Стиснутый со всех сторон, я не мог шевельнуться. Поток нес нас с Джейсоном, постепенно разъединяя. Толпа давила людей, вжимала в перила.
– Джейсон! – орал я. – Джейсон! Где ты!? – Но мой голос тонул в гуле, воплях и стонах. Меня вынесло из прохода в ряды скамеек, я упал. Кто-то наступил мне на руку. Я забился под лавку.
Ад длился целую вечность. Наконец шум утих. Я лежал, придавленный сломанной лавкой, не в силах пошевелиться. Рядом послышались голоса. Кто-то убрал лавку.
– Этот еще живой. Что с тобой, парень? – спросил полисмен. Я разревелся.
– У тебя что-то сломано?
Я осмотрелся. Вокруг полицейские укладывали на носилки людей, относили их на траву в поле. Там и здесь виднелись кровавые пятна, валялась обувь, изорванная одежда.
– Ничего не сломано, кажется. – Я сел на соседнюю лавку. – Где он?
– Кто?
– Джейсон.
– Не знаю, – пожал плечами полицейский. – Если хочешь, поищи на поле, но вряд ли ты его там найдешь. Врачи уносят раненых за ворота, а оттуда машины увозят их в больницу. – Полисмен похлопал меня по плечу. – Извини, парень, мне надо спасать остальных.
Он пошел дальше. Я вдруг почувствовал боль в ребрах. Что делать? Идти на поле искать Джейсона? А если он мертв? Этого я не вынесу. Господи, скажи мне, что он жив.
Я вышел со стадиона. На обочинах сидели и лежали раненые. Приземлялись вертолеты «скорой помощи». Увидев на стоянке велосипед Джейсона, я понял, что случилось худшее. Ноги понесли меня обратно к стадиону. На поле среди трупов и раненых Джейсона не было. При виде мертвой женщины с раздавленной головой меня вырвало.
Боже мой, сколько трупов! Некоторые были накрыты покрывалами. Из-под одного высовывались рукава зеленой куртки Джейсона. Нет, это не он! Не надо, Господи! Я снял покрывало и с облегчением всхлипнул. Точно не Джейсон. Разве у него может быть такое изуродованное лицо, заляпанное засохшей кровью? Но почему у этого мальчишки такие же коричневые штаны, как у Джейсона? И кроссовки… Почему такие же золотистые волосы? Я сжал его холодную руку и замер от горя. Так я простоял до темноты.
Санитары переглянулись, один из них покачал головой. Кевин Арнвейл отпустил холодеющую руку друга, – уткнулся мне в грудь и тихо зарыдал. Я обнял убитого горем мальчишку. Сержант Радс смотрел на нас с неодобрением.
Коридор заполнялся кадетами, слышались негромкие команды лейтенанта Нгу Бьен. Кил Дрю, виновник смерти Эдвардса, был подавлен и бледен.
– Уведите их в казармы, лейтенант, – попросил я.
– Есть, сэр. Арнвейла тоже?
– Он пусть останется.
Ко мне подбежал гардемарин:
– Докладывает гардемарин Кин, сэр. Сержант Обуту сказала, что вам звонит адмирал Дагани.
– Кто? – рассеянно переспросил я. – Адмирал? Хорошо. – Тут горестно всхлипнул Арнвейл. Как я могу в такой момент бросить его? – Передайте адмиралу, что сейчас я занят. Позвоню ему позже.
Гардемарин изумленно вытаращился на меня. Не ответить на звонок адмирала?! Но приказ есть приказ.
– Есть, сэр.
5
Я размашисто расхаживал по кабинету, проклиная свою дерзость. Не ответить на телефонный звонок адмирала! Немыслимо! Ничего бы с Арнвейлом без меня не случилось. К тому же я не нянька ему, возиться с кадетами должны сержанты.
Затренькал телефон. Я поднял трубку.
– Примете сержанта Радса, сэр? – спросила сержант Обуту.
– Да.
Я сел за стол. Вошел Радс, отдал честь, встал по стойке «смирно». Я пригласил его сесть в кресло.
– Сэр, я хочу перевестись из Академии куда-нибудь на Землю, – заявил он.
– Только потому, что я прикрикнул на вас при кадетах? Не говорите глупостей.
– Нет, сэр. Потому, что из-за меня погиб кадет Эдварде. И Кил Дрю всю жизнь будет помнить, как он из-за моей халатности убил товарища.
– Это просто несчастный случай.
– Я обязан не допускать несчастных случаев, сэр, тем более таких, как этот. Его можно было предотвратить.
– Вы здесь ни при чем, сержант. Мы на военной службе. Опасности в нашем деле не избежать.
– Нет, – упрямо покачал головой Радс, – я виноват. Дрю не был готов к такому полету и предупредил меня. Вдобавок, после того как он неудачно взлетел, я заставил его еще раз включить двигатель.
Я встал, начал расхаживать, обдумывая положение.
