между тварями, снабженными щупальцами и присосками, и каменным зверем. Интересно, что заставило зверя прорваться сквозь дверной проем, перед которым он наверняка всегда останавливался, не в силах покинуть свой тесный коридор? Может быть, его тоже одурманил аромат двух могущественных богов, приведя в беспорядок каменно-тяжелые мысли в его кремнистой башке?
Так же быстро отряд двинулся через комнату, населенную круглыми шестиногими существами. Одна за другой с тридцатисекундными интервалами они падали вниз, раскачиваясь на своих нитях-паутинках. Но вреда от этого не было никому, кроме них самих. Их жгли факелами, отсекали ножами их конечности или срезали нить у них за спиной. Вскоре люди оказались у отверстия вентиляционной шахты, через которую они попали в эти негостеприимные катакомбы.
Пока трое стрелков стояли на страже — у каждого осталось всего по три стрелы, — остальные стали спускаться в шахту. Это заняло много времени, поскольку одновременно люди могли садиться только в одну лодку, а потом ее матросам приходилось проталкивать эту лодку в сторону, лежа на спине. Потом под отверстие-шахты подводили еще одну лодку, и в нее садились еще матросы. Они толкали под отверстие следующую лодку.
Измаил, как и подобает капитану, спустился только после того, как погрузились все остальные. Он думал, что преследователи появятся задолго до того, как наполнится людьми самая первая лодка. Но что-то их остановило. Их было не видно и не слышно: он мог лишь предполагать, что они задержались, сражаясь с каменным зверем, и в это время на них напали твари со щупальцами.
Как только лодки стали одна за другой уходить, с шипением выпуская газ из пузырей, Измаил бросил через борт сигнальную шашку. Падая, она оставила за собой дымный след в виде пологой дуги, а потом взорвалась, вспыхнув на несколько секунд ярко-белым светом.
Через минуту такой же белый огонек загорелся в небе в нескольких милях к востоку. Первый помощник на «Руланге» увидел световой сигнал под уступом. Он прикрепил свой осветительный патрон к небольшому пузырю и зажег запал. Когда сигнальный пузырь взлетел на тысячу футов вверх, патрон со сжатым газом взорвал заряд пороха, сделанного из перемолотых растений.
Теперь «Руланге» надо было подняться вверх и подобрать их, а большие корабли, повисшие высоко над городом, должны были быстро снизиться.
Лодки вынырнули из-под уступа. На его краю над ними мерцали огоньки. Пока суденышко удалялось от города, ряд огоньков у них на глазах соскользнул вниз.
В городе забили тревогу, и высланные на перехват небольшие лодки огибали скальный выступ, чтобы пробраться вниз, под него.
Неожиданно лодку подхватил слабый ветерок. Матросы прекратили утечку газа, поставили и закрепили мачты. Потом повернули и закрепили реи, поставили паруса. Ночь была безлунной, но на «Руланге» не было огней. Они договорились, что корабль встретит их в определенном месте и на условленной высоте после того, как будет дан первый световой сигнал. «Руланга», медленно набирая высоту, некоторое время будет, как и они, идти круто к ветру на северо-восток. Потом она сделает поворот в надежде, что, двигаясь на северо-запад, она приблизится к лодкам настолько, что их можно будет увидеть. После этого у большого корабля почти не останется пространства для маневра. Ему придется сделать поворот и снова идти в крутой бейдевинд.
Измаил наблюдал за огнями первого судна, покинувшего обширное темное пятно, — так выглядел сверху город Бураганга. Если лодка будет следовать тем же курсом, она может столкнуться с «Рулангой». Он посмотрел вверх, но пока, разумеется, заларапамтранского флота не было видно. Корабли будут невидимы, пока не взойдет луна, — когда это произойдет, они будут над самым городом. Если верить песочным часам, луна должна выйти из-за горизонта примерно через двадцать минут. Прошло десять минут. Измаил, вглядывался в темноту. Случайно посмотрев назад и вверх, он увидел еще три цепочки огней. Рядом в поисках похитителей своих богов крейсировали четыре судна. Наверняка были и другие, стоявшие наготове в доках и ждавшие только сигнала о том, что нужна помощь, чтобы отчалить.
Минуло еще пять минут.
— Где же 'Руланга'? — пробормотал Измаил и тут же увидел неясные очертания большого корабля. Он плыл на северозапад, в то время как лодки шли встречным курсом на юговосток.
Измаил быстро отдал приказ. Один из матросов открыл задвижку с одной стороны' клетки-фонаря со светляками. Свет был не очень ярким, но они уже подошли достаточно близко к кораблю. Минутой позже тусклый огонек подмигнул им в ответ. После обмена сигналами суда стали маневрировать таким образом, чтобы корабль мог взять лодки на борт.
Не успела первая лодка встать в свое гнездо, как взошла луна. Через несколько минут высоко в небе загорелся белый огонек — это был сигнал одного из бурагангских кораблей. Цепочки огней стали поворачивать по направлению к «Руланге», и очень скоро при лунном сиянии корабли стали хорошо видны. «Руланга» продолжала идти прежним курсом на северозапад, пока не подобрала все лодки. Потом она стала разворачиваться, подставив нос ветру, пока не легла на курс, встречный по отношению к четырем воздушным кораблям.
Когда до предполагаемого места встречи осталось всего полмили, «Руланга» снова сменила курс — матросы при этом работали до седьмого пота, то ставя, то убирая паруса, — и резво побежала вперед при восточном ветре.
Посмотрев назад, Измаил увидел огни еще четырех судов, вышедших из щелей на краю огромного уступа. А затем он увидал темный силуэт, быстро снижавшийся над городом, — такой маленький, что если б не луна, его не было бы видно.
Это был гигантский брандер — «Вубарангу». На нем не должно было быть никого, кроме нескольких человек на мостике, которые направляли корабль так, чтобы он снижался прямо над центром города. Через минуту-другую люди на мостике сядут в лодку и унесутся прочь. Сразу после этого запалы в разных концах корабля подожгут горючее масло и слабую взрывчатую смесь, полученную из корней травянистых растений, — ими были заполнены все трюмы.
И тогда…
Вот оно!
Пламя рвалось все выше и выше, пылая столь неистово, что даже на таком расстоянии Измаил видел судно совершенно отчетливо. Оно стало падать быстрее, когда от жара лопнула оболочка пузырей и из них вышел весь газ. Языки пламени осветили город, который казался Измаилу сплошной темной массой. Однако ему было известно, что там, на площади около трех квадратных миль располагались непрочные дома, мостки и склады; они составляли два яруса, державшихся в воздухе на тысячах газовых пузырей. Там жили и работали большинство горожан, — их дома были заякорены на земле, но постоянные колебания почвы там почти не чувствовались. Огромная сигара падала на центр города: легкие конструкции из дерева и кожи вспыхнут, как порох, и огонь быстро распространится повсюду.
Судно упало. Его пылающие обломки разлетелись далеко в стороны, а остов провалился сквозь дома и мостки обоих ярусов и врезался в скалу. Огонь распространялся даже быстрее, чем Измаил предвидел. В течение нескольких минут большая часть центра была сожжена.
С корабля зрелище казалось красивым. Но Измаил представлял себе, как в горящих домах с воплями мечутся женщины, дети, мужчины; как убегают от огня те, кого он еще не настиг. От этих мыслей ему стало нехорошо. Он напомнил себе о том, что эти люди заманили кахамвуду во вражеский город, чтобы уничтожить его. Что они истребили бы последних жителей Заларапамтры, если бы узнали, что в первый раз им не удалось убить их всех. Но все равно он не мог оставаться равнодушным к тому, что творилось в городе, полыхавшем вдали, как огненный цветок. Тем более он не испытывал радости, как его товарищи из Заларапамтры.
При свете пожара он увидел, что из щелей на краю утеса выскользнуло еще пять кораблей. Враги пытались вывести из города все свои корабли, пока они тоже не сгорели. В небо наверняка поднялся и целый рой маленьких лодок, тоже пытающихся спастись.
В тот момент другие заларапамтранские корабли были освещены языками пламени, поднимавшимися все выше. Они быстро снижались, направляясь к окраинам города. Прошло несколько минут, и там, где они пролетели, вспыхнули новые пожары. Они сбросили на периферийные районы зажигательные бомбы.
Внезапно загорелся один из бурагангских кораблей, выходивших из дока. Заларапамтранское судно, пролетевшее над ним, сбросило на него бомбу. Оно полетело дальше, прочь из города, а горящий корабль
