– Надо разобраться с его алиби. – Грейс хлопнул ладонью по сжатому кулаку. – Я уже говорил, это слон в комнате.
Пакстон, Брэнсон и Николл задумались. Джейн выпила воды.
– Вы не думаете, что у нас уже достаточно доказательств, Рой? – спросила она. – Нас сотрут в порошок, если мы задержим Бишопа до завтра, не обратившись сегодня вечером в суд с просьбой о продлении срока.
Грейс немного подумал. Плохо, что Бишоп был арестован вчера в восемь вечера. Это значит, что сегодня в восемь его надо выпустить. Получить разрешение на продление срока еще на двенадцать часов не составит труда. Но тогда его придется выпустить завтра в восемь утра. Чтобы дальше держать его под стражей, надо обратиться в суд магистратов.[31] И это надо сделать сегодня же вечером, чтоб завтра на рассвете не названивать по телефонам, беспокоя людей, имеющих полное право спокойно поспать.
Он взглянул на часы. Семнадцать тридцать пять. Схватившись за телефон, позвонил Ким Мерфи.
– Ким, кто-то из ваших опрашивал Фила Тейлора, финансового консультанта Бишопа. Мне срочно нужен номер его телефона. Можете раздобыть? А еще лучше свяжитесь с ним и переключите на меня, хорошо?
В ожидании звонка принялись обсуждать ход сегодняшнего допроса. Грейс стоял на своем.
– А как насчет результатов анализа ДНК в деле Софи Харрингтон, Рой? – спросил Ник Николл. – Разве это не решающее свидетельство?
Рой с трудом сдерживался.
– Ну как ты не понимаешь, Ник? Если алиби Бишопа выдержит и подтвердится, что во время убийства жены он был в Лондоне, результаты анализа превратятся в нуль, защита будет доказывать, что семенная жидкость была введена искусственным способом. Если мы чересчур поспешили связать два убийства, то должны понимать, что результаты анализов тоже будут отброшены на тех же основаниях.
Грейс знал на горьком опыте, что правосудие уклончиво, непредсказуемо и только от случая к случаю совершается по-настоящему. В суде слишком многое идет не туда, куда следует. Присяжных, которые часто избираются из людей, абсолютно не сведущих в судебном праве, легко направить в ту или иную сторону, сбить с толку, ввести в заблуждение, соблазнить и запутать; они нередко склонны к предубеждениям или просто глупы. Некоторые судьи давно исчерпали срок годности, некоторые словно только что прибыли с другой планеты. Вовсе недостаточно представить неопровержимое дело, подкрепленное исчерпывающими доказательствами. Чтобы добиться обвинительного приговора, необходимо еще и большое везение.
– У нас есть свидетельница, которая его видела возле дома Софи Харрингтон, – напомнила Джейн Пакстон.
– Да? – Грейс разозлился. Может быть, от жары? Или оттого, что устал, как собака? Или от жизни бок о бок со своим проклятым «постояльцем»? Или оттого, что Сэнди давит на обнаженный нерв?
– Ну… по-моему, это сильное свидетельство, – воинственно заявила Джейн.
– Прежде чем представлять его, мы должны провести эту свидетельницу через официальную процедуру опознания и перепроверить время. А в ближайшие несколько дней могут всплыть другие свидетельства. Если выясним всю подноготную Бишопа по данному обвинению, то потом в подходящий момент попытаем насчет мисс Харрингтон. По крайней мере, бросим косточку прессе.
Позвонила Ким, доложила, что Тейлор на проводе, она его переключает. Грейс пошел к телефону на письменном столе. Закончив разговор, поднялся.
– Согласился со мной встретиться нынче вечером в Лондоне. Похоже, человек прямодушный. – Он взглянул на Брэнсона. – Попросим продлить срок задержания Бишопа на двенадцать часов и сразу после инструктажа в половине седьмого отправимся в Лондон. Я хочу, чтоб ты со мной поехал.
Он позвонил Норману Поттингу, попросив оформить документы на получение санкции на продление задержания еще на двенадцать часов. И снова обратился к троице, сидевшей в кабинете:
– Ладно. Увидимся в конференц-зале в шесть тридцать. Всем большое спасибо.
Он опять уселся за письменный стол. Теперь перед ним стоит другая задача, сама по себе не менее тяжкая, хоть и совсем другого рода. Как объяснить Клио, что вечером он должен ехать в Лондон и при всем желании не сумеет вернуться к полуночи.
К его изумлению, она приняла известие довольно легко, может быть, потому, что вполне понимала характер полицейской работы – по двадцать четыре часа семь дней в неделю.
– Ничего. Убийства гораздо важнее креветок. И все-таки лучше поторопись.
– Я, наверно… перекушу в машине.
– Я не еду имею в виду.
Он чмокнул в трубку.
– А я десять раз, – ответила она.
Он положил трубку, радуясь, что Клио – по крайней мере, на данный момент – позабыла о его поездке в Мюнхен.
А он сам?
Ясно, что это будет зависеть от результатов, добытых Марселем Кулленом. И Грейс вдруг впервые захотел, чтобы немец ничего не нашел.
97
Как ни странно, свободного места перед воротами дома не оказалось, поэтому Клио пришлось сделать круг, чтоб поставить машину. Обладатель Миллионного Запаса Времени с безопасного расстояния наблюдал, как хвост синего «эм-джи» скрывается за углом, мигая правым подфарником. И улыбнулся.
Потом быстро и коротко поблагодарил Бога.
Насколько же лучше на этой улице! Справа высокие стены без окон, сплошной красный кирпич. Слева во всю длину синий забор, ограждающий строительную площадку, с запертыми на висячий замок воротами. Над ним изображение будущего сооружения – причудливого жилищно-торгового комплекса – высотой в десять футов и с надписью: «Лейн-Вест. Не просто новостройка, а новый стиль личной жизни в соседстве с друзьями!»
Клио нашла место, завела машину. Ура!
Он не сводил глаз с тормозных огней, которые, как ему казалось, горели все ярче. Красные, предупреждавшие об опасности, сулившие удачу, обещавшие секс! Смотреть на тормозные огни столь же приятно, как на горящие дрова. А ему все известно о тормозных огнях машины Клио Мори. Размеры подфарников, мощность, способ их замены и подсоединения к монтажной схеме, механизм включения. Ему все известно об этом автомобиле. Он ночь напролет читал техническое руководство и лазал по Интернету. Хорошая вещь Интернет. В любое время дня и ночи можно найти молодца-энтузиаста, который разбирается в автоматике, запирающей дверцы, лучше любого производителя.
Она вышла из машины! Короткие джинсы. Розовые кеды. Белая футболка. В руках три фирменных пластиковых пакета, а на плече большая тряпичная сумка.
Он проехал мимо нее, в конце улицы свернул вправо, потом снова направо, направляясь к парадному подъезду ее дома. Увидел, как она стоит у ворот, неуклюже стараясь удержать сумки и одновременно набирая код. Вошла, створки ворот, звучно щелкнув, закрылись за ней.
Будем надеяться, что нынче вечером она больше не выйдет. На это он делал ставку. И разумеется, на Божью помощь.
Сделал еще один полный круг, просто чтоб убедиться, что она ничего не забыла в машине и не вернется к ней. Известная женская привычка.
Через десять минут он решил, что можно действовать спокойно. Припарковал свой «приус» рядом с пыльным «вольво», заляпанным птичьим дерьмом, видно давно неподвижно стоявшим на месте, перекрыв улицу, по которой, впрочем, никто и не ехал. Потом открыл дверцу «эм-джи», вывел его задним ходом, перескочил в «приус», поставил на освободившееся место между «вольво» и маленьким «рено».
