— Ну конечно. Мне же ее подарили в преддверии самого счастливого дня моей жизни. Того самого дня, когда ты вернул мне свободу.
Джек знал, что девочка носит свечу в плетеном кошеле на поясе. Но полагал, что кошель потерялся вместе со всеми прочими вещами.
— Твоя мама сказала: «В час нужды свеча озарит твои ночи». А я ответила: «Когда я умру, пусть меня с ней похоронят». Так и будет.
У Джека защипало глаза. Но слезы не шли: воды-то в теле почти не осталось.
— И как она только пережила пожар…
— Вот и я дивлюсь. Она разве что чуть-чуть расплющилась — и все.
Пега завозилась в темноте, а в следующий миг что-то коснулось его лица. Повеяло медово-сладким ароматом воска.
— Ну разве не чудо? — вздохнула девочка. — Прямо как снаружи, на воле…
Джек вспомнил, как мать разговаривала с пчелами, рассказывая им обо всем, что происходит в деревне. Пчелы такие любопытные, говаривала мать. Мальчугану впервые пришло в голову: а что, если мать, в свою очередь, слушала пчел? Когда собиралась гроза, мать, бывало, пела, чтобы пчелы не роились: «Sitte ge, sigewif. Sigaр to eorюan. Жены-воительницы, сажайтесь наземь».
Так она творила свою малую магию. Не такую эффектную, конечно, как великая магия Барда, — Бард умел призывать бури и сводить людей с ума, — но оттого ничуть не менее важную. Раньше Джеку это не приходило в голову. А ведь свеча Пеги, заботливо созданная маленькими тружениками полей и лугов, обладает собственной потаенной силой. И она тоже почерпнула огонь из недр земли.
Джек озадаченно заморгал. В некотором отдалении маячил бледно-голубой огонек. На руках Джека дыбом поднялись волоски. Мальчуган потянулся к посоху.
— Это призрак? — прошептала Пега.
Голубой огонек не приближался и не отдалялся. Он просто ждал.
«Неужто Брут погиб? И дух его вернулся преследовать нас?» — в ужасе думал Джек.
Но нет, будь это призрак Брута, он бы хныкал да плакался. При этой мысли мальчуган не сдержал улыбки. Огонек между тем не двигался — но разгорался все ярче. И вдруг Джека осенило, что это.
— Да это же луна! Ну не дурак ли я?
— Что? — сонно откликнулась Пега.
— Мы дошли! Это выход. Пега, пойдем! Тут всего-то несколько шагов осталось!
Джек рывком поднял девочку с земли и не то повел, не то поволок по туннелю. Приблизившись к огоньку, Джек обнаружил, что свет падает сквозь отверстие в верхней части каменного завала. Вот почему дети не видели его раньше. Луна должна была оказаться на нужной высоте, чтобы луч проник внутрь.
— Ступай один. Расскажешь мне, хорошо ли там, снаружи. — И Пега рухнула на песок.
— Еще как хорошо. Ну, пойдем!
— Сил нет, — вздохнула девочка.
Джек знал: на руках он ее не дотащит.
— Не могу же я бросить тебя тут на съедение накеру.
— Накеру?
— Ну, той твари из пещеры.
— Это был гигантский клоп, — отозвалась Пега, слегка оживляясь.
— Скорее, клещ, — возразил Джек.
Мальчуган ненавидел клещей.
— Нет, клоп. Клоп, говорю тебе! Я их тысячи и тысячи перевидала, только не таких… громадных. — В голосе Пеги звенела паника. Джек на мгновение задумался.
— Там их небось сотни.
— Ты все выдумываешь! — Пега ухватила Джека за руку.
— Послушай, ну понятно же, что он там не один. Всякой твари всегда бывает по паре, а некоторые существа производят на свет сразу целый выводок детенышей.
Пега с трудом поднялась на ноги.
— Тебе придется мне помочь, — с натугой выговорила она. — Не знаю, вскарабкаюсь ли я туда, но лучше я упаду и шею сверну, чем…
Девочка не докончила фразы, но Джек отлично ее понял.
Каменный завал устойчивостью не отличался. Не раз и не два из-под ног выскользал камень, увлекая за собою каскад грязи и гравия. Не раз и не два Джек с Пегой цеплялись за стену, выжидая, не обрушится ли под ними шаткая груда.
Но наконец дети выбрались наружу, на крутой склон холма. И рухнули наземь, тяжело дыша, в остолбенении, под звездным небом. Над головами висела полная луна, омывая камни чарующим голубым сиянием. Снизу, оттуда, где гигантские деревья раскинули ветви над невидимыми в темноте полянами и лугами, лилась журчащая музыка ручья.
Ветерок оказался неожиданно зябким, хотя свежесть его с лихвой искупала холод. Джек дышал спертым запахом мышиного помета так долго, что уже и позабыл, какое это блаженство: полной грудью вдыхать чистый воздух. Хотя воды он, конечно, не заменит.
— Уже совсем недалеко, — шепнул мальчуган Пеге.
Дети выбрались на поверхность как раз на середине оползня. Здесь обвалилась целая ската, и лавина мелких камушков и грязи докатилась до самой опушки густого леса. Джек с Пегой съехали вниз по сыпучему гравию, то и дело останавливаясь передохнуть у громадных валунов, что торчали из оползня, как сливы в пудинге. Спускаться, ясное дело, было куда проще, чем карабкаться вверх. В мерцающем лунном зареве все вокруг обретало нездешние, фантастические очертания, точно во сне, а склон холма отсвечивал ярким лучистым блеском.
Внизу, у самого леса, протянулась узкая полоса луга.
— Оххх, — выдохнула Пега, погружая обожженные ноги в прохладную траву.
Тут и там куртинками росли лютики, и нивяник, и примулы, хотя в серебристом лунном свете краски их меркли. Впереди нависала стена кромешной тьмы; в этой-то тьме и пела вода.
— Как думаешь, там волки есть? — прошептала девочка, прижимаясь к Джеку.
— Какая разница! Все равно надо идти, — отозвался тот.
Дети опасливо двинулись сквозь траву; Джек шел впереди, держа посох наготове. Никаких других звуков, кроме журчания воды, он не слышал, но в воздухе отчетливо разливалась некая настороженность.
«Жаль, ножа нет», — посетовал мальчик. Увы, нож погиб в огне вместе с прочими припасами.
— Тут так темно, — пожаловалась Пега.
Джек подумал, не покричать ли Бруту — он наверняка вышел тем же путем. Но сторожкая опасливость взяла верх.
Далее опушки леса проникал лишь тусклый отсвет лунного сияния. Вокруг мшистых кочек змеились корни, неуклюже сплетались ветви. Джеку мерещилось, что они до поры застыли на весу, а как только незваный гость отвернется, зашевелятся снова. Мальчуган пытался уловить привычные ночные звуки: кваканье лягушек, стрекотание сверчков или бормотание совы, вылетевшей на охоту. Но нет: в тишине слышалось лишь журчание воды.
— Ну что, потопали! — позвал Джек.
Джек осторожно продвигался вперед, Пега цеплялась за его руку.
— Если мы потеряем друг друга, то уже никогда не найдем, — прошептала девочка.
«Потеряем, как же», — подумал Джек.
Пега вцепилась в него мертвой хваткой; наверняка к утру синяк будет. Лунный отблеск окончательно померк; детям приходилось пробираться ощупью, на шум воды. Мальчуган споткнулся о корень, и оба полетели в заросли жгучей крапивы.
— Ой! — вскрикнул Джек, едва не падая вперед.
Цепкая хватка Пеги удержала его на месте. Ноги разъезжались в мокрой грязи.
— Здесь должна быть вода, — простонала Пега.
Джек пополз вперед на коленях. Прямо перед ним замерцал свет — и мальчуган решительно
