результате которой совершился коренной перелом в Великой отечественной войне. Ржевская же неудачная операция «Марс» как-то незаметно отошла на задний план, стала считаться второстепенной, отвлекающей, а потом о ней вообще забыли.
В 2007г, к 66-летию начала войны, ветераны-ржевцы подняли вопрос о присвоении Ржеву звания Города Воинской Славы. И одним из своих аргументов они выдвигали то, что под Ржевом погибло около полутора миллионов наших солдат и офицеров. А из 54 тысяч довоенных жителей Ржева к моменту его освобождения осталось едва 300 человек. Сам Ржев к моменту своего освобождения от фашистов оказался практически полностью стертым с лица земли, в нем уцелело всего лишь несколько домов. Однако больше полувека вспоминать о трагедии Ржева считалось в нашей стране неприличным.
Ветераны-ржевцы добились своего. В ноябре 2007г. Ржеву присвоено звание Города Воинской Славы. И тут же все средства массовой информации России истошно завопили, что именно под Ржевом великий Жуков совершил коренной перелом в ходе Великой отечественной войны! Это, дескать, очередная великая победа величайшего полководца всех времен и народов.
Ветераны в тех же СМИ вспоминают, как они ходили в атаки под Ржевом, как от целого полка из боя возвращалось два-три десятка человек. И эти немногие уцелевшие шли назад к своим позициям по трупам павших соратников. Так продолжалось полтора года почти без передышки. Какой уж тут коренной перелом!
Зачем нам врут? Самое интересное, что уличить наши официальные инстанции во лжи невозможно. Когда тайное становится явным, они тут же, не моргнув глазом, заявляют, что никогда не скрывали тайное от народа, и что тайное стало явным только в результате принципиальности этих самых официальных инстанций. До их вмешательства недобросовестные люди скрывали правду от народа, но мы разобрались и донесли свет истины до широких народных масс.
Когда встает вопрос: кому верить,- официальным инстанциям или ветеранам, - я безоговорочно принимаю сторону ветеранов. Ветераны говорят о полутора миллионах погибших под Ржевом. О числе поименно найденных погибших наших воинов в Ржевской трагедии уверенно говорит официальная статистика: поименно найдено 72 тысячи человек.
А вывод делайте сами: из полутора миллионов погибших под Ржевом установлены фамилии только 72 тысяч. Получается, что остальные – без вести пропавшие? Это практически все те же полтора миллиона безымянных защитников Родины, которые не числятся ни в каких списках и не считаются участниками Великой Отечественной войны. Плюс миллионы их близких: жен, матерей, детей, внуков, - которых до сих пор никто не признает членами семей погибших участников войны.
Такова цена нашей официальной статистики, нашей официальной истории. 120 тысяч или полтора миллиона погибших – разница более чем существенная. Если потери под одним только Ржевом занижены более чем в десяток раз, не считая погибших мирных жителей, то что можно сказать об общем числе погибших на войне? Во сколько раз официальные инстанции занизили эти потери – в два раза, в пять раз или, как под Ржевом, более чем в десять раз? Какая вера таким официальным данным может быть у людей при столь ужасающей небрежности в подсчете цены нашей величайшей Победы?
Вот из-за такой тотальной наглой лжи, из-за чудовищного расхождения слова и дела рухнул великий и могучий Советский Союз. Именно поэтому никто из 230 миллионов его граждан не пошевелил пальцем для спасения родной и любимой, но вконец изолгавшейся советской власти. Ни одно государство не может крепко стоять на фундаменте из лжи.
Под Ржевом и Сычевкой Г.К.Жуков действовал с тем же присущим ему неудержимым упорством, как и под Ельней. Но Ельнинская операция продолжалась всего полтора месяца, а Ржевско-Сычевская затянулась с небольшими перерывами больше, чем на полтора года. И все эти полтора года Жуков день и ночь, почти без передышки, гнал и гнал свои войска в лобовые атаки по чистому полю – на немецкие пулеметы, на вкопанные в землю немецкие танки, под разрывы немецких снарядов, мин и авиабомб. Вперед, вперед! Пять атак в день, десять атак, пятнадцать! Вперед, орлы! За невыполнение – расстрел!
120 тысяч официально погибших под одним только Ржевом – это 120 тысяч подобранных трупов советских солдат и офицеров. Из них опознано 72 тысячи. А сколько их осталось не подобранными за полтора года непрерывных безумных атак? Сколько красноармейцев и командиров разорвано в клочья разрывами снарядов, бомб и гранат? Сколько трупов засыпано в окопах, траншеях и воронках, утонуло в бесчисленных реках и ручьях, затерялось в болотах и лесах? Сколько трупов наших воинов подобрано немцами и завалено бульдозерами в безымянные и безвестные рвы, траншеи и воронки? Эти потери никто никогда не считал.
Ветераны уверяют, что под Ржевом погибло около полутора миллионов человек. Как мы помним, «из них поименно найдено 72 тысячи». А как быть с остальными? А остальные – это более 1.400.000 человек. Они пропали без вести. Они не числятся ни в каких списках. Они не считаются участниками войны. Их родные не имеют права гордиться своими отцами и дедами, отдавшими свои жизни в битве с фашизмом.
Такие трагические примеры можно приводить бесконечно. Под Ленинградом наиболее кровавые бои в годы блокады шли на Сенявинских высотах, расположенных южнее Ладожского озера. Иногда говорят даже, что Сенявинские высоты названы высотами именно потому, что там громоздились буквально горы трупов наших погибших солдат и офицеров. Это не так, Сенявинские высоты существовали гораздо раньше той войны. Но по свидетельствам очевидцев, там за 900 дней боев вполне могли образоваться и рукотворные горы – из трупов наших солдат.
По официальным данным на Сенявинских высотах Красная Армия потеряла 128 390 человек. Сто двадцать восемь тысяч погибших в одном месте, на относительно небольшом пространстве – такое количество трупов невозможно представить. Я пробовал, у меня не получается. Это – больше всей армии величайшего полководца древности Александра Македонского, с которой он завоевал полмира. Но наша действительность опять гораздо страшнее самой страшной официальной статистики.
Кое-что о Сенявинских высотах мне рассказывал уцелевший блокадник, мой хороший знакомый и коллега. После снятия блокады его вместе с тысячами других ленинградцев весной 1944-го года, когда стаяли снега, направили убирать поля сражений под Сенявиным от трупов. Собственно, трупов там уже почти не оставалось, их еще раньше подобрали и забросали землей в траншеях и воронках похоронные команды. Ленинградцы собирали мелкие отходы чудовищной бойни. Рваные кирзовые сапоги с костями и мясом внутри, рукава шинелей с остатками рук в них, красноармейские шапки и ржавые каски с засохшими ошметками окровавленных мозгов, просто клочья шинелей…
Не буду перечислять кошмарные подробности того, что приходилось моему коллеге своими руками собирать на поле былых сражений, укладывать на носилки и сваливать, - нет, не в братские могилы, - сваливать в обычные воронки от снарядов и бомб, которые потом заровняли бульдозеры.
- Мы работали почти все лето, - говорил мой знакомый. – Кормили нас уже неплохо по сравнению с блокадной нормой. Но почти никто первые дни не мог ничего есть. Нас выворачивало наизнанку, хотя мы все страшно изголодались. Всю землю, от горизонта до горизонта, почти полностью покрывали обрывки красноармейской амуниции вперемежку с человеческими костями и кусками полусгнившего мяса. Куда там американским ужастикам! Куда пушкинскому Руслану на поле битвы! Потом, конечно, мы потихоньку привыкли. Человек ко всему привыкает.
- Мой напарник тоже имел высшее образование, и мы все время пытались подсчитать, сколько же здесь полегло нашего брата. Нам тогда говорили, что тут погибло 60 тысяч человек. Мы с напарником прикинули общую площадь, где шли эти бои, и представили, как выглядела бы местность, даже если каждого погибшего из этих 60-ти тысяч разорвало бы в такие клочья, какие мы собирали.
- И мы с ужасом поняли, что на самом деле убитых было гораздо больше. Ведь основное количество трупов подобрали до нас похоронные команды! Но и то, что осталось на нашу долю, доказывало, что погибло здесь никак не 60 тысяч человек, а во много раз больше. Может быть, в десять раз больше. Уже потом стали писать, что на Сенявинских высотах наших погибло больше 120 тысяч. Но и это – вранье. Погибло там гораздо больше. Зачем нам все время врут?
Я верю этому человеку. Он за годы блокады прошел через такие ужасы, что ему ни к чему преувеличивать и драматизировать события. Я верю ему потому, что сам давно уже убедился на множестве примеров, как искажает действительность наша история, как она делает все, чтобы многократно преуменьшить цену нашей великой Победы. Зачем нам все время врут? Кому нужна эта омерзительная
