технарь, а не физик-теоретик.
— Тогда вам придется поверить мне на слово. Итак, я думаю, не ошибусь, если предположу, что тот, первый, выплеск явился следствием выстрела «серого» матриката, угодившего в силовой контур хроногенератора. Этот же выплеск отрубил ваши управляющие системы. Поскольку выплески в виде аварийных сбросов продолжаются, я делаю вывод, что канал внешней подпитки по-прежнему существует. И чтобы решить проблему отключения «Хроноса», требуется этот канал выявить и перекрыть. — Роулинг оглядел всех присутствующих. — Какие будут предложения?
— На словах все просто, — хмыкнул Береснев. — Но вот нюанс: в пределах планеты столь мощного, почти неиссякаемого источника энергии быть просто не может. Если помните, мы полгода копили ее только чтобы
— И что?
— Отсюда может быть лишь один вывод: подпитка идет откуда-то из космоса. Поскольку нам, людям, организовать такой канал не под силу, следует признать наличие ВР-феномена. И это — не Гость!
Глава 5. В поисках выхода
Первым после падения очнулся Бурков. Приоткрыв один глаз (другой заплыл явно от удара), Счастливчик попытался сориентироваться и обнаружил чьи-то ноги, обутые в короткие сапоги технической службы, на своей груди. Дальнейший осмотр подсказал, что он лежит на спине в узком пространстве между стеной оперативного центра и кожухом какого-то аппарата. В голове стоял непрерывный тяжелый гул, а уши будто забили ватой. «Контузия! — констатировал бывший десантник. — Чем же это нас всех?..» Он попытался шевельнуться, но одна рука оказалась сильно вывернутой за спину, а другая придавленной неопознанным телом к стене.
— Черт! — прошипел вслух Бурков и добавил громче: — Эй, кто там сверху? Может, встанешь с меня?
На миг в щели стало еще темнее, потом неподвижное тело на Счастливчике дернулось и быстро поползло с него прочь, явно увлекаемое какой-то внешней силой. Анатолий тут же высвободил придавленную к полу руку и, хватаясь за стену и кожух, выкарабкался из щели наружу. Обернувшись, он увидел своего спасителя — высокого человека в скане и шлеме ремонтника, склонившегося над лежащим без сознания поляком.
— Привет, камрад! — произнес Бурков в своей любимой манере, подходя к ним.
Его спаситель поднял голову, забрало шлема втянулось в лобную пластину шлема, и Анатолий радостно выдохнул:
— Витька! Наконец-то! А мы уж думали, нам — хана!
— Привет, Счастливчик, — улыбнулся одними губами Береснев. — Рад, что вы оба живы.
— Здорово! Ну, раз «гекконы» с нами, значит, все в порядке…
— Не совсем так. — Виктор вновь занялся лежащим без сознания Ежи. — Я здесь один.
— А остальные?!
— Не знаю. Думаю, мертвы.
Бурков, не сдержавшись, заковыристо выругался.
— Здесь опасно оставаться, — в ответ на его тираду спокойно произнес Береснев. — Надо быстро уходить. — Он легко подхватил тело Костецки и закинул себе на левое плечо. — Иди за мной. — И направился к выходу из зала хроногенератора.
Бурков, слегка обескураженный, двинулся за ним, на ходу оглядывая полуразрушенное помещение. Взгляд наткнулся на половину чьего-то тела, словно обрезанного гигантским ножом и валявшегося на краю глубокой, разлохмаченной борозды в полу помещения. Анатолий невольно сглотнул и отвернулся, но тут же увидел обгоревший распределительный щит с приварившимися к нему обугленными останками. От неожиданности Бурков споткнулся, травмированная голова мгновенно отозвалась свинцовой болью, и ему пришлось несколько секунд стоять неподвижно, ожидая, когда в глазах снова посветлеет, и ноги перестанут предательски дрожать.
Наконец, глубоко вздохнув, Счастливчик вновь устремился за своим спасителем, успевшим преодолеть половину расстояния до пролома в стене главного зала. Однако по пути его ждало еще одно испытание: изломанный труп Стейси Каллахен. Анатолий снова замер, не в силах сделать следующий шаг. В груди будто разорвалась граната, выжигая сердце и легкие. Бывшему десантнику показалось, что он сейчас просто умрет: сердце остановилось, дышать стало нечем. Но тренированный рассудок все же преодолел барьер психологического шока и взял под контроль избитый организм. Бурков на негнущихся ногах шагнул к переборке, бережно поднял оказавшееся необыкновенно легким тело девушки и понес на руках к выходу.
Береснев ждал его, стоя в проломе и глядя Счастливчику за спину. На его правом плече Бурков с изумлением заметил невесть откуда взявшуюся странную конструкцию, похожую на восьмигранный толстый цилиндр с тремя коническими выростами на одном торце.
— Поторопись, камрад, — произнес Виктор без тени улыбки, — стазис-поле скоро рассеется.
Анатолий оглянулся, проследив за его взглядом, и увидел матриката, отдаленно похожего на человека, замершего то ли в падении, то ли в полуприседе на полпути между вторым оперативным центром и остатками первого. По телу «серого» мелькали мелкие зеленоватые змейки разрядов.
Едва Бурков поравнялся со своим спасителем, как цилиндр на его плече ожил и плюнул в неподвижную фигуру длинной фиолетовой молнией, сорвавшейся с конических выростов. Эффект от попадания оказался неожиданным. «Серый» ощутимо вздрогнул и будто поплыл, теряя очертания. В следующий миг он исчез в ослепительной вспышке, а Счастливчика обдало волной ледяного холода, заставив поежиться.
— Вот дрянь!.. Что это было?
— Дезинтеграция. — Береснев быстро двинулся по кольцевому коридору вокруг зала хроногенератора. — Расскажу позже, когда выберемся. — Он на ходу вынул из сумки на поясе небольшой предмет, похожий на оплавленный кусок металла, и выставил перед собой, слегка поводя в стороны.
Анатолий шагал за «гекконом», стараясь не отставать. Происшедшее в оперативном модуле не укладывалось в голове. Откуда взялся этот матрикат? Почему он атаковал ученых? Хотел помешать выключению «Хроноса»? С какой целью?..
Буркову вдруг вспомнился разговор, состоявшийся ночью, накануне «эксперимента века» в кабинете профессора Нганакаа…
Директор проекта вызвал Анатолия по инкому около полуночи, будто зная, что тот не спит. Когда Счастливчик вошел, профессор не сидел, как всегда, в любимом кресле со стаканом холодного пейотля, а грузно расхаживал по кабинету, шумно отдуваясь через каждый десяток шагов.
— Вот что, господин Бурков, — начал он, указав ученому на кресло возле стола, — завтра, вернее уже сегодня, вас ждет величайшее в истории земной науки испытание. Никто не знает, что именно, но тем не менее я прошу вас — нет! — требую, чтобы независимо от полученных результатов, вы никому и ни при каких обстоятельствах не рассказывали о том, что там увидите или
— Я вас не понимаю, господин директор, — напряженно ответил Анатолий, почти физически ощущая дуновение опасности. На миг даже возникло ощущение взгляда в спину, хотя сзади, Бурков знал, была глухая стена. — А как же официальный отчет? Ведь проект курируется Научным советом ООН, а значит…
— Ничего это не значит! — резко оборвал его Нганакаа, остановившись посреди кабинета и взмахнув руками. — Есть… другая заинтересованная сторона, — добавил он тише. — И, поверьте, не менее серьезная
