– Одного.
– Которого?
– Наперво мзду.
Арлина вынула из кармана деньги и вручила ему одну банкноту:
– Еще получишь, когда мы найдем его.
– Консерв у тебя, значит, нету? – бродяга скорчил гримасу. – Юнибаксы трудно пристроить. Придется нести старику Чангу, а он с тебя три шкуры сдерет.
Арлина помахала двадцаткой:
– Который из мальчиков?
Он ткнул пальцем в снимок:
– Он.
Джаред.
У нес вытянулось лицо.
– Когда?
– Не знаю, – он пожал плечами. – Кажись, утром.
– Роб, как ты думаешь, он сочиняет?
На снимке крупным планом было лицо Джареда. Я обратился к трущобнику:
– Опиши его.
– Чё?
– Расскажи мне о нем. Какого он роста? Как одет?
У трущобника был довольный вид:
– Мзда.
Арлина отделила еще одну бумажку. Он потянулся, чтобы взять, но она зажала деньги в кулаке:
– Сначала скажи.
Оборванец нахмурился:
– Со ската. Волос светлый. Без рубахи и без обувки, синие штаны. Даешь мзду?
Арлина вручила ему банкноту, потом еще одну:
– Отведи меня к нему.
– Ха, не выйдет!
Я почувствовал, что у Арлины терпение истощается.
– Куда он шел? – раздраженно бросила она.
– Сабы, Сорок вторая.
– А где сабы?
Трущобник показал на север:
– Пять-шесть кварталов.
Арлина обвела всех взглядом:
– Кто нас проводит?
Раздался грубый хохот:
– Да кто ж к ним пойдет? Сабы тя пришьют. И нас заодно.
– Арлина, о чем, черт возьми, они толкуют?
– Сабы – от «сабвей», то есть метро, это старая система подземных поездов. Когда-то Ник спускался туда в поисках Анни.
– О Господи.
Значит, слухи, ходившие в ту пору, когда я был кадетом, оказались правдой. Да, командир способен на что угодно.
– Почему Джаред пошел к сабам? – задала вопрос Арлина.
Мальчишка, которого она стукнула, начал подскакивать:
– Мистер, пожалста, пустите меня. Куда меня ведете? – кривляясь, он схватился за грудь. – Не так быстро, камни острые! Пожалста, пустите!
Арлина застыла на месте. Потом очень тихо проговорила:
– Роб, дай мне лазер.
