в самой прямой форме!
Скрытно воздействуя на психику человека (на его сознание, а ещё лучше – на подсознание), можно
И вот, в результате такой войны, обошедшейся в сотни миллиардов долларов (тогда ещё – долларов
А вся эта сложная конструкция Зла основывалась на вытеснении из человека Человеческого и замене его животным, на подавлении Высшего с заменой его умело пестуемым низшим, на отвращении Человека от Грядущего и ориентации на сиюминутное – вовред и вопреки даже ближайшему будущему. Одними из важнейших механизмов скрытного управления людьми стали введение во искушение путём разнообразных соблазнов, использование общеизвестного „встречают по одёжке…“. Всё это позволило привить вкус к самой гнилой сущности, если та была обличена в привлекательную и яркую внешность… Чтобы покорить людей, лучше всего браться за их обработку с детства. Поэтому и стал внедряться „секспросвет“, и запрещаться цензура, ограждавшая ещё несформированное – чуткое и восприимчивое детское сознание от развращающих влияний и вытеснения человеческого животным. Зато на пути всего, опасного и разоблачительного для сил Зла невидимая и будто бы „запрещённая“ цензура вставала непреодолимой стеной.
Как со всем этим было бороться?! Открыто? Сколачивая боеспособные отряды самозащиты, как это пытался сделать прямой и честный русский патриот, еврей по происхождению, генерал Рохлин? Но силы Зла уже располагали возможностями
________________
В НИИ хронотроники – 3.
В среду, двадцать четвёртого августа, едва директор успел завершить планёрку с отделами разведки будущего, зазвонил красный телефон. Фёдоров поднял трубку:
– Слушаю, Леонид Иваныч!
– Здравствуйте, товарищ Фёдоров, но это Романов. Мы тут с Леонидом Ивановичем посоветовались и считаем, что настала пора провести расширенное совещание нулевого круга. Как вы, к понедельнику успеете?
– Трудновато будет, Григорий Васильич! Неделю не дадите?
– Договорились! Самолёт у вас, вроде, есть?
– Есть. Мне прибыть одному?
– Нет, возьмите всех, кто может помочь нам в перспективном планировании. А с нулевым допуском – обязательно всех!
– Ну, инженеров-то, наверное, не нужно?
– Да, пожалуй, – чуть помедлив, ответил генсек и завершил разговор:
– На этом с вами прощаюсь, Алексей Витальевич, а ваш коллега тут хочет ещё что-то сказать. До свидания! Передаю ему трубку.
– До свидания, Григорий Васильевич… Добрый день Леонид Иваныч!
– Здорово! Ты, вот что, ты генерала Сорокина с собой в Москву захвати.
– Так ведь… У него нет нулевого допуска, а расширять… Он что – тринадцатым станет?
– Зачем – тринадцатым?! Расширять круг не станем, но первый допуск он
– А что случилось?
– Его люди вместе с людьми Маркуса на такие верхи вышли, что… Понял?
– Товарищ Вольф тоже будет?
– Обязательно! Да, он уже здесь, рядом сидит. Вот, – привет тебе передаёт. Ну, покеда!
– Спасибо за привет! Передай и от меня. Я очень рад с ним встретиться! И – до свидания.
Взволнованный состоявшимся разговором, Фёдоров встал из кресла и, сложив руки на груди, стал шагать туда–сюда по кабинету, раздумывая над полученным заданием. Очевидно, случилось нечто важное. Вряд ли это – очередная бифуркация, но то, что нечто важное – несомненно. „Сейчас мы разведаем, что же именно“, – подумал Фёдоров, – „Вот, только, кого же послать? Раз предстоящее совещание допуска „ноль“, значит, посылать на разведку можно только из тех, кто имеет такой уровень допуска к Тайне. Сам я не могу – и без того дел – невпроворот. Значит, остаётся Вика…“ – принял решение академик.
– Виктория Петровна, – обратился к ней Фёдоров, набрав соответствующий номер по внутренней линии, – Мне тут звонили сверху. Так что, попрошу зайти!
– Сейчас буду, Алексей Витальевич! Материалы какие-нибудь нужны?
– Пока – нет! Жду!
Изложив Виктории суть задачи, поставленной перед ним руководством страны, Фёдоров спросил:
– Как вам, Виктория Петровна, трёх дней хватит?
Виктория что-то прикинула, посчитала, трогательно загибая свои длинные музыкальные пальчики, потом подняла на мужа несколько отрешённый взгляд и ответила, продолжая придерживаться официального тона, который, как выяснилось, ей отчего-то очень помогал:
– Думаю, что и двух хватит… С лихвой!
– Вот и отлично! – обрадовался Алексей, – А в пятницу займётесь подготовкой того, что – как выясните – потребуется от вашего отдела! Ну, что? – К Ерёмину в одиннадцатый или к Иванову в десятый?
– Давайте, всё-таки, начнём с „десятки“.
После этого зампред КГБ Фёдоров связался с начальником областного управления Сорокиным и пригласил его к себе, как он выразился, „в связи с важным поручением из центральной конторы“. А связано это приглашение было не только с приказом Романова, но и с теми результатами, которые привезла из своей разведки во времени Виктория Петровна. Из своей первой „поездки“ в будущее на месяц вперёд она вернулась бледная, усталая и до крайности встревоженная. Не сходя с кресла и впервые отступив от ею же добровольно взятых на себя правил субординации на службе, она сказала:
– Всё очень плохо, Лёшенька… Просто не знаю, что делать, как мы выкрутимся из создавшегося положения…
– Не горячись! Давай, спокойно, сжато, но по порядку!
– Ладно. Если коротко, то Романов убит – отравлен. Его обязанности исполняет… Не помню фамилии, но такой – легко узнаваемый – с подлой лисьей мордой, лысый, с огромной кляксой на лысине…
– Понял. Дальше. Не волнуйся, пожалуйста!
– Рудольф Гесс убит, – Вика взглянула на огромные часы-календарь, висевшие на стене лаборатории, – Послезавтра будет убит. Убит англичанами. А неделю спустя убьют этого… в общем – главного разведчика ГДР. Убьют по вине предателя из Калининградского управления госбезопасности. Кажется, Корольков по фамилии…
– Понятно. Это не страшно: сегодня же арестуем. Что ещё?
