остановилась. Он сидел в той же позе, что и на прошлой неделе. И, нахмурившись, смотрел на экран.
Может, это снова подсчет бюджета? Он не сказал ни слова по поводу ее предложения с тех пор, как она поговорила с ним об этом. Надо его подтолкнуть к этому.
— Так ты обдумал мое предложение?
Он сощурил глаза, оторвавшись от экрана. Не важно, сколько он будет ее изучать, цифра на экране не изменится.
— Какое предложение?
Что он, играет с ней в игры или действительно забыл?
— Насчет сбора денег?
— Нет. — Кэрсон не надеялся на чудо, — что Лори сможет распутать это дело.
Короткое слово прозвучало, как приговор. Она должна была об этом знать. С Кэрсоном все превращалось в борьбу.
— Почему?
— Потому что это было наивное обещание, когда ты его сделала, и оно продолжает быть наивным сейчас. — Кэрсон увидел злость на ее лице — он этого и добивался. Он не мог остановиться.
— Не все хотят вкладывать свои деньги в большую дыру. Вокруг полно людей, которые чувствуют себя гораздо лучше, помогая скромному парню.
Он интеллигентный человек, почему он не знает об этом?
Кэрсон цинично усмехнулся:
— Да уж, они точно не найдут ничего скромнее Центра Святой Августины.
Был ли это сарказм или просто отчаяние? Она потерпела поражение с этим предложением.
— Ну, не знаю. Я все-таки надеюсь на положительный результат. У тебя важное, нужное общественное учреждение.
Она задела его за живое.
— Не думаю, что журналисты издания «Пипл» стремятся взять у меня интервью.
Она не позволит ему швырять камни, даже в самого себя. Особенно в самого себя.
— Ты прошел этот путь среди убогих улиц и стал успешным адвокатом.
Это была только половина истории. Бывшая жена постоянно высмеивала Кэрсона, пока не развелась с ним.
— Ну да, а потом бросил прибыльную работу в юридической фирме, чтобы вернуться сюда? Да, приходится время от времени биться головой об стену. Вот объясни мне, почему я здесь?
— Потому, что ты был сострадательным, — сделала заключение Лори.
Как он мог с ней спорить, когда она хотела его уязвить? Он улыбнулся.
— Ты всегда должна сказать последнее слово в споре?
Глядя прямо в его глаза, Лори пожала плечами.
— Только когда я права!
— И кто это решает?
— Я, — ответила Лори, понимая, что она его изводит. — И Господь Бог.
Кэрсон вздохнул, повесив голову. Он смертельно устал. Это был долгий день. Кэрсон выключил компьютер.
— Итак, ты разговариваешь с Богом.
— Каждую ночь.
— И что же он тебе отвечает или ты его тоже устрашаешь?
Она поймала себя на том, что начинает злиться.
— Я что, тебя устрашаю?
Кэрсон посмотрел на нее так, словно хотел поставить на место.
— Нет, но пытаешься.
— Не пытаюсь, — парировала она со злобой в голосе. — Мне просто хочется помочь, вот и все. — Она нахмурилась, желая в душе, чтобы он прислушался к ее доводам. Она была уверена, что пожертвования придут. Хотя бы со временем. — И я ненавижу, когда ты такой упрямый, хотя знаешь, что не прав.
Кэрсон подумал, каково это — чувствовать себя всегда правой, всегда быть на стороне ангелов.
— Может, и нет.
— Ты не прав, — настаивала она. — Необходимо найти деньги, и я смогу.
Неужели она не понимает, как самонадеянно звучат ее слова? И как оскорбительно это может быть?
— Что, если мы получим пожертвование?
Ее родители постарались, чтобы в любой ситуации она видела только светлую сторону.
— Тогда у всех детей, посещающих Центр, хватит на целую неделю очень хорошей еды. Так будет. — Она точно была в этом уверена. — Что, если мы не найдем спонсора, а люди не перестанут приходить?
Женщины просто не умеют останавливаться!
— Лори, ты говоришь чушь.
Она потерпела поражение?
— Я никогда не думала, что ты испугаешься.
Лори знала его слабые места, даже когда он думал, что скрывает их от нее.
— Я не испуган. Просто не хочу оказаться в дураках.
Неужели он все еще не понял?
— Проявляя в чем-то упорство, ты не становишься дураком.
Что надо сделать, чтобы снять шоры с ее глаз? И почему женщина, много раз совершавшая в своей жизни ошибки, смотрит на все через розовые очки?
— И ты считаешь, я могу убедить других людей в том, во что сам мало верю? Оставь это, Лори, пока я не потерял терпение.
Она нахмурилась. Упрямый идиот.
— Неужели ты думаешь, что я изменю свое мнение?
Кэрсон почувствовал, что закипает.
— Перестань прожектерствовать.
Шуткой никогда его не победить. Лори снова попробовала лобовую атаку.
— Дай мне возможность поговорить с друзьями, — продолжала она. — Ты же знаешь, что я права.
Все, с него хватит! Кэрсон встал.
— Что я знаю, так это то, что, если ты не перестанешь хныкать, я буду вынужден тебя уволить.
Ее глаза превратились в щелки.
— Ты не осмелишься. Я нужна тебе.
Он зашел слишком далеко, чтобы повернуть в обратную сторону.
— Посмотрим.
— Ты действительно уволишь меня?
— Если ты не остановишься, то да.
Злость блеснула в ее глазах.
— Хорошо, тогда, может быть, я просто уволюсь сама!
Черт возьми, это уже слишком!
— Ты не можешь уволиться. Тебе необходимо думать о будущем.
— Так ты обо мне волнуешься?
Он снова включил компьютер. Надо еще многое сделать. У него словно появилось второе дыхание.
— Я всегда о тебе волнуюсь, Лори. А сейчас иди домой и дай мне возможность поработать.
— У тебя в ушах вата. Если ты…
Лори остановилась так неожиданно, что он испугался. Она стояла с бледным лицом и дрожала.
— В чем дело?
Лори не могла вдохнуть воздух. Он вылетел со свистом, когда ребенок начал толкаться с удвоенной силой.
