перед Пазом и Сувариным?» Авторы документов, по вашему мнению, выбирают последнее. Иначе говоря, вы изображаете дело таким образом, будто бы ленинская оппозиция капитулировала перед Сувариным. Вы аргументируете при этом тем, что в то время как Зиновьев в своей статье «21 условие ленинского Коминтерна» заявлял, что оппозиция не несет никакой ответственности за взгляды и журналы Суварина, оппозиция ныне «усиленно обеляет» Суварина. Я вынужден вновь поэтому обратиться к документам. Для наглядности приведу рядом две цитаты о Сувари-не: одну из последних документов оппозиции, а другую из цитированной вами же статьи Зиновьева «21 условие ленинского Коминтерна». Из статьи Зиновьева:
«Ни «ренегатом», ни «контрреволюционером» Суварин не является. К социал-демократам он не ушел, как ушел Розенберг, которого в 1926 г. Сталин «завоевал» на свою сторону. Только исправление Сувариным своих ошибок могло вернуть его в ряды французской компартии».
Из документов оппозиции: «Мы не видели последних изданий [...] [32] с нами, если судить по первым номерам бюллетеня. В ряде вопросов (особенно Англо-русский комитет) Суварин занял в корне неправильную позицию. Подход Суварина к английскому рабочему движению нередко ошибочен. Суварин склонен заменять классовый анализ политики психологизмом. Но это даровитый историк и революционер. Мы не теряем надежды на то, что его путь сойдется с нами к большей выгоде для французского рабочего движения».
В чем же выражается «капитуляция» оппозиции перед Сувариным? Чем она его «обеляет»? Тем ли, что она признает его талантливым историком и революционером? Но ведь Зиновьев его контрреволюционером не считал, иначе говоря, считал его революционером. Может быть, тем, что оппозиция не теряет надежды, что путь Суварина сойдется с оппозицией, но ведь и Зиновьев считал возможным возвращение Суварина в компартию и исправление своих ошибок.
О серьезности этих ошибок говорят и последние документы оппозиции. Вы решили, кроме того, использовать против оппозиции ВКП(б) и отдельные неправильные заявления, имеющиеся в журнале «Против течения» (группа Паза, Лорио[33] и др.). Но ведь именно эта самая статья, цитату из которой вы с такой радостью подхватили как предлог своего отмежевывания от этих товарищей, подверглась критике и в опубликованных документах оппозиции. Ведь именно в связи с этой статьей автору документов сочли необходимым напомнить, что у нас, оппозиционеров, особый угол «зрения», под которым «мы подходим к внутреннему положению СССР».
Следовательно, нашу оппозицию ВКП(б) нельзя упрекать в том, что она будто бы солидаризуется или проходит мимо таких неправильных заявлений, как приведенное вами. Мало того, и вся группа «Против течения» не ответственна за эту статью, ибо редакция предупредила, что она отвечает только за передовые статьи, что, между прочим, также подверглось осуждению со стороны оппозиции ВКП в этих же документах.
Такова серьезность ваших обвинений. Но еще хуже ваше отношение к группе, которая все время поддерживала вас в Коминтерне, группе Рут Фишер — Маслов. Вы теперь свели все дело к личным тайным замыслам Маслова и Рут Фишер о второй партии. Но ведь в Заявлении 23-х вы уже отмежевались и осудили всю эту группу в целом. Что же вы теперь хотите смягчить этот ваш шаг, надеетесь на возможность раскола этой группы? Это, конечно, вполне в вашем духе, но ведь вам ничего не стоит из-за политических соображений разрушить дело, на которое большевики (в данном случае вместе с вами) положили столько труда. Оставшуюся верной большевистскому знамени оппозицию это не смутит. Она и в дальнейшем будет продолжать бороться против искажения линии большевизма в рядах международной оппозиции Коминтерна. И из опубликованных последних документов оппозиции ясно, что она «против второй партии и против IV Коминтерна самым непримиримым образом» и что она считает ошибочным создание «союза левых коммунистов» в Германии, ибо этот «союз» может стать «псевдонимом второй партии». Что она против выставления самостоятельных кандидатур на выборах. Что вся ее установка сводится к завоеванию компартии и Коминтерна.
Вы пытаетесь, наконец, оправдать свой полный отказ от защиты ленинских взглядов некоторыми «важнейшими фактами партийной политики». В числе этих фактов у вас значится и решение XV съезда о мерах борьбы с кулачеством[34]. Но ведь решения XV съезда были в основном известны еще из тезисов ЦК, опубликованных за месяц до съезда. Как же вы проморгали действительный смысл предсъездовской линии большинства и сочли необходимым противопоставить ей от имени оппозиции свои контртезисы[35]?
Неужели вам потребовалось целых три месяца для того, чтобы уразуметь сущность этих фактов партийной политики. Почему оппозиция отнеслась отрицательно к предсъездовским тезисам ЦК? Потому что ряд «левых» (на словах) благожеланий [и] тезисов сочетались с категорическим отказом реально повысить[36] кулака и нэпмана, принять предложение оппозиции о принудительном хлебном займе, о подготовке организации союза деревенской бедноты и провести ряд других мер определенно классового характера. Град репрессий против оппозиции ярко дополнял картину. Сам Зиновьев все в тех же тезисах «Резюме положения и наши ближайшие задачи», написанных непосредственно перед XV съездом, дал весьма верный критерий для характеристики XV съезда партии. Он писал: «Действительная физиономия XV съезда определится не столько тезисами, сколько реальным отношением к оппозиции». Отношение XV съезда к оппозиции хорошо вам известно. Изменилось ли что-либо с тех пор? Изменилось, но к худшему: удары за ударами сыплются на голову оппозиционеров, оказавшихся более стойкими в защите ленинских взглядов, чем вы. Съезд, который освятил ссылку и аресты лучших ее представителей, не может быть иначе расценен как новый этап на пути сползания партии с пролетарской линии.
Но вам не удастся никакими ухищрениями доказать противное. Вы хотите обосновать свой переход на сторону Сталина ссылкой также и на такие мероприятия, как пересмотр земельного кодекса, сокращение сроков земельной аренды, прием в партию новых 100 тыс. рабочих и т. д.
Но разве все эти решения, являющиеся новым левым зигзагом, не приняты именно под давлением оппозиции? Ведь, как и вы неоднократно утверждали, исторический смысл существования оппозиции и заключается в задержке процессов сползания с пролетарской позиции. Можно ли, исходя из перечисленных вами решений XV съезда, считать эту миссию оппозиции законченной? Можно ли считать линию партии выпрямленной?
Правда, ведь теперь задним числом заявляете, что оппозиция ошибочно приняла элементы правого маневра в партийной политике «за прямой переход на другие классовые рельсы».
Что же, маневром была поддержка Чан Кайши и Гоминьдана, дезорганизовавшая кит[айскую] компартию, нанесшая колоссальный ущерб делу китайской революции, или маневром был блок с предателями всеобщей стачки горняков в Англии? Нет, это не были маневры. Это была вполне определенная оппортунистическая линия. А история с избирательной инструкцией?[37] А речь Калинина в Твери?[38] Разве все это и еще многое другое не были элементами сползания на другие классовые рельсы. Все это понятно каждому сознательному оппозиционеру. Но что вам до всего этого. Вы, по-видимому, решились полностью оправдать оценку, данную вам Сталиным в словах: «Не впервые им приходится отказываться от своих взглядов — почему бы им не отказаться от них еще разочек».
Но ваш отказ от платформы был [бы], конечно, оправдан, если бы основные положения были опровергнуты и дискредитированы объективными фактами. Что же, опровергнута ли ходом событий содержащаяся в платформе оценка классового расслоения в деревне и размеров кулацкой опасности? Опровергнута ли наша характеристика хозяйственного положения, в частности оценка диспропорции между промышленностью и сельским хозяйством, товарного голода и т. п.? Нисколько. Наоборот: ход хлебозаготовительной кампании, являющийся осью нынешней хозяйственной обстановки, полностью подтвердил предсказание платформы и контртезисов.
В результате того, что меры, рекомендованные оппозицией, не были приняты, кулак опять нас «регульнул» (по Вашему же выражению, тов. Каменев). Накопленные запасы хлеба он не желает продавать государству; хлебный экспорт приостановился, импортный план в связи с этим должен быть пересмотрен, что подорвет снабжение нашей промышленности оборудованием, а следовательно, и курс на индустриализацию; недостаток иностранной валюты лишает нас возможности платить, и мы вынуждены сейчас добиваться моратория от немцев, и те его, понятно, даром не дадут. Все это, несомненно, ослабляет наше международное положение. Удары по нашей экономике в последнее время оказались настолько сильными, что проникли в сознание даже некоторых представителей руководящего большинства: и Угланов на последнем пленуме МК, и Микоян[39] в статье «Правды» в один голос требуют повышения сельскохозяйственного налога. Чтобы поправить дело, впопыхах вводят «добровольное»
