вишневую «камаро». Водитель оставшейся позади машины засигналил в знак протеста, против неожиданного маневра. Кэрсон даже не посмотрел назад.
Замелькали огни светофора, и перед тем, как включился красный свет, Кэрсон успел повернуть на нужную ему улицу. Каким-то чудом ему удалось обогнать светофор.
— Если хочешь вселить в меня ужас тем, что родишь ребенка прямо в машине, то ты успешно достигла своей цели. — Он даже не взглянул на нее, его глаза продолжали следить за дорогой. Не хватало только, чтобы он принимал роды. Эта мысль пугала его до смерти. С ужасом он подумал о том, что женщины все еще умирают от родов.
Они выехали на 405-ю магистраль. Со скоростью гонщика из Индианаполиса Кэрсон направлял машину из одного потока автомобилей в другой, пока наконец не пересек две отчетливо виднеющихся полосы и не попал на съезд для грузовиков за сто метров до разрешенного знака.
Лори боялась задержать дыхание, чтобы не ухудшить свое состояние. Но ее пульс отчетливо участился, когда она наблюдала за маневрами Кэрсона.
— Когда же мы доедем? — Лори с трудом могла говорить.
— Где-то рядом полицейский пост. — Он взглянул в зеркало ближнего вида, но никого там не увидел. — Полицейский быстрее довез бы нас в госпиталь.
Лори умудрилась дотянуться до ручки и открыть окно в машине. Ей было так душно, что она могла потерять сознание.
— Итак, эта сумасшедшая гонка с нарушением правил была задумана заранее?
— Я всегда все планирую.
Его слова звучали красиво, но это была ложь. Кэрсону нравилось думать, что все его дела происходят согласно составленному заранее плану. На самом деле он часто действовал спонтанно. Все началось с развода, который обрушился на него, как бомба замедленного действия. Смерть младшего брата в том же самом году усугубила его душевный надлом. А потом отношения с Лори так сильно все запутали, что он с трудом мог припомнить, как это началось. Если в жизни Кэрсона еще и был какой-то план, кроме выполнения обязанностей в Центре, он затерялся в этой неразберихе. Его окружал хаос. Кэрсон взглянул на Лори, нажимая на педаль газа. Стрелка на спидометре показывала отметку, которая сильно превышала уровень допустимой скорости. Он заметил, что Лори держит руку на панели. Ее суставы побелели. Неужели это от боли?
Конечно же, от боли, идиот! — высмеивал он себя.
— Как ты себя чувствуешь?
Лори старалась, насколько это было возможным, дышать более или менее равномерно. Ей по- настоящему хотелось закричать от охватившей ее боли.
— Раньше я чувствовала себя лучше.
Он пересек 55-ю линию, повторяя про себя, что так больше продолжаться, не может.
— Черт возьми, Лори, почему ты не поехала домой, ведь я просил тебя?
Боль стала еще сильнее. Лори старалась держаться прямо, чтобы ее не укачало.
— Если надо будет, я справлюсь сама прямо здесь.
Кэрсон только вздохнул. Он подрезал машину, которая ехала слишком медленно, яростно кося глазами на водителя.
— Ты была бы уже в больнице, если бы не вела себя так, как будто ты не беременна; может быть, сейчас тебе не пришлось бы терпеть такие муки.
— Это должно было случиться, просто подошло время рожать.
Она посмотрела на его застывший профиль. Кэрсон недоволен? Нет, не так. Она увидела, что он за нее волнуется, но лучше было бы, чтобы он не шипел на нее.
— Только не в моей машине.
Лори сцепила пальцы, почувствовав очередную волну боли. Она задала вопрос прежде, чем смогла его сформулировать:
— Ты бы предпочел, чтобы все было иначе?
— Да, — мрачно сказал он.
Кэрсон не был склонен к лести и комплиментам, как Курт. Ей казалось, что это один из его недостатков. В то же время сейчас Лори хотела, чтобы ей лгали. Она даже не могла сказать почему. Так же как почему ей так захотелось кричать.
— При входе в больницу ты можешь просто втолкнуть меня в дверь, — сказала она. — Я прямо выкачусь туда из машины. Тебе не придется даже утруждать себя полной остановкой.
Кэрсон вовсе не стремился ее обидеть. Ощущение вины еще больше усилило его недовольство.
— Черт возьми, Лори, я просто хотел сказать, что не знаю ничего о том, как вести себя в подобной ситуации.
Они оба знали об этом. Но Лори все еще пыталась избавиться от своего страха.
— Не больше, чем я.
— Но ты преподавала в Ламасской школе, — заметил он. — Ты изучала специальный курс. И знаешь, что может случиться. — Чем больше он убеждал себя, тем сильнее все это смахивало на фокус с кроликами, которых извлекают из магической шляпы.
Как будто ее занятия могут ей в чем-то помочь, насмешливо думала Лори.
— Знание о том, что произойдет, и столкновение с реальностью — две абсолютно разные вещи. — Она никак не могла придумать, как объяснить это мужчине. — Разница такая же, как смотреть фильм про войну и оказаться в самом пекле реальной битвы.
— Понятно. — Съезд с автомагистрали был прямо перед ними. Кэрсон сократил двадцатиминутную поездку до десяти минут. — Мы почти уже приехали. Осталось недолго.
О боже, «почти»! Все должно было произойти прямо сейчас. Она еще не готова к этому.
— Легко тебе говорить, — с трудом выговорила Лори.
Ему не понравилось, как она это сказала. Почему она так громко дышит? Он посмотрел на нее с удивлением.
— Лори?
Она покачала головой, не произнося ни слова. Однако ее глаза были устремлены на какую-то точку вдали, и она делала глубокие вдохи, так же как бесчисленное количество раз на занятиях в Ламасской школе.
Вот только сейчас это происходит с ней в реальности.
Внезапно она ощутила неожиданную легкость в голове.
— Лори, что с тобой? Почему ты так дышишь?
Она чувствовала, как весь воздух вышел из ее легких. Когда это прошло, последовал странный толчок, на мгновение перевернувший все внутри.
Лори снова сделала глубокий вдох и посмотрела на Кэрсона. Почему он беспокоит ее всеми этими вопросами?
— Ты присутствовал при рождении своей дочки?
Он покачал головой. Это был один из основных пробелов в его жизни.
— Я был тогда на заседании в суде. — Его рот насмешливо искривился. — Жаклин не хотела, чтобы я присутствовал при родах. Она была категорически против.
Даже в своем теперешнем состоянии Лори смогла приостановить схватки.
— Ты почувствовал это?
— Да.
Ее сердце забилось сильнее.
— Тогда я думаю, она получила то, что хотела.
Вздох сожаления слетел с его губ.
— Она, всегда добивалась своего.
Может быть, это было и не так, но Лори не стала спорить. Она очень тепло относилась к Кэрсону. А Жаклин была слишком холодна. Кэрсон заслуживал лучшего отношения.
— Но ты нет.
Это была сущая правда.
