Кухарка сердито посмотрела на Марко.
– А вас заботят мои проблемы? Все, что вас беспокоит, – это еда на столе.
Глаза Марко заметно округлились.
– И потом, вы не имеете ни малейшего представления о том, что значит готовить!
– Юнис, прошу тебя, скажи, чего ты хочешь? Кухарка уперла руки в бока и оглядела Марко с ног до головы.
– Если вы и ваши гости хотите видеть завтра у себя на столе еду, вы можете начать помогать мне.
– Я? – Марко был настолько потрясен услышанным, что лишился на какой-то миг дара речи.
– Да, вы.
– Я приведу тебе других женщин, которые смогут помочь, – почти умоляюще произнес Марко.
– Нет, нет, – решительно перебила его Юнис. – Я буду готовить к завтрашнему празднику при условии, что вы ЛИЧНО будете мне помогать.
Марко по-прежнему не хотел верить услышанному.
– Уверен, что ты шутишь.
Махнув рукой в сторону буфета, кухарка сказала повелительным тоном:
– Можете начинать чистить грязные котлы, а потом поможете мне приготовить суп. – В темных глазах Юнис зажглись мстительные огоньки, и она язвительно заметила: – Сегодня вечером, мой дорогой лорд, вы узнаете о приготовлении пищи столько, сколько вам никогда и не хотелось.
Марко в полном изумлении уставился на женщину, во взгляде которой читалась абсолютная решимость.
– Ну? – вызывающе спросила она.
Марко ничего не оставалось делать, как только развести руками.
– О, женщины! Вы не успокоитесь, похоже, до тех пор, пока я не попаду в сумасшедший дом!
Затем он смачно выругался, подошел к буфету и взял один из грязных котлов.
Стоявшая за окном кухни и подслушивавшая весь этот разговор, Кристина смеялась так безудержна, что казалось, лопнет от смеха.
Все задуманное ею пока шло как по маслу.
Во-первых, перед обедом она как бы невзначай сказала донне Флоре, что абсолютно уверена в том, что причиной болезни дона Джованни два дня назад явился суп Юнис, и что они и раньше неважно себя чувствовали, отведав стряпню этой кухарки. Кристина была уверена в том, что во время обеда донна Флора обязательно прибегнет к высказываниям о кулинарном мастерстве Юнис; а последняя, будучи женщиной гордой, взбунтуется.
Девушка понимала, что ее план просто не мог дать лучшие результаты. Марко какое-то время будет занят на кухне, пытаясь умиротворить Юнис, и предоставит тем самым ей, Кристине, прекрасную возможность воплотить в жизнь оставшуюся часть задуманного.
Спустя час Кристина вошла в комнату Марко в прозрачной бледно-голубой сорочке и халате. Волосы ее мягко блестели в тусклом свете лампы, и густые пряди украшали душистые орхидеи.
Несколькими минутами раньше она снова, уже в последний раз, украдкой заглянула в окно кухни. Судя по всему, Юнис и Марко заканчивали свою работу, и, поспешив назад в дом, Кристина подсунула под дверь Витторио записку, как они и условились. Потом она схватила сорочку и тонкий хапатик, переоделась и бросилась в комнату Марко. Выпустив Пэн-си в сад, Кристина стала метаться по комнате, заправляя постель Марко и пряча в гардеробную его разбросанные вещи.
Витторио мог в любую минуту постучать в дверь, и это наполняло девушку смешанным чувством страха и приятного возбуждения. Насколько ей было известно, Витторио продолжал оставаться в счастливом неведении, относительно того, что она велела ему прийти не в СВОЮ комнату! О, ей не терпелось увидеть лицо Марко, когда он обнаружит их с Витторио у себя в комнате. Если даже то, что она будет соблазнять в его постели другого мужчину, не выбьет Марко из колеи, тогда уж явно ничего не поделаешь!
Конечно, она показывает себя далеко не с лучшей стороны, собираясь сыграть с – обоими мужчинами столь злую и грязную шутку. И все-таки Кристина с нетерпением ожидала предстоящей драмы. Она была влюблена и действовала с трезвым расчетом.
Услышав тихий стук в дверь, девушка не на шутку разволновалась.
– Кто там? – спросила она шепотом.
– Это я, Витторио, – раздался такой же тихий и взволнованный ответ.
– Входи.
Витторио вошел в комнату, и какое-то время оба молча смотрели друг на друга. Витторио предстал перед Кристиной совсем в ином свете. Он был без парика, и Кристина впервые обратила внимание на то, какие у него густые, коротко стриженные, черные волосы и темные глаза. Витторио был в белой рубашке и черных брюках. Без всяких своих бархатов, оборок и рюш, он казался по-настоящему красивым молодым человеком.
Хотя, конечно же, он не шел ни в какое сравнение с Марко, ни в какое!
Витторио же, в свою очередь, пожирал девушку глазами, восхищаясь изящными линиями ее тела, которые явственно проглядывались под тонкой тканью халатика.
Наконец хриплым от волнения голосом он произнес:
