этим, хотя он не может понять, как нижние получили доступ к возможностям компа, которые им потребовались для этих целей. У Биржи ценных бумаг ООН есть специальная группа отслеживания…
– Я знаю, но им лучше поспешить. «Голографический мир» серьезно пострадал; компания «Пибоди», можно сказать, ниже уровня туннелей сабвея. Если «Франджис групп» последует за ними… – Он покачал головой.
– У нас было два совещания с Генеральным секретарем Каном. Тринадцатая бронированная дивизия готова выступить, и Генеральный секретарь стремится к немедленному действию. Сегодня вечером, если все сложится удачно, – сказал я.
– Хорошо. Чем скорее будет покончено с…
– Эрнст Рубен приводил доводы в пользу задержки, надо предоставить им время, чтобы сдаться. Ты знаешь, каковы условия нижних?
– Остановка Пресноводного Проекта? Это невозможно, Робби.
– Я ясно дал понять, что все обстоит именно так.
– Мы потеряли бы наш главный козырь кампании. – Отец вздохнул. – Закончи с этим.
– Следует предложить им то, что можно официально предать огласке. Я вносил предложение об увеличении мощностей на следующем опреснительном заводе, но Кан хочет, чтобы соглашение устраивало обе стороны.
Я скривился:
– Сколько?
– Более чем сто миллионов. Больше, чем мы можем дать, но разве у нас есть выбор?
– На самом деле нет. Если Рубен введет бронированную дивизию, сумма ущерба городу превысит это. Сообщите ему, что мы согласны.
– Сделано. Кстати, ты получал известие от Адама Тенера?
– Нет, Робби. Он никогда не звонит мне. Ты – его друг, а не я.
– Он был вне пределов досягаемости с тех пор… Нет, не могу вспомнить. – На моем пульте уже мигала четвертая лампочка. Затем пятая. – Отец, я должен идти.
– Хорошо. Робби, у нас есть голоса. Мы окажем тебе поддержку, однако это не беспредельно. Убедись сначала, что заявления для общественности будет делать Кан.
– Он захочет, чтобы мы были рядом с ним на сцене, когда ему придется принимать огонь на себя.
– Конечно. Стой рядом с важным видом и ничего не говори.
Попрощавшись, мы отключили связь. Я пожал плечами. Отец не был в курсе, как обстоят дела в Вашингтоне. Хвала Небесам, мощная демонстрация силы предотвратила волнения около старого Белого дома. Но не видя происходящего, разве можно понимать, как походили события в городе на кровавую бойню.
Хмурясь, я стукнул кулаком по кнопке запроса. С улицы доносился протестующий голос:
– Уймитесь! Вы просто не можете спорить…
Дверь распахнулась.
– Роберт!
Я вскочил, как только Николас Сифорт шагнул к моему столу.
– Куда, черт возьми, вы бежите от меня?
Я понял, что невольно отступил за мой пульт.
– Ну что вы, рад вас видеть, сэр!
Повернув стул, он оседлал его, обхватив руками спинку.
– У вас есть известия от Филипа?
– Нет. От Джареда тоже.
– Где Адам?
– Не знаю. Сэр, в настоящий момент ситуация выходит за рамки поиска мальчиков. Они представляют…
– Тринадцатая бронированная дивизия, кровожадные глупцы. Ты знаешь, что способен сделать Генеральный секретарь. Ты можешь остановить это?
– Капитан, я – только посредник. Это генерал Рубен, он…
– Робби, мы не в игры играем.
Я сдержал себя.
– Нет, сэр, я не могу останавливать это.
Нарушение сделки с Генеральным секретарем повредило бы отцу, к тому же, невзирая ни на что, я сомневался, что это было уже возможно.
– Очень хорошо. Ваши солдаты выпустят меня на улицу и подождут у двери моего возвращения.
Я отрицательно покачал головой:
