Ей почему-то никто не возразил.
Кансалонцы обменивались мрачными взглядами. За себя они не тревожились, знали – еще не предел. Но поручиться за спутников не могли.
– Затащим. Привяжем покрепче ремнями – глядишь, как-нибудь пересидят… – прошептал Хельги таким тоном, что стало ясно: он сам не верит своим словам.
Но другого выхода не было: сумерки сгущались, дождь усиливался, вода прибывала. И спригган первым полез на дерево – на разведку. Вверх он полз долго. Пальцы скользили по мокрой коре, мохнатая плесень жгла кожу до волдырей, сучья предательски трещали, а то и вовсе обламывались под ногами. Зато вниз он спустился быстро: свалился мешком. Оступился, шлепнулся, нырнул с головой в вонючую жижу и булькнул, отплевываясь:
– Свет!!!
– Какой? – тормошила его Энка. – Где? Скажи сперва, после плеваться будешь!
– Впереди! Слабый, с отблеском, как от свечи в окне.
– Может, болотный огонь? – не смела поверить удаче диса.
– Нет! Свет не голубой, а желтый, теплый. Говорю же как от свечи!
Сердца путников затрепетали в надежде на спасение.
Хельги оказался прав, как всегда. Скоро они выбрались на поляну, тоже полностью затопленную, напоминающую лесное озеро. Посреди нее стояло на высоких стаях рубленое строение под замшелой крышей, в окошке еле теплился огонек свечи. Просто чудо, что Хельги смог его заметить.
Обрадованные путники ринулись вперед из последних сил, но дружно отпрянули со вздохом ужаса. Жуткое зрелище открылось им.
Строение окружал высокий забор из длинных редких кольев или, быть может, копий. Острие каждого венчал тусклый, выбеленный временем череп… Нет, не животного. Человека или кого-то вроде. Десятки страшных черепов!
– Ох, Силы Стихий!!!
Аолен вспомнил Багору, к горлу подступил комок тошноты, Ильза тихо заскулила, лицо принца белизной могло соперничать с черепами.
– Загородная вилла некроманта! – нервно усмехнулась Энка. – Мы сходим посмотрим, что к чему. А вы ждите здесь.
Рагнар собрался увязаться за наемниками, но ему напомнили, что кто-то должен остаться с беззащитными отроками. И вообще, один платит, другие работают, каждому свое.
Бесшумно, как умеют только дикие звери и кансалонские диверсанты, трое наемников двинулись в путь. Им оставалось несколько шагов до зловещего забора, когда черепа вдруг ожили, из глазниц полился мертвенный свет, защелкали беззубые челюсти.
Из чащи донесся приглушенный писк, будто визжащему зажали рот ладонью.
С черепами управился Хельги, как – сам толком не понял, но пакость разом утихомирилась, снова стала мертвой костью. К дому подбирались вдвойне осторожно – хозяева могли заметить тревожный сигнал жутких стражей.
Энка вытянула шею, заглянула в окошко, но ничего не увидела. Оно оказалось слюдяным, не пропускало изображение, только свет.
– Мусковит, – шепотом сообщил спригган, повозив пальцем по слюдяной поверхности.
– Спасибочки за ценную информацию, – съязвила сильфида. – Страшно интересно! А главное – вовремя!
– Дверь ищите! – велела диса.
Дверь отыскалась на противоположной от окна стороне. Стараясь не слишком скрипеть, они вошли внутрь и оказались в темной прихожей, больше напоминающей кладовку. По стенам были развешаны пучки трав, связки уродливых кореньев, еще какая-то неопознанная дрянь. Паутина раскинулась занавесями, – видимо, ее не только не убирали, но культивировали специально. Пауки сидели тут же – жирные, черные, наглые. Энка с трудом подавила визг омерзения. Она видела в темноте хуже всех и влезла-таки в паутину недавно отросшими волосами.
А Хельги и Меридит почувствовали облегчение. Обстановка прихожей более всего соответствовала жилищу ведьмы-травницы, но никак не логову некроманта. Конечно, ведьмы иногда обладают огромной силой, соперничая с Великими магами, и характер у них не подарок. Все равно лучше самая сильная ведьма, чем самый слабый некромант. Так гласит народная мудрость.
– Постучимся, что ли? – прошептал Хельги. – Неудобно без приглашения…
С некромантом наемники церемониться не стали бы, сразу попытались уничтожить. Это война. Но погубить честную, мирную ведьму в ее собственном жилище – самый настоящий разбой, которому нет оправдания.
Диса деликатно постучала в дверь. Потом погромче – кулаком. И еще громче – ногой. Ответа не было.
– Спят, что ли? Или оглохли?
– Да пошли! – Энка никогда не отличалась терпением. Бесцеремонно втолкнула друзей внутрь, следом ввалилась сама.
Они замерли, озираясь, на пороге довольно просторной комнаты с темными бревенчатыми стенами. В центре нее над большим открытым очагом висел на треножнике чугунный котел, размером вполне пригодный для варки парочки младенцев целиком. У стен разместилась лежанка под грязным лоскутным одеялом, длинные лавки, несколько больших корзин и огромная, высотой по пояс, деревянная ступа. Рядом
