Вечерние огни

Посвящено Илье Федоровичу Офросимову — генерал-лейтенанту.

258

LI. 'Мама! глянь-ка из окошка…' (Стр. 368)

Впервые — 'Нива', 1890, № 16, стр. 417.

259

LII. Е. С. X-й. При получении от нее пышного букета цветной капусты (Стр. 369)

Впервые — ВО4, стр. 69. Посвящено Е. С. Хомутовой (см. примеч. к стихотворению 'Ек. Серг. X- ой').

260

LIII. 'Запретили тебе выходить…' (Стр. 370)

Впервые — ВО4, стр. 70. Список рукой Е. В. Федоровой в ГБЛ (ф. 315.1.22).

ДОПОЛНЕНИЯ ВЫПУСК ПЯТЫЙ

261

I. 'Из тонких линий идеала…' (Стр. 373)

Впервые — РО, 1891, № 7, стр. 123. В Изд. 1894 г. вошло с разночтениями. Авторизованный текст (вместе со стих. 'Сентябрьская роза') — в письме Фета к Полонскому от 9 декабря 1890 г. (ПД), список рукой Е. В. Федоровой — в ГБЛ (ф. 315.1.22).

19 декабря 1890 г. Полонский писал поэту: '…Вот смотрю я на свои стихи: 'Ты ничего не потеряла, // Но все ты вдруг, приобрела…' Почему вдруг, а не постепенно? Может быть, так и следует, как ты написал. — Положим, я бы сказал: 'И новое приобрела', но могу ли я поручиться, что это лучше?' 21 декабря Фет ответил: 'В большинстве случаев неясность — обвинительный приговор поэта. Но, во-первых, бывают случаи, когда поэт сам не подымает окончательно завесы перед зрителем, предоставляя последнему глядеть сквозь дымку, как, например, пред изображением вчерашней наивной девушки, взглянувшей наконец в действительную жизнь с ее высшими дарами. Как же тут не сказать: вдруг приобрела? Я хотел сказать, что по внешности нельзя отличить вчерашнее наивное существо от сегодняшней жизненной женщины за исключением, быть может, невольного выражения во взоре. По-моему, разоблачать эту мысль до последней очевидности поэту не следует. Во-вторых, у всякого поэтического стиха есть то призрачное увеличение объема, которое существует в дрожащей струне (так как без этого дрожания нет самой музыки)…' (ПД).

262

II. Сентябрьская роза (Стр. 374)

Впервые — 'Царь-колокол', 1891, № 4, стр. 57. Авторизованный текст без заглавия — в письме к Полонскому от 9 декабря 1890 г. (ПД). В ответном письме от 19 декабря Полонский писал, что в стихотворение, — чтобы понять его, — '…нужно мысленно вставить пропущенные слова — или роза с тем и расцвела, чтоб прильнуть к груди хозяйки молодой, — или она этого хочет — ждет, что ее сорвут и приколят к груди; а иной, чего доброго, спросит, как могла роза расцвесть в октябре, да еще на мертвенной гряде! — слово мертвенный слишком сильно <…> для меня высота поэтического искусства — это такая простота и ясность, чтобы каждая полуграмотная девчонка понимала их, — таковы лучшие стихотворения Пушкина и Лермонтова… и, добавлю, лучшие стихотворения Фета'. Далее Полонский пишет, что понять поэзию Фета смогут лишь немногие, так как 'у ней свое идеальное солнце — своя манера, свои капризы…' (ПД). 30 декабря 1890 г. Фет ответил: 'Хотя наши штамповые розы цветут до нашего отъезда в Москву — 1 октября, — тем не менее я исправил — сентября; и вместо 'расставшись с мертвенной грядой', — поставил 'с холодной разлучалась грядой'. В журнале Фет поместил стихотворение уже в исправленном виде.

263

III. 'Еще люблю, еще томлюсь…' (Стр. 375)

Впервые — РО, 1891, № 1, стр. 203.

264

IV. 'Я не знаю, не скажу я…' (Стр. 376)

Впервые — РВ, 1891, № 3, стр. 254.

Стихотворение было послано в не дошедшем до нас письме Страхову, который отвечал 29 декабря 1890 г.: 'Стих 'За моей дрожащей песней' очень хорош, но предлог за тут стоит вместо другого, более точного слова. Ведь вы хотите просто сказать: когда я пою или от моей дрожащей песни. Так ли я вас понял?' (ПД). Ответ Фета неизвестен.

265

V. 'На кресле отвалясь, гляжу на потолок…' (Стр. 377)

Впервые — РО, 1891, № 1, стр. 204. Авторизованный текст в письме к Полонскому от 21 декабря 1890 г. (ПД). В не дошедшем до нас письме было послано (вместе с предыдущим стих.) также к Страхову, который отвечал 29 декабря 1890 г.: 'Осенний цвет зари на небесах как есть — дело невозможное. Это ведь вместо точь в точь? Да и нужно бы яснее сказать, что это, мерещится ли на потолке или вам виднеется в окно?' (ПД).

Неудачную, по мнению Страхова, 5-ю строку Фет переделал с помощью художника И. С. Остроухова и благодарил его за предложенную 'безупречно правильную и гармоническую версию стиха'. '…Я окончательно остановился на слове 'след', — писал ему Фет. — Раз что пошло на критику, то можно сказать, что свет более мерцания, в котором он по смыслу стиха должен заключаться, как часть в целом, и потому выходит несколько излишне определенным в сравнении со слабым мерцанием, тогда как след есть просто остаток, неубравшийся хвост, неопределенное продолжение чего-то и требовалось доказать' (Арх. Гос. Третьяковской галереи. Дата письма неизвестна). Полонскому стихотворение было послано уже в исправленном виде.

266

VI. 'Опавший лист дрожит от нашего движенья…' (Стр. 378)

Впервые — РО, 1891, № 4, стр. 502. Автограф в альбоме А. Жиркевича (ГМТ), стр. 30 (на одном листе с стихотворением 'Если б в сердце тебя я не грел, не ласкал'), с датой: 'Москва 1891 года, января 20 дня' и его надписью: 'Собственноручный автограф поэта Афанасия Афанасьевича Шеншина (Фета), написанный для меня в память нашего знакомства в Москве: оба стихотворения были мне прочтены незабвенным поэтом'. Авторизованные тексты (также со стихотворением 'Если бы в сердце…') в письмах к Полонскому от 19 января и К. Р. от 20 января 1891 г. (ПД).

20 января Полонский писал Фету, что: '…'Опавший лист' требует вникания — так все в нем тонко и глубоко. Слово блекнущих слишком резко по звуку — так мне кажется… Есть очень смелые обороты речи… ласковые извивы, 'восторг живет на