Фарсайд. С другой стороны, она всегда являлась фанатиком фитнесса. Учила Филипа приемам самообороны гораздо лучше, чем это мог бы сделать я, будучи довольно строгим тренером. И к тому же до сих пор имела прекрасную фигуру.
Обычно мы взлетали с шаттлпорта «Потомак». Он был примерно вдвое меньше, чем нью-йоркский имени Бона Уолтерса. Четвертый по размерам в Северной Америке. С него стартовали суборбитальные корабли, следовавшие в Европу или Азию, а также большие суда, доставлявшие грузы и персонал на орбиту.
К сожалению, мой Генсековский шаттл был на ремонте в Нью-Йорке, а когда я предложил Тилницу воспользоваться коммерческим рейсом, тот просто рассмеялся. Поэтому мы сели в вертолет, направлявшийся в «Потомак», где собирались воспользоваться реактивным кораблем и благодаря этому выгадать час в сравнении с тем, как если бы мы сначала полетели на вертолете в Нью-Йорк. Я внутренне содрогнулся: конечно, я предпочел бы полететь на реактивном вертолете прямо в шаттлпорт Бона Уолтерса, но это не совсем подходило для тех, кто сопровождал меня в этом путешествии.
Мы пролетели над старым Белым Домом, где американский президент все еще возглавлял местное правительство. В Вашингтоне по-прежнему правила бал разросшаяся бюрократия, город был застроен громадными белокаменными зданиями в старом стиле, которые соседствовали с остекленными монстрами- небоскребами. Останки Пентагона смотрелись, точно шрамы на теле человека.
В шаттлпорту «Потомак» мы с Арлиной в сопровождении нашей свиты по красному ковру прошли к поджидавшему нас кораблю. Я был предельно взволнован.
Словно чувствуя мое состояние, свита оставила нас в покое, едва двери корабля были закрыты. Карлотти, мой пресс-секретарь, расположился в хвостовой части. Марк Тилниц устроился вместе с экипажем в кабине. Арлина села в кресле у прохода и смотрела голографовизор. Только Джеренс Бранстэд, со своей обычной непринужденностью, опустился на сиденье рядом со мной, держа в руках свой голографовизор.
– Вы хотели узнать, как нас рассадят на церемонии, сэр? – Одобрение размещения участников банкета было одним из условий, которого мы добились на переговорах.
– О да. Есть схема? – Я уставился в план торжества. Участие в нем могло стать одним из моих последних появлений на публике, и мне хотелось получить удовольствие. – Кана пусть сажают не сюда. Мы никогда не были друзьями. – Хотя, если бывшего Генсека усадить не в центре, а где-нибудь в другом месте, это вызовет его раздражение. Самого меня эти нюансы никогда не волновали. – А где Метзнер? Нет, его надо посадить впереди. Он поддержал наши действия по финансированию Военно-Воздушных Сил ООН.
Двигатели заревели громче. Почти незаметно мы тронулись в путь.
– А теперь проверь, чтобы Боланд сидел рядом со мной. Он будет счастлив, а Родштейн пусть позлится.
Руководитель моей службы посмотрел на меня с подозрением:
– Вы уверены, сэр?
– Если земельщикам это не нравится, пусть устраиваются в вестибюле, – весело ответил я. Через мгновение Бранстэд тоже улыбнулся.
Наконец мы начали взлет.
– А теперь насчет флотских…
Неожиданный удар чуть не выбросил меня из сиденья. Почти тут же корабль начал тормозить, его стало кидать из стороны в сторону. Я вцепился в подлокотники.
Марк Тилниц выскочил из кабины. Он пробежал мимо Джеренса, отстегнул мои ремни безопасности и бросил меня на пол.
Потом он пробежал по салону, освободил Арлину. Пересадил ее на несколько рядов вперед. Затем подполз ко мне, стараясь оставаться ниже линии иллюминаторов.
Весь дрожа, корабль замедлял ход.
– Господи, что происходит? – прорычал я.
Не обращая никакого внимания на мои слова, Тилниц крикнул в переносной микрофон:
– Наземные службы! У нас завязался бой! Стреляют с запада. Закройте шаттлпорт! – Он бросился к кабине. – Пилот, держитесь дальше от зданий! Выруливайте в конец взлетно-посадочной полосы!
Двери кормового отсека распахнулись. Из него вышли два здоровяка-охранника. Один наклонился надо мной, защищая своим телом.
– Не подходи к иллюминаторам, Бранстэд! Ложись! – Марк с пистолетом в руках осторожно глянул в окошко. – Никого не видно. Никто не ранен? – Он осмотрелся. – Они прострелили шасси.
Я отодвинул охранника и проковылял к сиденью в дальнем углу корабля.
– Откуда ты узнал? – Меня все еще колотило от выброса адреналина.
– Видел искры на бетонке. Сначала они промахнулись. Держитесь ниже, сэр. – Дернул он меня за руку. Потом снова постучал по клавишам мобильника. – Бронированный автомобиль – на северный конец полосы. Вызовите армейские части, вертолет, обеспечьте поддержку с воздуха.
Я высвободился из его цепкого захвата.
– Я здесь в такой же безопасности, как и в любом другом месте. Арлина?
– Со мной все в порядке. – Ее лицо было хмурым. – Марк, поймай их.
– Наши ребята знают свое дело. – Он прорычал что-то в мобильник. – Господин Генеральный секретарь, мы доставим вас домой, в вашу резиденцию.
Я хлопнул по подлокотнику кресла.
