поддерживая визуальную связь с собеседником.
– А вы кто? – спросил мужчина.
– Мэтерз, сэр.
Мужчина слегка дернул себя за мочку уха.
– Я слышал о вас хорошие отзывы, Мэтерз.
– Благодарю вас, сэр.
Они так и стояли на площадке. Тишину нарушал только тихий механический шелест в шахте лифта.
– Если знаменитый сыщик Эмиль Санк-Марс хочет со мной поговорить, детектив Мэтерз, я мог бы ему предложить заглянуть ко мне. Поскольку вы знаете, где я живу, он найдет у меня радушный прием. Можете ему так и передать.
Мужчина чуть отступил, чтобы закрыть дверь и прервать разговор.
– Простите, сэр, – остановил его Мэтерз. – Если я потеряю вас, сэр, если вы вдруг исчезнете, Эмиль снимет с меня скальп. Вы не возражаете, если я позвоню ему от вас?
Какое-то время мужчина молча размышлял.
– Я возражаю, детектив. Что касается ваших затруднений, это ваша проблема, а не моя. Но будьте уверены, что я не собираюсь от вас сбегать как какой-нибудь мелкий жулик. Если Санк-Марс хочет со мной поговорить, он знает, где меня найти. Что же до ваших забот, мне нет до них никакого дела.
Он захлопнул дверь.
Мэтерз вызвал лифт. В таком доме, как этот, должна была быть пожарная лестница. Этот человек мог жить только там, откуда он мог бы незаметно улизнуть.
Матерз чуть согнул ноги, как будто пытаясь сильнее упереться в пол, чтобы лифт скорее спускался вниз.
Он пулей выскочил из лифта, как только дверь открылась. Мэтерз заметил, что за ним наблюдает привратник, и поспешил вперед. Проходя мимо маленького грузового лифта, он сначала услышал его и только потом увидел. Лифт куда-то двигался. Он выставил вперед руку с зажатым в ней полицейским жетоном и сунул его прямо под нос привратнику.
– Идите отсюда, – сказал он. – Идите.
– Извините, сэр! Что вам здесь нужно?
Мэтерз убрал жетон, достал вместо него пистолет и направил его на привратника. Сам не зная почему, он вдруг неожиданно для себя крикнул:
– К востоку от Олдгейт! – На этот раз мужчина быстро попятился назад.
Грузовой лифт остановился, качнувшись под тяжестью груза. Дверцы были закрыты, но он сквозь щелку заметил, что они заперты изнутри на щеколду. Это уже легче. Мэтерз отошел в сторону. Обе подвешенные на петлях дверцы распахнулись одновременно. Мэтерз сделал шаг вперед. Он увидел перед собой свернувшегося калачиком господина с двадцать третьего этажа. Чтобы уместиться в этом маленьком пространстве, спина у него была согнута так, что голова оказалась зажатой коленями. Он сидел на собственном пальто.
– Фу, как это некрасиво, – сказал Мэтерз. – Ни достоинства тебе, ни благородства.
– Черт, надо же было когда-нибудь попробовать, – ответил мужчина.
– Оказывается, у вас есть больше оснований скрываться, чем я предполагал.
– Помогите мне выбраться отсюда, детектив. Будьте человеком!
– Этот лифт, пожалуй, можно какое-то время использовать и как камеру предварительного заключения.
– Я использовал его как единственную последнюю возможность. Ну, хорошо, согласен, шутки не получилось, но не можете же вы меня долго держать в такой позе.
Мэтерзу этот человек был нужен в добром здравии и хорошей форме. Он его обыскал, пока тот не мог распрямить ни один сустав, но оружия при нем не было.
– Сами вылезайте, – приказал он. – При малейшем подозрении на попытку к бегству стреляю на поражение без предупреждения.
– Что здесь происходит? – раскудахтался привратник. – Это вы, господин Норрис? Могу я вам чем- нибудь быть полезен?
– Вы не у того спрашиваете, – предупредил его Мэтерз. – Выйдите из парадного, встаньте лицом к горе, поднимите руки над головой и машите ими как сумасшедший. Идите, выполняйте, иначе я вас сейчас запихну в эту клетку и отправлю на чердак.
Но заставить мужчину поступить вопреки его чувству долга было непросто.
– Делайте, что он говорит, Гамильтон, – посоветовал ему мужчина, которого тот назвал Норрисом. – Со мной все будет в порядке.
Когда привратник выбежал из дома, мужчина постепенно распрямился и поднялся на ноги. Он стряхнул пыль с одежды, расправил плечи и взглянул на поймавшего его полицейского.
– Есть еще одна вещь, Мэтерз, о которой я хотел поставить вас в известность, – сказал он.
– Да? Какая?
– Уж больно это все не вовремя… Нельзя так.
– Это же надо! – ответил Билл Мэтерз и расплылся в широкой улыбке.
Выслушав сообщение напарника, звонившего с сотового телефона, Эмиль Санк-Марс, сидевший в своем закутке в управлении, пришел в ярость. Он просто рассвирепел, что Мэтерз арестовал человека, которого они столько времени искали. Он ему такого приказа не давал. Больше того – он пока и сам не определился, что делать с его источником, если тот будет пойман. Предстояли серьезные переговоры, а первое правило торговли лошадьми состоит в том, что о животном надо знать больше, чем противная сторона. А он пока достаточной информацией не располагал. Санк-Марс перешел на английский, чтобы лучше дать понять Мэтерзу, почем фунт лиха.
Записав все подробности, он отключил связь и направился к выходу.
Спускаясь в лифте управления, Санк-Марс понял истинную причину своего острого раздражения. Он сам хотел задержать этого человека. Ему нужно было играть в этом деле первую роль, он должен был первый взглянуть в глаза своему источнику, которого знал только по голосу в телефонной трубке.
Он сел в незаметную полицейскую машину и выехал в ледяной город. Второе правило торговли лошадьми состоит в том, чтобы превращать любой недостаток в достоинство. Он хотел взять этого человека сам. Но тот факт, что его задержал младший чин, можно было обратить к пользе самого Санк-Марса. Не следует давать задержанному повод думать, что он – пуп земли, центр всего расследования. Он и не заслуживал ничего другого, кроме внимания лишь младшего детектива. Надо, чтобы он убедился, что является лишь второстепенным звеном событий, выходящих за пределы его разумения, тогда он начнет что-то подозревать, чего-то бояться, о чем-то беспокоиться. Надо сковать его естественную сообразительность, лишить его способности управлять ходом событий, сбить с него спесь. Пусть попотеет от натуги.
Когда он вел машину, раздался еще один звонок – на этот раз ему звонил Андре Лапьер.
– Я удивлен, что ты уже проснулся, – сказал ему Санк-Марс, заведомо соврав. На самом деле он надеялся, что их разговор заставит его коллегу предпринять поспешные действия.
– Эмиль! Я же говорил тебе, что разберусь с этим делом. Поговори со мной. Как там идут дела?
– Лучше ты, Андре, расскажи мне об этом.
– Тот взрыв – финансиста бандитского, Джорджа Тернера, этого англичанина, – так вот, в нем есть явные противоречия. Выглядело это как дело рук «Рок-машины», но потом к нему еще кое-что добавилось, о чем мало кто знает.
– Что именно?
Энтузиазм, звучавший в голосе Лапьера, он воспринял с оптимизмом, но никак не мог понять, почему тот был так взволнован.
– Дело вот в чем. «Ангелы ада» устанавливают взрывные устройства внутри машины. А в этом случае бомба находилась снаружи и была к ней привязана так, как это делают бандиты из «Рок-машины».
