– Похоже, они проходили через Айзенграу, – вздохнул Йорген. – Досадно.
– Что ты имеешь против Айзенграу? – удивился маг. – Сам я там не бывал, но отец мой пару раз наведывался по делам. Он гаарскую столицу хвалил: хороший, красивый город.
– Против города я ничего не имею, – пояснил Йорген не очень-то весело. – Но если мы окажемся рядом, придется задержаться на день. Там живет кузина моего отца, она меня нежно любит, я должен буду непременно ее навестить.
– Тебе не кажется, что теперь не самое подходящее время для семейных визитов? – поморщился бакалавр.
– Возможно. Но тетушка будет очень огорчена, если узнает, что я ею пренебрег. А другого случая повидаться нам, может, уже и не представится никогда. Пожалуйста, давайте задержимся в столице, ну что может изменить один-единственный день? Догоним мы этих альвов, никуда от нас не денутся!
– Ну конечно же догоним! – Кальпурций поспешил согласиться прежде, чем Легивар придумает новую отговорку. – Друг мой, ты непременно должен навестить тетушку, ведь неисполнение родственного долга – это тяжкий грех, способный надолго отвратить от человека удачу, столь необходимую нам ныне.
– Да, так оно и есть, – важно подтвердил хейлиг. – Девы Небесные велят нам любить родных и заботиться об их душевном благополучии.
– А, делайте что хотите! Заботьтесь! Вас не переспоришь! – махнул рукой бакалавр.
Да, красив был город и интересен уже тем, что вездесущего силонийского влияния, надоевшего всем, включая патриота Тиилла, здесь не ощущалось. Гаарская столица, по извечной бедности своей, хранила традиции старой северной архитектуры, и это шло ей только на пользу. Массивные, приземистые постройки, сложенные из грубо отесанного камня и крытые пластинами феннского сланца, выглядели чрезвычайно колоритно и добротно. Одного взгляда на такой дом, больше похожий на крепость в миниатюре, было достаточно, чтобы понять: выдержит он и осаду тварей ночных, и драконий налет, и жестокие северные морозы. И пусть его простые формы лишены силонийской роскоши или эренмаркской изысканности, зато они рождают ощущение надежности, уверенности в завтрашнем дне: налетит ураган, разразится буря, гром грянет, Свет сойдет с небес, а дом как стоял века, так и будет стоять, храня покой своих обитателей…
Даже у Легивара, вечно критикующего все вокруг, на этот раз отыскались добрые слова:
– Славные дома в этом городе, сам бы жил! У твоей тетушки такой же?
Йорген окинул взглядом длинное трехэтажное строение, мимо которого они проезжали в тот момент.
– Нет. Не совсем. Побольше. – Голос его отчего-то звучал немного загадочно.
– Правда?! – воскликнул бакалавр с уважением. – Еще больше?! А далеко ли до него?
– Точно не скажу, ведь я бывал тут очень давно, в раннем детстве, еще до прихода Тьмы, и мало что запомнил. Знаю только, что тетушка живет в самом центре столицы… Эй, любезный! Далеко ли до Кенигплац? – окликнул он попавшегося навстречу коробейника.
– Третий поворот налево, благородный господин! – поклонился парень. – А вот не желаете ли тканых лент? Чудные ленты ткет моя матушка, господа завсегда у меня заказывают.
– Желаю. Давай моток самых лучших, – к удивлению спутников, согласился ланцтрегер. И пояснил: – Тетушке подарю. Она любит рукоделие.
Коробейник не обманул. За третьим поворотом налево дома расступились, образовав обширнейшую площадь. На дальнем ее конце, окруженный рвом, высился серокаменный, мрачноватый с виду замок, и королевские флаги развевались над ним.
– О! – обрадовался ланцтрегер. – Пришли! Нам туда!
Спутники переглянулись.
– Ты не ошибся, друг мой? – уточнил силониец. – Это же королевский замок! Твоя тетушка состоит при дворе?
– Ну… можно и так сказать, – подтвердил Йорген уклончиво и снова не без странной заминки. – Ко двору она определенно имеет самое прямое отношение. Идем?
– А нас пропустят? – засомневался Легивар, почувствовав подозрительную робость. Был он по характеру большим гордецом, ценил свою скромную персону много выше, чем она того заслуживала, и легко равнял себя с сильными мира сего. Бывало, говаривал, лежа с ученой книгой перед камином: «Подумаешь, короли! Мы, маги, ничем их не хуже. У них – власть, у нас – тайная сила! Это еще рассудить надо, кто выше стоит!» Рассуждал, и получалось, что маги определенно выше и короли при встрече должны бы им кланяться. Но это в уме все очень удачно складывалось, а как до дела дошло – надо же – коленки задрожали. Ведь, в отличие от сына государственного судии и начальника столичного гарнизона Ночной стражи, он, сын простого реоннского торговца рыбой, в королевские дворцы прежде как-то не был вхож!
– Пусть только попробуют не пропустить! – усмехнулся Йорген в ответ. – Боюсь, для них это не кончится добром.
Миновав мост, по дневному времени опущенный, четверо путников явились к воротам.
– Отворяй! – крикнул Йорген так уверенно, будто еще не пересек границы родного королевства.
Из башни выглянул стражник в безумно лазоревом мундире – угрюмую серость своих домов жители Айзенграу скрашивали непривычно яркими нарядами, и королевский двор не был исключением.
– Как прикажете доложить, господа? – осторожно спросил стражник, по опыту зная, что такая вот начальственная уверенность редко возникает на пустом месте.
– Доложи ее величеству, что прибыл из Эренмарка Йорген фон Раух, ланцтрегер Эрцхольм, сын ее кузена Рюдигера фон Рауха, лагенара Норвальда, да не один, а с товарищами!
Стражник расторопно скрылся, и тут же раздался лязг отпираемых ворот.
– Это как… Эта твоя тетушка – она КОРОЛЕВА, что ли?! – От потрясения у бакалавра захватило дух.
– А разве я вам не говорил? – удивился Йорген и хлопнул себя ладонью по лбу. – То-то вы мне все вопросы дурацкие задаете: где живет, пустят или нет… Королева гаарская Адельгунда Тугенрайх, в девичестве фон Крау, является кузиной моего отца по материнской линии. Подробностей не просите, я плохо разбираюсь в родстве.
Они ждали каких-то особо строгих королевских церемоний, ждали увидеть властную, надменно- холодную даму, которая милостиво позволит заезжему родичу приблизиться, подаст руку для лобзания и велит слугам проводить гостей на кухню.
На деле все вышло точно так, как было в Перцау и Логове льва: охи-ахи, поцелуи-объятия, всхлипы- сморкания, долгие расспросы о здоровье третьих лиц (среди которых часто фигурировал некий «юный олух» и «его бледная моль», имен собеседники не называли, но прекрасно понимали, о ком идет речь), а потом – настойчивое желание отмыть угольно-черные ладони племянничка. Тетушка-королева от прочих теток Йоргена фон Рауха ничем не отличалась, кроме титула. Она пошла даже дальше их: уяснив, что не помогает ни свиная щетина, ни пена огненных гор, призвала придворного колдуна. Он, впрочем, тоже не помог, и будущий рыцарь остался при своем.
Уже поздно вечером, в спальне, Кальпурций Тиилл предложил:
– Друг мой, ведь в наших руках… точнее, на твоей шее – «Алмазный агнец», артефакт, чье предназначение состоит в исполнении желаний. Так почему бы тебе не воспользоваться им, чтобы вернуть ладоням природный цвет?
Легивар Черный открыл было рот – растолковать силонийскому невеже, сколь опасны могут быть сильные магические артефакты в неопытных руках, но Йорген его опередил:
– Видишь ли, матушка упомянула в нашей беседе, что «Алмазный агнец» берется исполнять лишь самые
– Так за чем же дело стало? – не понял Кальпурций.
