разошелся, и сквозь образовавшуюся дыру на землю высыпалась набивка — сверкающая, разбрасывающая во все стороны блики отраженного солнечного света.
Гейб увидел ее одновременно с Рэчел. Он тоже подошел к дереву и уставился на кучку сверкающих, прозрачных камней. Большая их часть просыпалась на землю, остальные прилипли к грязному серому плюшу.
— Бриллианты, — сказал Гейб и с шумом выдохнул.
Рэчел продолжала смотреть вниз, онемев от изумления.
Значит, Дуэйн спрятал свое сокровище внутри любимой игрушки Эдварда, а шкатулку Кеннеди и Библию попросил захватить лишь для отвода глаз, чтобы Рэчел ни о чем не догадалась. Он потребовал от нее привезти на аэродром сына не потому, что хотел с ним попрощаться, а потому, что был уверен: Эдвард обязательно захватит с собой Хорса. Дуэйну нужны были бриллианты, а не сын.
Именно в этот момент Рэчел окончательно решила, что Дуэйн Сноупс Эдварду больше не отец.
— Похоже, ты наконец нашла свой клад, Рэч, — сказал Гейб и взял ее за руку, — и свое счастье…
Она дотронулась кончиком сандалии до одного из камней и подумала, что Гейб Боннер ошибается. Ее счастье заключалось не в бриллиантах. Счастье стояло рядом с ней, но она не имела возможности заявить на него свои права.
Глава 26
В тот вечер Рэчел добралась до душа только около десяти вечера, после того как Эдвард наконец заснул. Помывшись, она выключила воду и, вытираясь, про себя еще раз поблагодарила Бога за то, что после медицинского осмотра врачи пришли к выводу, что Рози и Эдвард в результате аварии не пострадали.
После того как они с Гейбом нашли детей, им пришлось заниматься множеством дел. Кэл запер бриллианты Рэчел в сейфе, принадлежавшем еще Дуэйну, после чего Рэчел, Гейб, Кэл, Джейн, Кристи и Этан долго отвечали на вопросы полицейских. Затем они съездили в больницу проведать Бобби Денниса. Рэчел переговорила с Кэрол, его матерью. Кэрол Деннис была шокирована случившимся и умоляла простить ее, что Рэчел и сделала без малейших колебаний.
Впрочем, сейчас ей было не до того, чтобы раздумывать о Бобби. Она принялась сосредоточенно расчесывать мокрые волосы расческой Гейба. Торопиться ей было некуда.
Гейб сидел в одной из комнат и ждал ее, по всей вероятности, готовясь произнести проникновенную хвалебную речь в ее честь. Расческа застряла в спутавшихся волосах, и Рэчел принялась осторожно высвобождать ее.
Будь ее воля, они с Эдвардом переночевали бы в доме Кристи, но Эдвард и Гейб не захотели разлучаться Рэчел все еще не могла понять, как отношения между Гейбом и ее сыном могли так радикально измениться за столь короткий срок. Судьба словно издевалась над ней. Теперь, когда исчезло одно казавшееся непреодолимым препятствие на ее пути к счастью, перед ней маячило другое, не менее непреодолимое: Гейб не любил ее, а Рэчел не могла всю жизнь жить в тени Черри.
Она протянула руку, чтобы взять чистую одежду, привезенную Этаном и Кристи, и вдруг поняла, что одежда куда-то исчезла. Завернувшись в полотенце, Рэчел открыла дверь ванной комнаты.
— Гейб, мне нужно одеться.
Ответа не последовало.
— Гейб!
— Я в гостиной.
— Где моя одежда?
— Я ее сжег.
— Что? — Рэчел бегом бросилась по коридору. Увидев, что на Гейбе тоже ничего нет, кроме обернутого вокруг бедер полотенца, она почувствовала неловкость и, нырнув в его спальню, быстро надела одну из его чистых рубашек. Торопливо застегнув пуговицы, она вернулась в гостиную.
Гейб, по всей видимости, чувствовал себя отлично. Он развалился в плетеном кресле, положив скрещенные ноги на старый дубовый сундук, выполнявший функции кофейного столика. В руке он держал банку «Доктора Пеппера».
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил он.
Рэчел сморщилась от стоявшего в комнате запаха жженых тряпок. В камине и в самом деле догорали остатки одежды.
— Я хочу знать, зачем ты сжег мою одежду!
— Говори потише, а то Эдвард проснется. А одежду твою я сжег потому, что не могу больше на нее смотреть. Вся она на редкость уродливая, Рэчел Стоун. За исключением трусиков. Они мне нравятся.
Поведение Гейба было удивительно беззаботным и раскованным. Рэчел не могла понять, куда делся прежний напряженный, мрачный мужчина, к которому она привыкла.
— Гейб, что с тобой случилось? Ты не имел права этого делать.
— Как твой нынешний и будущий работодатель, я имею много прав.
— Работодатель? Кинотеатр закрыт, а я завтра уезжаю. Я на тебя больше не работаю.
По упрямому выражению, появившемуся на его лице, Рэчел поняла, что Гейб не собирается сдаваться.
— Ты отказалась выйти за меня замуж, — снова заговорил он, — поэтому я не вижу другого выхода, как снова тебя нанять. Кстати, я сжег твои автобусные билеты вместе с одеждой.
— Да ты что?! — Рэчел тяжело опустилась на кушетку.
На нее вдруг навалилась усталость. «Значит, — подумала она, — Гейб решил, что, наладив отношения с Эдвардом, он уладил все проблемы». — Как ты мог это сделать?
Гейб помедлил с ответом. Губы его сложились в задумчивую улыбку.
— Я слишком хорошо тебя знаю, дорогая. Ты ни за что не оставишь бриллианты у себя и не станешь использовать их в своих целях. А это означает, что пришло время заключить сделку.
Рэчел устало смотрела на него. Он тоже окинул ее пристальным взглядом и отхлебнул из банки глоток «Доктора Пеппера», после чего снова уставился на нее.
Рэчел отчего-то стало неуютно, и она вдруг вспомнила, что под рубашкой Гейба на ней ничего нет. Она сдвинула ноги, сжав колени.
— Я намерен внести кое-какие изменения в свою жизнь, — сказал Гейб.
— Вот как?
— Именно. Я собираюсь получить лицензию в Северной Каролине и открыть ветеринарную практику прямо здесь, в Солвейшн.
Как ни расстроена была Рэчел, она не могла не порадоваться за него.
— Я очень рада, — сказала она. — Это именно то, что тебе надо.
— Но мне потребуется помощь.
— Что еще за помощь?
— Ну… Мне надо нанять ассистента, который во время приемов взял бы на себя всякую писанину, а заодно и в случае необходимости сумел помочь во время хирургических операций.
— У меня уже есть работа во Флориде, и я не собираюсь быть твоим ассистентом, — ответила Рэчел, раздумывая о том, зачем Гейбу понадобилось заводить этот странный разговор Неужели он не понимал, как трудно ей уезжать от него?
— Это не та работа, которую я тебе предлагаю, — мрачно бросил он. — Хотя, если бы ты мне иногда помогала, я был бы тебе очень благодарен. Но вообще-то тебе я хотел предложить не столько работу, сколько карьеру.
— Карьеру? И какие же ты мне определил функции?
— Ты бы делала то, что мне необходимо.
— Например?
— Ну-у… — Гейб, казалось, задумался. — Например, стирала бы. Готовить и мыть посуду я могу сам, но стирать я терпеть не могу.
— Значит, ты хочешь, чтобы я для тебя стирала?
— И это тоже.
— А еще что?
