величайших нефте-газогеологов XX-го века, долгие годы в молодости работал простым школьным учителем.
Альберт Эйнштейн, перед которым преклоняются западные ученые, - тот самый Эйнштейн, который разработал теорию относительности, - в отрочестве и юности среди своих учителей прослыл бездарью и после окончания учебы с трудом получил место мелкого клерка в патентном бюро. Как развивалась бы современная физика, если бы нашлись на его пути твердолобые и самоуверенные ученые мужи, которые забраковали бы его работы, потому что эти работы написаны не профессионалом? Сиди, Эйнштейн, в своем патентном бюро, разбирайся с изобретателями вечного двигателя, а в наши дела не суйся, ты в них ничего не смыслишь. Таких примеров каждый может привести не один десяток.
Заняться непрофессиональным делом, - подсчетом наших потерь в Великой войне, - меня побудила не только трагическая судьба моего отца. Мною двигал сыновний долг перед моей матерью, которая в страшные военные и послевоенные годы одна поднимала четверых малолетних детей. Она потеряла на войне мужа, нашего отца, она 60 лет терпеливо ждала его возвращения, она всю жизнь работала, не покладая рук, как каторжная, на благо Родины. Но Родина ей никогда ничем не помогала, ни материально, ни хотя бы морально, потому что для наших правителей мой отец будто никогда не существовал на свете. Мою совесть подстегивал долг перед памятью моих сестер и братьев, из которых никто не дожил до старости.
Мое сердце сжимает боль многого множества моих сверстников, отцы которых точно так же пропали без вести, сгинули без следа на бескрайних просторах нашей страны и в ухоженной земле Европы. За долгие годы поиска я видел тысячи таких сыновей и дочерей, моих братьев и сестер по общей нашей кровавой трагедии. Все они выросли без своих отцов, хлебнули немало лиха, а на вопрос об отце опускали глаза долу и смущенно пожимали плечами: пропал без вести.
Я получал на свои запросы об отце ответы из ЦАМО, написанные на заранее заготовленных бланках. И на этих бланках типографским способом отпечатано нечто вроде примечания.
«Сложная обстановка на фронтах Великой Отечественной войны 1941 – 1945г.г. не позволила установить судьбу некоторых военнослужащих, поэтому они были учтены пропавшими без вести».
Я по многу раз перечитывал полученные из ЦАМО короткие ответы, надеялся увидеть и понять нечто важное, что сразу не бросилось в глаза, разглядеть что-то между строк. И именно эта фраза о «некоторых» пропавших без вести, отпечатанная типографским способом, - на века, на все случаи жизни, - оказалась для меня последней каплей. «Судьба некоторых военнослужащих»! Более фальшивой, да что там, более наглой фразы трудно найти даже среди творений наших родных отечественных бюрократов. Хорошо сказано: «некоторых», - когда счет этих «некоторых», по моим представлениям, идет почти на десяток миллионов человек!
Потому я считаю определение наших потерь в той войне своим личным и святым делом, моим долгом перед миллионами таких отцов, перед десятками миллионов их детей и внуков. Потому же я считаю результаты своих подсчетов гораздо более объективными, чем хитроумные выкладки и манипуляции с цифрами профессионалов с соответствующими дипломами, полномочиями и окладами.
Подсчитывать наши жертвы в войне можно различными методами. Итог в любом случае окажется лишь приблизительным, но он будет более близким к горькой правде, чем официальные данные. Точный подсчет невозможен. Количество наших потерь, указанное в коммюнике антифальсификационной комиссии с абсолютной точностью до одного человека вызывает горькое недоумение. Откуда такая точность, если счет идет на десятки миллионов?
Никто никогда не определит точное число наших пропавших без вести. Ведь они не числятся ни в каких списках! Они исключены из списков личного состава РККА сразу же, как только стало известно, что они пропали без вести. Но поскольку народ знает, что пропавшие без вести все-таки есть, то в официальную статистику потерь личного состава Красной Армии включено «некоторое», очень далекое от реального, число и пропавших без вести.
Точно так же никто никогда уже не сумеет подсчитать число красноармейцев и командиров, которые погибли в ужасающей катастрофе «приграничных сражений» за первые несколько дней войны.
И это – большая трудность в определении реальной цены Великой Победы советского народа. По моим непрофессиональным представлениям, которые основаны на материале сотен общедоступных мемуаров, потери Красной Армии в «приграничных сражениях» составляют около трети всех потерь личного состава Красной Армии за все четыре года самой кровавой войны в истории человечества. Но эти первые жертвы труднее всего подсчитать, ибо любые данные о них надежно скрыты за семью печатями государственной тайны. И до сих пор тайна эта – величайший из секретов в истории человечества.
Вряд ли когда будет правдиво названа реальная, действительная численность частей, соединений и объединений Красной Армии, сосредоточенных на нашей западной границе к 22 июня 1941-го года, - без всякого прикрытия, в состоянии «пришивания последней пуговицы к солдатским штанам». Все они попали под внезапный удар гитлеровской армии, и в «приграничных сражениях» мало кто уцелел из этих кадровых военных.
По официальным данным, которым я имею основания не слишком доверять, личный состав Красной Армии в июне 1941-го года насчитывал 5,5 миллиона человек. За долгие годы поиска отца я многократно убеждался в том, что этим данным верить нельзя. Наша история врет всегда и во всем. Врет по указаниям наших очередных правителей, врет по тысячелетней государственной традиции, врет, думаю, просто из спортивного интереса. Численность Красной Армии на начало войны в официальных данных занижена, и занижена она не на проценты, а в разы.
До 1 сентября 1939-го года призывным возрастом считался 21 год. Причем, в армию брали не всех, а выборочно, лишь часть призывников. 1 сентября 1939-го года, в день нападения Германии на Польшу, когда никто в мире еще не догадывался, что началась Вторая мировая война, Верховный Совет СССР принял закон о всеобщей воинской обязанности – впервые во всей известной истории России в мирное время. Этим же законом призывной возраст снизился до 18 лет.
В течение двух предвоенных лет в Красную Армию забрали всех призывников: сразу четыре новых призывных возраста и заодно всех мужчин предыдущих призывных возрастов, кто еще не служил. Из этого сверхгигантского призыва никого домой не отпускали до самого начала войны. И мало кто из них вернулся домой в ходе войны и после Победы. Практически весь этот немыслимый призыв 1939, 1940 и первой половины 1941 года пошел на убой в первые дни войны, в ходе «приграничных сражений».
Эта небывалая в истории поголовная сверхмассовая мобилизация проводилась этапами, под прикрытием местных, локальных военных конфликтов: воссоединение Западной Белоруссии и Западной Украины, присоединение Бессарабии, освобождение Литвы, Латвии и Эстонии, Финская кампания.
В этих конфликтах Красная Армия тоже несла потери, и немалые. Но основная часть такого невероятного по масштабу набора в июне 1941 года оказалась на западной границе СССР.
Каждый желающий может попытаться самостоятельно если не подсчитать, - это невозможно, - но хотя бы приблизительно прикинуть это глубоко засекреченное, но огромнейшее количество солдат, призванных за два предвоенных года в Красную Армию. Четыре призывных возраста плюс все, ранее не служившие – это не 5,5 миллионов. Это гораздо больше. Подозреваю, мы уже никогда не узнаем действительной численности Красной Армии на 22 июня 1941 года. 10 миллионов? 15 миллионов? 20 миллионов? Я не знаю. Но любое из этих чисел ближе к реальности, чем пресловутые официальные 5,5 миллионов.
Моя уверенность в правильности своих подсчетов основана и еще на одном, чисто логическом выводе. Сталин очень серьезно готовил Красную Армию и весь советский народ к войне с Германией. Он прекрасно знал численность Вермахта и его вооружения, - сталинская внешняя стратегическая разведка, «Красная капелла», перед войной работала безупречно. Сталин хорошо знал правило военной науки, по которому наступающая сторона должна иметь как минимум трехкратное превосходство над стороной обороняющейся. Так какую численность Красной Армии должен иметь Сталин, чтобы наступать на 5-миллионную фашистскую армию? Прошу читателя самого произвести этот расчет простыми арифметическими действиями.
И почти все эти никем не считанные миллионы остались там, у западной границы СССР. За одну-две недели войны они погибли, пропали без вести, попали в фашистский плен и не вернулись из него, умерли от болезней и ран.
Уверен, что ни Генштаб РККА, ни министр обороны СССР, ни, тем более, высшая инстанция в стране -
