прилечь.
«Что за уютная постель — земля, — нашептывал голос в сознании Джека. — Укройся мхом да засыпай на сто лет».
— А ну, вставай! — вскричал Джек, внезапно встревожившись.
Он рывком поднял Пегу на ноги и едва ли не силой заставил пройтись туда-сюда. Едва выйдя из лощинки, Джек затоптался на месте, разминая затекшие ноги. Пега похлопала себя по рукам.
— Что это было? — спросила она.
Глаза ее в страхе расширились.
— Не знаю. Может, деревья. Мне они сразу не понравились.
Дети дошли до речушки, умылись и сполоснули руки. Холодная вода разом их оживила.
— Нам никак нельзя расслабляться, — промолвил Джек. — Когда я был в долине Иггдрасиля, я всякий счет времени потерял. — Он остановился, припомнив дремотную зачарованность того места. Джек застрял бы там до сего дня, если бы не Торгиль. — Нельзя забывать о нашей цели. Все зависит от нас. Надо отыскать Владычицу Озера и вернуть в Беббанбург воду. Король Иффи не станет ждать до бесконечности.
— Занятно. Про Иффи я напрочь позабыла. — Пега поводила рукой у самого лица, точно стряхивая паутину.
— Это все магия. Необходимо постоянно напоминать себе, зачем мы здесь, и повторять имена тех, кого мы знаем. Если я забуду, ты мне подскажи.
Пега достала плетеный кошель и извлекла на свет подаренную свечу.
— Нюхай! — приказала девочка.
Джек послушался — и в голове тотчас же прояснилось. Вспомнилась деревня, ее поля и домики. Он живо представил себе, как кузнец мастерит на наковальне какой-нибудь полезный инструмент, пекарь достает хлеб из печи, мать сидит за ткацким станком.
— Понимаешь, — объяснила Пега, в свой черед нюхая ароматный воск, — через эту свечу к нам пришел «огонь бедствия». Она осветит нам путь домой.
— Ты постигла больше, чем я думал, — серьезно похвалил Джек.
— Так я ж внимательно слушаю. Рабы, они такие.
Дети вернулись к лощинке, чтобы забрать одеяло, но одеяло исчезло, а с ним и горшочки.
— Наверное, хозяева забрали, — предположила Пега. — Дело понятное. А что будем делать теперь?
Джек уставился в землю, пытаясь измыслить хоть какой-нибудь план.
— Знать бы, куда мы попали, — посетовал он. — Может, Владычица Озера здесь, а может, и нет. Не удивлюсь, если Брут ее отыскал — или, наоборот, угодил в пасть дракону. Одно понятно: возвращаться обратно в туннель ни в коем случае нельзя.
В конце концов Джек с Пегой зашагали дальше: деревья оставались у них по левую руку, а горы — по правую. Позади остались призрачные березы, осины с подрагивающими на ветру листьями, чудовищные тисы и гигантские дубы, обросшие мхом, что свешивался со стволов будто волосы. Луг, по которому дети шли, просто-таки кишел мелкими зверушками. Рысь следила за чужаками круглыми желтыми глазищами; а над ручейком, берега которого густо заросли валерианой, порхали зеленые бабочки.
Эти потрясающе красивые земли в конечном счете разочаровывали. Джек с Пегой так и не нашли никаких следов, не увидели ни домика, ни даже струйки дыма, что поднимался бы над печной трубой.
— Где же люди? — удивлялась Пега.
Ближе к вечеру дети добрались до просвета между деревьями, где от горы отходил каменный отрог, и прошли поверху.
— Неплохое место для ночевки, — заметил Джек.
— Тут слишком холодно, — возразила Пега. — На открытом месте ветер пробирает до костей.
— Все лучше, чем спать в лесу.
После утренних приключений Джек проникся к деревьям глубокой неприязнью. Корни, змеясь, подползали к самому краю скалы, словно пытаясь вскарабкаться вверх по камню. Тут и там бугрился мох, наводя на мысль о могилах, хотя наверняка под ним покоились всего-навсего те же корни. Внезапно среди мха блеснуло что-то белое.
— Смотри-ка! — воскликнул он.
— Что такое? — Пега, сощурившись, вгляделась в темную тень леса.
— Это заяц или кот: ишь свернулся клубком. Нет, ничуть не бывало! Это лицо! — И Джек поспешно заскользил по крутому каменному склону вниз.
— Подожди меня! — задохнулась Пега, кубарем скатываясь следом. — Это человек! Кто-то уснул в лесу, и его затянуло мхом. Ох, ужас какой!
Джек заметил следы борьбы: тут и там дерн был рассечен и взрыт. Кто бы ни был этот незнакомец, сопротивлялся он изо всех сил. Мальчуган подошел поближе и оборвал сплетения вьюнов, что исподтишка затягивали мох. И потрясенно воскликнул:
— Торгиль! Ох ты, господи! Торгиль! Просыпайся! Я спасу тебя!
Мох полностью поглотил тело девочки, но лицо и шея еще просматривались. Джек попытался содрать мох руками, но с такой густой и упрямой растительностью он в жизни не сталкивался. Пальцы не причиняли мху ровным счетом никакого ущерба: как если бы мальчуган камень процарапать пытался.
— Чем бы этот мох раскопать-то! — простонала Пега, тщетно дергая корни и нагибая ветки. — Они все равно что железные — никак не ломаются!
— Я могу попробовать применить магию, — промолвил Джек, — но это может быть опасным. Пега, отойди. Я сам не вполне уверен, чего ждать.
Пега отступила к краю отрога. Мальчик уперся посохом в мох и попытался успокоить мысли.
«Чего бы попросить? Что сказать-то?» — в отчаянии размышлял он.
Огонь вызвать — страшно. Чего доброго, пламя вырвется из-под контроля и испепелит их всех. Пока Джек ломал голову, на его глазах мох тихонько пополз вверх к шее Торгиль — и отпрянул!
Не просто отпрянул — скрутился спиралью; легкий ветерок подхватил и развеял чешуйки пепла. Глаза воительницы были закрыты, по лицу разливалась смертельная бледность, однако же мох на груди слегка колебался. Девочка еще дышала. Между нею и лесом стояла некая сила.
«Охранная руна!» — вспомнил Джек.
Руна была незрима — она становилась видимой только на краткий миг, переходя из рук в руки, — но мальчуган ощущал ее присутствие. Руну имел на себе Бард, когда проходил через Долину Безумцев. Джек носил ее в Ётунхейме и отдал только затем, чтобы удержать Торгиль от самоубийства. В руне воплотилась сама жизненная сила.
Джеку отчаянно хотелось прикоснуться к руне. Но он не смел. Руну можно передать только добровольно. Того, кто попытается отнять ее силой, руна обжигает — как опалила мох, помешав ему подступиться к лицу Торгиль.
Джек тщетно ломал голову в поисках решения. Он знал, как вызвать туман и ветер, как отыскать воду, как зажечь пламя и как устроить землетрясение (ну, по крайней мере, один-то раз ему это удалось!). Ничего из этого сейчас ему не пригодится.
«Если бы я только мог разбудить ее, — думал Джек. — Тогда руна придала бы ей новых сил».
Мальчуган погладил ее лоб, позвал по имени, но Торгиль спала.
— Я могу тебе чем-то помочь? — спросила Пега от каменного отрога.
— Ты же магией не владеешь, — нетерпеливо оборвал ее Джек. Как тут прикажете сосредоточиться, когда тебя отвлекают?
— Я спеть могу.
Джек резко поднял голову. Спеть! Ну конечно же! Что скорее всего приведет Торгиль в чувство? Не вдаваясь в объяснения, мальчуган затянул:
