еще…
— А наш сын? Это что — тоже не по-настоящему? — прошептал он жестко.
Стеф, протянув руку, нежно погладила темные кудри малыша, но глаза ее переполняла горечь.
— О нет, он очень даже настоящий… Ты все-таки скажешь мне, кто звонил? Или я должна гадать? Это ведь была Энн? Она выслеживает своего пропавшего жениха? Ну и что ты ей сказал? «Я собирался жениться на тебе, но из практических соображений сделал предложение другой. Надеюсь ты не будешь сильно на меня дуться?»
— Ну и язва же ты! — Рикардо слегка встряхнул Стефани, затем внезапно отпустил ее. — Это тебе не идет.
— А тебе стоило бы уже быть в пути, если к часу нужно вернуться в Эпплфилд. У вас ведь встреча назначена на это время?
— Как всегда, у тебя уже готова собственная четко продуманная версия происходящего.
Его саркастическое замечание заставило Стефани внутренне сжаться. Задержавшись у дверей, Рик добавил:
— Да, еще одна проблема. Прошлой ночью я не предохранялся. Не может случиться, Стеф, что ты вновь забеременеешь?
Ей хотелось разрыдаться. Вместо этого она свирепо посмотрела на Рикардо и нахально улыбнулась ему в глаза.
— Ты и впрямь думаешь, что я такая глупая?
— Ты сказала, что кроме меня больше никого нет, — хрипло заметил Рик. — Поэтому я и спросил.
— По-моему, обжегшись на молоке, дуют и на воду, — холодно ответила она, сжав кулаки за спиной. — Со времени рождения Дика я принимаю таблетки. На всякий случай. Я тебя успокоила?
Единственной видимой реакцией на его лице было легкое подергивание в уголке рта. Рикардо медленно кивнул.
— Мне пора идти, Стеф. Нужно кое с кем встретиться. Но я вернусь.
— Не стоит беспокоиться!
Дверь за ним аккуратно закрылась, и она осталась одна посреди кухни. Опустошенно глядя ему вслед, Стефани чувствовала, как боль разрывает все внутри, и пыталась понять, что же заставило ее бросить эту последнюю оскорбительную гордую фразу…
Позже ей пришло в голову, что он даже не удосужился попрощаться. Просто ушел, захлопнув за собой входную дверь. Стеф слышала, как хрипло взревел его «феррари», посыпался гравий и шум мотора затих вдали. Оставшись одна, она как последнее спасение прижимала к себе Дика, желая лишь одного — выплеснуть с потоком слез все накопившееся. Но горло как будто чем-то стянуло. И к тому же разве недостаточно она выплакала за время их знакомства? На ее век хватит! Теперь все равно. И что потом ждать от Энн, отца и Ванды… тоже наплевать. Пусть хоть вывернутся наизнанку. Самое худшее, если Рикардо попытается как-то отнять у нее ребенка. Но тут она пойдет до конца.
Стефани попросила Луизу присмотреть за малышом, пока она отвезет клиенту, живущему в сорока минутах езды, его заказ. Стеф осторожно вела «ягуар» по узким с высокими насыпями проселкам Лоувилля. Она оделась в мягкие черные ботинки, простенькие джинсы, зеленую в клетку рубашку и серую жилетку, волосы волнами свободно спадали на плечи. А солнце сияло как в последний раз. Вообще все вокруг выглядело прекрасным. Стеф не могла понять, что она чувствует сильнее — подавленность и разочарование от их нелегких отношений с Рикардо или облегчение от того, что покинула гнетущую атмосферу, царившую в доме последние двадцать четыре часа. И то и другое, мысленно решила она. Одиночество, охватившее ее после ухода Рикардо, и настойчивые воспоминания о прошедшей ночи любви — эти предательские приступы слабости она пыталась игнорировать.
Кроме того, Стеф думала о том, что он не забрал свои вещи. Значит, несмотря на ее резкие слова, Рик собирался вернуться…
Стефани посмотрела в зеркало заднего обзора на свою работу. Заказчик привез ей старый обшарпанный сосновый комод. Оформление он оставил на усмотрение Стеф. На ящиках и по углам она нарисовала букеты примул. Смотрелось мило; Стефани была довольна собой. Сейчас она уже не просто сводила концы с концами, а получала небольшую прибыль. Но все равно, надо сказать себе честно: на жизнь так много не заработаешь. Пожалуй, и в будущем тоже. Времени и усилий тратится много, а отдача невелика. Что может она предложить Дику? Нельзя ведь бесконечно полагаться на помощь тети Сандры! Эта безрадостная перспектива внезапно открылась ее глазам, и внутри что-то заныло.
Как там выразился Рик? У нее нет ни финансов, ни внутренних сил, чтобы воспитывать Дика одной.
Стеф рассеянно покусывала губы. Это неправда. У нее есть внутренние силы, есть все, что необходимо — любовь, терпение и самоотверженность. Но растить ребенка одной — действительно тяжкая ноша, и легче она не станет. Это Стефани понимала. Так же как и то, что деньгами она отнюдь не избалована…
Дику нужен отец. Этому препятствует только одно — ее гордость. Сыну нужны отец и будущее, которое Рикардо Гарсиа, имея кучу денег, сможет обеспечить по высшему классу. Безответственна ли она? Да, если верить Рику. Но кто он такой, чтобы судить? И вправду ли он хотел жениться на Энн, лишь чтобы упрочить деловые связи? Это его небрежное заявление не давало Стефани покоя, она не могла уверить себя, что Рик говорил правду.
И все же это как-то объясняло его безапелляционное предложение Стефани. Она не понимала, почему Рикардо так циничен, но из того, что он говорил, ей стало ясно, что в брак по любви он не верит. Чтобы сковать себя такими узами, Рикардо нужны солидные практические основания. Может, он считает, что секс с успехом заменяет любовь? Но супружеская верность его не очень-то заботит. По-видимому, то, что у него объявился внебрачный ребенок, оказалось на какое-то время важнее выгодной женитьбы на дочери спонсора его спортивной команды?
А сейчас он поехал на встречу с Энн уладить эту двадцатичетырехчасовую задержку в их свадебных планах… Стефани не могла даже догадываться об исходе такого свидания. В ее душе боролись чувства страха и ярости.
Выйдя из машины, Стеф смахнула слезы. Ослепительная красота осенней вересковой пустоши, где золото утесника и пурпур вереска мешались в буйство красок, не привлекала сейчас ее внимания. Теперь она зависела от любой циничной прихоти Рика и чувствовала себя загнанной в угол.
И, что хуже всего, виной тому она сама. Поддаться соблазну мести, появившись на его свадьбе, выдать себя, привлечь общее внимание… Ну что ей мешало просто жить дальше своей тихой жизнью?! И к чему эти откровения прошлой ночью о том, что ее связь с Даниэлем — уловка, попытка противостоять чарам Рика? Как могла она так себя обезоружить?
Когда Стеф зашла в дом, в коттедже царила полная тишина. Она прошла по комнатам нижнего этажа, окликая всех по имени, но никого не обнаружила. Ни Дика, ни Луизы. Наверное, девочка вывезла малыша в коляске погулять на солнышке. Возвратившись на кухню, Стеф уже стала набирать воду в чайник, когда увидела на затертом столе под сахарницей записку. Она развернула сложенную вчетверо линованную страничку из школьной тетрадки:
Стефани медленно опустилась на стул, потому что ноги вдруг ослабели так, что она могла упасть.
Сердце учащенно забилось. Оцепенело Стеф размышляла о том, что Рик решил прекратить их бесполезные препирательства. Он унизил ее, затащив в постель и заставив раскрыть свои чувства. Заставил признаться, насколько дорог ей. Сделал формальное предложение, от которого Стефани отказалась. А сейчас Рикардо перешел к «плану А», гарантирующему спонсорство его команде, и еще забрал Дика как необходимый аксессуар его беспроблемного прочного брака с Энн… Может быть, это месть? За то, что Стеф осмелилась испортить торжество его свадьбы? Она с яростью подумала о том, что если Бог и впрямь создал людей из глины, то на Рикардо Гарсиа пошел самый плохой материал…
