Маршрут в прошлое - 2. (Будни НИИ Хронотроники.)

коробки передач и дал такой газ, что колёса – все четыре – провернулись на месте, а потом его серебристо-дымчатый „Монтери“ помчался вперёд. Он успел оторваться метров на пятьсот, пока увидел в зеркале заднего вида огни фар его преследователей – то ли мнимой, то ли настоящей полиции. Пользуясь преимуществом во времени и превосходно зная дороги Польши, Фёдоров свернул с основной трассы на просёлок, идущий почти параллельно трассе, потом выехал на ещё одну дорогу, ведущую к цели. Временами он развивал до ста восьмидесяти километров в час. Вряд ли его преследователи двигались с такой же скоростью. Конечно, это было опасно, кроме того, вполне можно было нарваться и на самых настоящих полицейских, но тех, первых опасаться следовало больше…

Всё же, видимо, Эльке – жена Петера была права: и в этой неудаче Фёдорову повезло: во время его бешеной ночной гонки ему не встретился ни один полицейский, ни один пешеход и ни один автомобиль с потушенными фарами. А ведь это нередко бывает на польских дорогах! Стоит себе машина на проезжей части безо всяких фонарей. Объезжай, как знаешь! В результате, снизив скорость лишь подъезжая к Фромборку, Фёдоров оказался на пограничном переходе Бранево–Мамоново восьмым в очереди. А едва он пересёк границу, как шлагбаум был опущен, и Алексей услышал голоса пограничников:

–        Всё! Закрывай! Квоту закрыли – этот будет последним! Сообщи его номер!

–        Понял! Есть! Закрываю ввоз! Номер последнего записал!

Так Фёдоров оказался последним среди тех, кто получил право ввезти в Калининградскую область автомобиль по квоте…

________________

Приостановка операций.

–        Так! Что же это у нас получается, Алексей Витальевич? – сказал Шебуршин, с неослабевающим вниманием выслушавший рассказ Фёдорова, – Выходит, что любой, кто тебе мешал в той страшной для нас реальности, может оказаться опасным и этой, с такими трудностями исправляемой всеми нами?!

–        Выходит – так, товарищ генерал…

–        А как с теми, кто тебе не мешал, а, наоборот, помогал, содействовал?

–        Да, пока что… до сих пор, как будто, помогают и сейчас.

–        Но это значит, что мы должны перестроить всю нашу работу с учётом данного фактора! Иначе – что же: возможен полный крах?!

–        Я тоже об этом думал, Иваныч… Вернее – боялся думать, что всё так зыбко…

–        Ты это, пожалуйста, брось! Подумаем! А пока я все операции – слышишь: все! – замораживаю! Ошибаться нам нельзя – слишком многое стоит на кону! – подвёл итог председатель и, хлопнув легонько ладонью по столу беседки, поднялся с места.

________________

В НИИ хронотроники – 2.

Вторая половина августа 1988 года прошла спокойно. Внешние операции решением Председателя госбезопасности были приостановлены, и Фёдоров имел возможность уделить всё своё внимание внутренним вопросам развития страны и своего НИИ. Он не считал предосторожности, введённые Шебуршиным после разоблачения Коваленки чем-то чрезмерным. Но, вот, именно с отложенной операцией „Север“ вряд ли это не было излишней перестраховкой. Ведь сам Фёдоров в операции непосредственно не участвовал, а лишь обеспечивал её. Следовательно – риск, обусловленный его встречами с людьми из той реальности, подобными Коху – Коваленко, отсутствовал. Впрочем, если проволочка в осуществлении „Операции Север“ вызовет тяжелые последствия, то – в крайнем случае – имеется возможность их исправить…

Структура НИИ хронотроники была довольно сложной и уже неоднократно усложнялась за недолгие годы его существования. Очередным новшеством, непосредственно связанным с Коваленко, стало учреждение директором НИИ так называемого „Пятого отдела“. Если „Первый отдел“ ведал кадрами института, действуя совместно с „Правовым отделом“, которым теперь заправляла Виктория, то вновь учреждённая „пятёрка“ была создана для того, чтобы предотвращать случаи, подобные тому, что вызвал перебежчик Коваленко. Таким образом, „Пятый отдел“ стал второй структурной единицей НИИ, ведавшей внутренней безопасностью. Но если „Отдел внутренней безопасности“ Героя Советского Союза подполковника Ермакова действовал, так сказать, традиционными методами, то вновь созданная „пятёрка“ – сугубо специфическими для НИИ хронотроники методами темпоральными.

Собственно, новый отдел существовал пока что, в основном, на бумаге: не было кадров. Временной исполняющей начальницы „пятёрки“ Фёдоров назначил Викторию, несмотря на её возражения, вызванные „семейными причинами“. У супругов даже произошла небольшая ссора по этому поводу. Однако Алексей Витальевич, как и обычно, сумел быстро и урезонить, и успокоить свою супругу и молодую сотрудницу. К тому же, Шебуршин железно пообещал в течение месяца найти подходящих людей для комплектации нового отдела. Генерал был чрезвычайно воодушевлён идеей Фёдорова о создании подобного отдела внутренней безопасности.

–        Ты сам-то понимаешь, Алексей, что именно ты придумал?! Ведь мы сможем теперь быстренько пропустить через этот отдел всех наших людей! Всей конторы! Ну, для начала, конечно, тех, что на самых ответственных, ключевых постах. Новых Коваленок, Гордиевских и Калугиных у нас теперь не будет!!

–        Конечно, понимаю, Леонид Иваныч! Для того-то он и создан… пока – на бумаге.

–        Как же мы раньше до этой идеи не дошли?! – вопрошал генерал.

–        Почему это – не дошли? Просто, во-первых, других забот хватало, а кадров – нет! Во-вторых, до сих пор, в основном, нам пока что хватало „критерия Фёдорова“…

–        В общем так, товарищ заместитель по темпоральной безопасности: давай пока быстренько назначь кого-нибудь ВРИО начальника „Пятого отдела“… Ну, хотя бы, Викторию Петровну, – Шебуршин глянул на присутствующую на закрытом совещании Вику, – У неё с Коваленкой здорово получилось. Так мы быстрее наберём штат для нового отдела… Решено!

–        Что же, пусть так! – согласился Фёдоров.

Так Виктория стала временной начальницей ещё и „Пятого отдела“. Собственно, возмущаясь, она на деле была своей новой работой очень увлечена. Быстро войдя с помощью супруга в курс дела, совершив уже несколько разведывательных „экскурсий“ во времени, разоблачив предателя Коваленко и дважды пережив первую половину июля, – после всего этого она стала одной из самых убеждённых и преданных соратников директора НИИ – начальника „Главного Управления Х“ Комитета государственной безопасности. Навалившаяся на Вику неожиданно высокая ответственность не только не придавила „молодую специалистку“ (ведь таковым был её официальный статус!), но пробудил инициативу и изобретательность, которые в ней до сих пор дремали, никем не распознанные.

Став против своей волей ВРИО начальницы „пятёрки“, Виктория тут же предложила проверить персонал НИИ „Х“, имевший высшие степени допуска и отдел Ермакова. Когда это было проделано, но не обнаружился ни один ненадёжный сотрудник, Виктория предложила проделать то же самое и для областного управления госбезопасности. В связи с нынешней ключевой ролью Калининградского УКГБ в