Кстати говоря, по наблюдениям профессора антропологии Колумбийского университета Ральфа Солецки, проводившего раскопки в знаменитой пещере Шиндар (иракский Курдистан), неандертальцы были гораздо ближе нам по своей морали, чем мы считали прежде. Ботаническое исследование останков растений, найденных в неандертальских захоронениях, показало, что древние погребали своих покойников или на ложе из цветов, или в гирляндах из цветов. Эмоциональный и духовный мир» неандертальцев был, таким образом, гораздо более человечным, чем это предполагалось до тщательных исследований. Человечность, доброта, рыцарское отношение к женщинам, старикам, детям, стремление к знанию — вот свойства, которые неизбежно развивались под действием естественного отбора и входили в фонд наследственных признаков человека. Альтруистические эмоции закреплялись по законам социальной преемственности, но возникли они на генетической основе.
Причины же агрессивности у нормальных людей чаще всего уходят в младенчество, в детство, проведенное при отсутствии ласки и доброты. В таких условиях способность к отзывчивости утрачивается почти необратимо, возникает безудержный эгоцентризм, прорывающийся в повседневном стремлении к беспардонному самоутверждению. Однако подавляющее большинство людей удерживаются в рамках общечеловеческой этики, если только не создаются особые обстоятельства. Какие же? Обратим внимание на то, что инквизиция, гитлеризм, сталинщина, любой тоталитарный режим никогда не прокламировали своих злодейских целей. Напротив, они выдвигали перед народом цели самые благородные и высокие, а жестокие средства оправдывали лишь необходимостью скорейшего их достижения. То есть злобные, эгоистические личности, стремящиеся к власти, опираются как раз на фундаментальные особенности альтруизма, заложенные в наших генах, и провоцируют кровавые действия, совершаемые якобы в интересах либо большинства, либо будущих поколений! Чтобы направить в сторону, противоположную гуманности, массовые альтруистические побуждения, враги человечности изощренно спекулируют ими же!
Так будем же исходить из подлинных, не искаженных злобными, своекорыстными политиканами основ человеческой нравственности, из объективных законов развития всего живого, в том числе человека и человечества, во имя сохранения и укрепления своего здоровья. Напоминаю: прежде всего психического, а уж затем и зависимого от него физического.
Любопытные читатели, которые взяли в руки эту книгу исключительно ради извлечения из нее рецептов очищения своих потрошков! Вышеозначенные рецепты, а также другие практические советы вы в очередных главах действительно обретете, но уверяю вас: толку от них будет немного, если вы не озаботитесь очисткой и перестройкой прежде всего своего штабного аппарата, своих воззрений на мир и на себя.
Профессор А. И. Белкин поведал о сути опыта клиники американского врача Дина Орниша, который предложил больным систему, устраняющую причины грозных недугов, а не только их последствия, и прежде всего он начинал с переделки характера эгоистов в альтруисты. И оказалось, что это возможно, коль скоро больной хочет жить. Парадокс в том, что себялюбие, которое чрезвычайно развито у эгоистов, помогло им стать альтруистами, ибо лучше жить здоровым для людей, чем умереть больным ради себя! «Помогай людям чем можешь. Делай это с радостью» — вот один из важнейших заветов Порфирия Корнеевича Иванова, и не только словесных заветов, но реальный пример всей его конкретной жизни. А разве этический принцип другого человека, также святого, если это считать по меркам религиозным, Альберта Швейцера, не утверждает альтруизм как стратегию жизни? В автобиографии 1931 г. философ вспоминал, как однажды, прекрасным солнечным утром, во время каникул 1896 г. его охватила мысль о том, что он не должен принимать свою благоприятную судьбу как нечто самой собой разумеющееся, а должен людям отдать что-то взамен. Эта мысль позднее привела Швейцера к решению отправиться в качестве врача в африканские джунгли. Принцип добра, сострадания, доброжелательности в качестве извечного начала бытия, рассеянного повсеместно в виде неосязаемых молекул, начинает на наших глазах материализовываться уже в жизненную структуру больших групп людей, объединенных стремлением к реальному прогрессу, к конкретному воплощению того лучшего, что определяет суть самой человеческой природы.
Корреспондент «Комсомольской правды», проживший десять дней в городе Ауровиле (Индия), основанном 28 февраля 1968 г. по идее философа Шри Ауробиндо, пишет, что он общался будто с инопланетянами, — слишком уж то, что он видел и слышал, не укладывалось в его привычные представления. «Я чувствовал, видел, что это уже другие люди, для которых мудрость, сердечность, доброта, прощение, потребность помочь и пожертвовать собой — не дежурные качества гостеприимных хозяев, а вошедшие в состав крови…» Разумеется, Ауровиль не находится под непроницаемым колпаком, это не изолированный остров, не монастырь, он связан с остальным миром тысячью нитей, одна из которых, кстати, телефонная. Речь не идет ни о закрытом заведении, ни о замкнутой колонии, но, однако, существует некое подобие магнитного поля очень высокого напряжения, которое организует строй жизни этого города и каждого из его жителей. Это магнитное поле Идеи. Ауровильцы посредством колоссального труда разработали и построили систему влагозадержания, дамбы, распределители грунтовых вод, они посадили здесь несколько миллионов деревьев, корни которых стали держать почву, не давая ей уплыть вместе с тропическими дождями. Они преобразовали эту пустынную землю, пересотворили ее в сад, и этот колоссальный труд продолжается по сей день. Они научили жителей окрестных тамильских деревень, как по-современному обрабатывать поля, и результаты убедили крестьян в том, что они могут вырастить хороший урожай.
Люди этого города живут не только ради себя и своих идеальных планов, но они вовлекают в свою деятельность всех окружающих тамильских крестьян, особенно детей. Замечательно, что в старших классах школы подростки знают по четыре-пять языков, но самое главное — они выходят, зная уже, как жить, к чему стремиться. Этот город, созданный не для индустрии, не для производства товаров, а для человека, воплотил в себе генеральную стратегию развития человечества: совместного развития всех во имя наилучшего развития каждого.
Ошибочно полагать, что подобная философия высокого гуманизма зародилась в Индии и только в Индии. «Так что же нам делать?», «Азбука» Льва Николаевича Толстого исповедуют те же истины сострадания, альтруизма, человеколюбия, совести. Вот буква «я» у Льва Толстого в «Азбуке»: посадил старик яблоню, а дети говорят: «Пока яблоня вырастет, ты, отец, умрешь». «Ну и что же? — отвечает он. — Я умру, останутся другие, и яблоня принесет яблоки им…» И раньше Льва Толстого или одновременно с ним замечательные русские философы Николай Федоров, Владимир Соловьев, Павел Флоренский переносили принцип взаимной доброжелательности людей друг к другу в еще более высокий ряд всемирной любви, поднимая этот закон на биокосмический уровень. И вот сейчас, в самом конце этого раздела, я выхожу на практические рекомендации. Они весьма эффективны — подобно тем, что содержались в стенограмме выступления об атмосфере доброжелательности, но требуют больших усилий для своей реализации, так как подразумевают коллективные действия. Суть в том, что своего рода Ауровили должны создаваться повсеместно: малые и большие сообщества, группы, компании единомышленников, объединяющихся на почве радостного, доброжелательного, солидарного Участия в общем деле, занятии, на идее бескорыстной помощи и взаимовыручки. А для чего это нужно, собственно говоря?
Во-первых, для перспектив ближних. Этот совместный дух, эта взаимоподдержка, как я могу судить уже по достаточно длительному опыту своей группы, приводит к тому, что члены ее фактически не болеют. С течением времени к нам присоединяются наши дети, а затем и внуки, и чудесно наблюдать на совместных сборищах и подельях, как выглядят люди, для которых такая нудная обуза, как болезнь, постепенно становится чем-то позабытым. Разумеется, мы немалое внимание уделяем движению, закалке, рациональному питанию, но первенствующую роль в этом превосходном состоянии играет радостный, веселый, дружественный настрой людей, которые готовы поделиться друг с другом всем лучшим, что у него есть. Этот дух хорошо известен альпинистам, участникам фестивалей клубов самодеятельной песни (во всяком случае, в прошлые годы), он присущ многим группам «ивановцев» (в тех случаях, конечно, когда у сторонников его прекрасной системы отсутствует сродственный религиозному экстаз).
Повторяю, что ауровильский настрой в коллективистских группах есть прекрасное средство поддержания своего здоровья на добром уровне.
Во-вторых, он исключительно важен для перспективы, можно сказать даже, для нашего выживания. Создание общего коллективного психологического или биологического поля способно сыграть решающую
