обойдется недешево, но черт с ними, с деньгами; главное - освободить наш Остров. Вот решим проблему и тогда уже...
- Мечты... Ты знаешь, сколько на Острове солдат? Тысяч пятьдесят, верно? Чтобы рассчитывать на успех, нужно по крайней мере втрое больше. Где ты собираешься найти сто пятьдесят тысяч вооруженных людей? И сколько это будет стоить? По-моему...
- Нет, - оборвала его Исъют. - Тут ты ошибаешься. Это сейчас на Острове пятьдесят тысяч, но скоро они начнут наступление против Темрая, и тогда здесь останется только небольшой гарнизон. Тогда-то мы и ударим.
Эйтли закрыла глаза и вздохнула.
- Но у них же наши корабли, что мы без них сделаем? - она открыла глаза. - Нет, не очень разумное предложение.
- Едва они узнают, что здесь происходит, как сразу вернутся, и тогда у нас не будет ни единого шанса. Вы вообще-то представляете, что они делают с мятежниками?
- Но можно же что-то придумать... должен же быть какой-то выход...
Исъют остановилась, не договорив, - к ним приближались пять солдат. Венарт напрягся, словно собрался задать стрекача, но сестра схватила его за руку.
- Если побежишь, тебя убьют, - прошептала она.
Подойдя, солдаты остановились. Вперед вышел сержант.
- Венарт Аузелл, - сказал он. - Исъют Месатгес.
Венарт сделал глубокий вдох:
- Я Венарт Аузелл. Что...
- Исъют Месатгес.
Эйтли, Ветриз и Исъют застыли на месте. Сержант подождал несколько секунд и кивнул.
- Ладно, - сказал он, - возьмем их всех, а потом разберемся. Вы арестованы. Сюда, за мной.
Глава 15
- Не люблю, когда меня арестовывают, - сказала Исъют. - Это так скучно. Сидишь часами в камере, в комнате для допросов, в коридоре; делать нечего, читать нечего, всегда то слишком холодно, то, наоборот, слишком жарко, а пища...
В то утро они оказались в кабинете секретаря Гильдии, расположенном в самом конце коридора, отходящего от галереи, с трех сторон огибавшей помещение Дома торговли. Многие мечтали попасть в кабинет, получить приглашение туда считалось высокой честью. Это была большая комната, одновременно ничем не примечательная для посторонних и интересная для знатоков. Секретарь, Алоэт Кор, слыла фанатичным коллекционером мебели, особенно ее привлекали костяные столики и стулья, которые на протяжении шести поколений мастерила семья Аррацин, одна из известнейших в Перимадее. Сама мебель, хрупкая, дорогая и абсолютно непрактичная, не очень-то нравилась Алоэт Кор, но она скупала все, что попадалось под руку, потому что стоили эти безделушки неприлично дорого, а обещали подняться в цене еще выше, так как после Падения производство прекратилось из-за смерти всех членов семьи Аррацин. Люди говорили, что почитали за честь просто посидеть на мраморной скамье, провести в ожидании час- полтора ради того, чтобы хоть одним глазком взглянуть на причудливую, невообразимо гротескную подставку для лампы, собственноручно вырезанную Леухасом Аррацином полторы сотни лет назад из цельного куска китового уса.
- Тебя часто арестовывали? - спросил Венарт. - Извини, просто любопытно.
Исъют пожала плечами:
- Зависит от того, куда приезжаешь. В некоторых местах это так же естественно, как поздороваться. Что-то вроде: 'Добро пожаловать в наш славный город, вы арестованы'. Одно время мне часто приходилось бывать в Бурзоуте, и я знала по именам всех стражей в тамошней кутузке. Мы с ними играли в шахматы, я пришивала им пуговицы...
- Ты? - удивленно спросила Ветриз. - Когда это ты успела научиться пришивать пуговицы?
Вечером кабинет Алоэт Кор уже превратился в кабинет майора Джавека, только что назначенного субпрефектом Острова, и странным образом коридор стал темнее и холоднее, мраморная скамейка жестче, и никого уже не тянуло взглянуть на знаменитую подставку из китового уса. Приоритеты изменились всего лишь за несколько часов. Откровенно говоря, у Ветриз появилось чувство, что ее просто добавили к коллекции и отложили в сторону, чтобы потом занести в каталог, проштемпелевать и упрятать в шкаф. Она знавала одного человека, собиравшего черепа птиц. Он подробно описывал ей, как снимает с них кожу, как вырывает мозг и плоть, выбеливает кости и, наконец, выставляет готовый экземпляр под стекло. Ветриз слушала его со странным чувством: интересно, увлекательно, необычно и одновременно мерзко и отвратительно.
- К чему клоню? - спросила Исъют. - Я лишь хочу сказать, что у разных народов различные методы ареста. Вполне возможно, что они всего лишь установят наши личности и отпустят нас на все четыре стороны. Ничего страшного, обычная бюрократия. Венарт вздохнул.
- Тогда как ты объяснишь тот факт, что кроме нас здесь больше никого нет? - спросил он. - Или, по- твоему, из всех жителей Острова они выбрали для знакомства только нас? Откуда такой интерес? Не знаю, как тебя, а меня такая популярность не радует.
Исъют раздраженно развела руками.
- Ладно, как хотите. Вам нравится чувствовать себя несчастными? Пожалуйста. Мне наплевать. Но я не вижу в этом никакого смысла. В конце концов, лучше от этого никому не станет. Сидите, мучайтесь, изводите себя всякими мыслями...
- Исъют. - Эйтли подняла голову и посмотрела ей в глаза. - Помолчи. И ты, Вен, тоже. Я знаю, что вы напуганы и только поэтому так много болтаете, но, честное слово, меня раздражают ваши бесконечные препирательства. Давайте просто посидим, ладно?
- Говори за себя, - бросила Исъют. - Лично я нисколько не испугана и...
Дверь открылась, и два стражника, стоявшие у них за спиной, как некие архитектурные излишества, кивнули, приказывая подняться и войти в кабинет.
- Все будет в порядке, - шепнула Исъют. - Вот увидите. Ей никто не ответил.
Субпрефект Джавек оказался округлым мужчиной, невысокого для Сына Неба роста, совершенно лысый, с похожей на яйцо головой и густой, вьющейся бородой. Он не выглядел ни грозным, ни дружелюбным, а, скорее, усталым, что, конечно, было вполне понятно. Нелегкая это работа - присоединение целой страны.
- Имена, - сказал он, обращаясь не к четырем островитянам, а к своему писарю, юному чужестранцу с курчавыми каштановыми волосами.
Писарь зачитал имена, уже записанные на листке. Произношение было жуткое: Исъют Месатгес превратилась в Иизу Муззергец, а Венарт и Ветриз стали называться одинаково Орзл. В перимадейских именах молодой человек разбирался намного лучше, потому что вполне компетентно справился с фамилией Зевкис, сделав ошибку лишь в ударении.
- Спасибо, - сказал субпрефект, и писарь опустился на стул и принялся рассортировывать восковые таблички, которые в Империи использовались как карточки картотеки. - И спасибо вам, - добавил он, очевидно, лишь теперь замечая присутствие островитян. - Надеюсь, это не доставило вам неудобств. Ничего не поделаешь. Кое-что требует уточнения. Вы все друзья капитана Бардаса Лордана...
- Извините, - вставила Исъют, - но я себя таковой не считаю.
Джавек слегка повернул голову, и его тройной подбородок, скрытый бородой, заколыхался.
- Вот как? - Он перевел взгляд на Эйтли, которая кивнула. - А вы? Взгляд переместился еще дальше. - Вы двое? Что вы скажете?
Венарт перевел дыхание.
- Да, это так. Думаю, они даже не знакомы. Я имею в виду лично.
- Ясно, - сказал Джавек. - Жаль, но до окончания войны вам придется побыть с этими тремя. Дальше... Вы Ветриз Аузелл.
- Правильно. - Его удивило ее безукоризненное произношение.
- Около семи лет назад у вас был роман с Горгасом Лорданом.
Ветриз вздохнула.
- Да, был, - сказала она, на мгновение опередив Венарта, который, похоже, собирался дать
