону ладони Блейка. Американец выбранился и отпрыгнул назад, но рана оказалась не глубока, нервы не задеты, так что он по-прежнему мог держать оружие. Тем не менее Таниэль решил закрепить успех и снова пошел в наступление. Противники кружили по залу, со звоном сталкивались клинки: выпад, уход, защита, ответный выпад…
— А вы умеете драться, мистер Таниэль Фокс, — осклабившись, признал Блейк. — Надо отдать вам должное. Приятно иметь с вами дело, право слово.
— Очень любезно с вашей стороны, — угрюмо пробормотал Таниэль.
Он отбил в сторону клинок американца и ухитрился ударить его левой в переносицу. Блейк снова выбранился и отпрянул назад, схватившись за лицо.
— Нос мне сломал, урод этакий! — взвизгнул он.
Таниэль провел несколько крайне рискованных атак, пытаясь пробить защиту американца. Поединок на кинжалах требует максимальной осторожности, наносить удары можно лишь наверняка, малейшая ошибка грозит поражением. Но Таниэль то и дело нападал, когда Блейк меньше всего ожидал этого, он словно напрашивался на ответный удар ножом в горло, но именно это безрассудство и давало ему необходимое преимущество. Он бился как человек, который нисколько не дорожит жизнью.
Однако и дальше прибегать к такому рискованному способу ведения боя было нельзя. В следующий раз застать Блейка врасплох уже не удастся. Американец достаточно хорошо изучил тактику противника. Еще одна ошибка — и все будет кончено.
Таниэль мельком взглянул на Кэтлин, и охотница поняла, что взгляд этот был неспроста, что ее бывший ученик хотел что-то сказать ей. У него наверняка был план, но какой? Дуло пистолета Ходжа уже не смотрело больше ей в висок, но все же, если она шевельнется, это будет стоить ей жизни. Кэтлин умела двигаться быстро, но не настолько…
— Парень, это было очень некрасиво с твоей стороны, — сказал Блейк.
Вся веселость американца улетучилась. Нос его распух и стал похож на перезрелый помидор, под глазами образовались синие полукружья. Блейк поднял свое оружие. Глаза его горели злобой, плясавшие в зрачках блики красного света, который затоплял зал, придавали его лицу какое-то чудовищно кровожадное выражение. Он наклонил голову и бросился на Таниэля, прорычав:
— Довольно! Я сыт по горло этими финтами!
— Я тоже.
И с этими словами Таниэль, подавшись в сторону, пропустил противника мимо себя, как тореадор разъяренного быка, повернулся к Ходжу и воткнул свой клинок ему в лоб почти по самую рукоятку. Кинжал Блейка вскользь задел бок Таниэля, но американец вложил в удар слишком много силы, не успел среагировать, по инерции пронесся мимо, и рукоять клинка вывернулась из его руки. Кэтлин, изогнувшись, выхватила пистолет из рук Ходжа, который так и стоял столбом, между глаз его торчала рукоять кинжала, а
