тихим и спокойным.
Выведенный из себя, Трейгер скрипнул зубами и импульсивно сделал шаг вперед, что вызвало ответную реакцию Барона. Пес вскочил и зарычал. Боже, как Трейгеру хотелось надеть намордники на злобную парочку. Напряженно вытянувшись перед Вероникой, он предпринял очередную попытку быть вежливым.
– Поверьте, мне необходимо поговорить с Сиреной как можно скорее. Я прошел через ад, пытаясь ее разыскать. Если бы дело не было настолько важным, я не стал бы настаивать.
Она настороженно изучала его через вуаль, очень сомневаясь в том, что Трейгером Грейсоном может двигать что-нибудь, кроме собственного упрямства. В свою очередь, Трейгер воспользовался возможностью подвергнуть Веронику не менее пристрастному осмотру. Испытывает ли она горечь? Чувство потери? Несомненно. А также неприязнь к нему. Сирена определенно не пожалела красок, чтобы обеспечить ему стойкое презрение своей бабки. Трейгер не сомневался в своих догадках, сожалея тем не менее, что не может посмотреть вдове в глаза.
Хриплый смешок Вероники нарушил напряженное молчание.
– Вам хотелось бы заглянуть под вуаль, не правда ли, молодой человек? Я старая женщина и, возможно, не лишена тщеславия.
За сиплым признанием последовал приступ кашля. Передохнув, она удобнее устроилась в кресле и продолжила:
– Я предпочитаю прятать свое горе под вуалью, чтобы никто не видел мои морщины и мою печаль. По правде говоря, забавно: все пялятся на меня, гадая, так ли ужасно я выгляжу, как рисует их воображение. – Она помолчала, выбивая пальцами дробь на ручке кресла, затем устало вздохнула. – Я позволю вам встретиться с Сиреной, но вы должны пообещать, что не станете ее расстраивать. Она вынуждена скрываться и очень страдает, лишившись свободы, не говоря уже о горе, которое причинила ей смерть отца. Она боится даже собственной тени и никому не доверяет. Здравый смысл подсказывает мне, что встреча с вами только огорчит ее, и я не представляю себе, что Сирена может выкинуть, если вы станете на нее давить.
«Невозможно себе представить, что она выкинет… в любом случае», – подумал Трейгер, но вовремя прикусил язык.
– Сирена многого не понимает в событиях, ставших причиной ее несчастий, – осторожно заметил он. – Я надеюсь, что могу сообщить нечто, что облегчит ее боль.
Вдова ухватилась за ручки кресла и с трудом поднялась на ноги. Когда Трейгер невольно сделал движение, чтобы ей помочь, она подняла руку и слабым жестом остановила его.
– Оставайтесь на месте, мистер Грейсон. Если вы дотронетесь до меня, Барон сочтет своим долгом разорвать вас в клочья и, уверяю вас, сделает это, – проскрипела она и, схватив свою трость, заковыляла к камину.
Трейгер выдержал минуту, пока Вероника грелась у огня, но был не в состоянии ждать до бесконечности.
– Умоляю, скажите, где я могу найти Сирену. Я не успокоюсь, пока не увижу ее и не объясню…
Вероника так резко обернулась, что чуть не потеряла равновесие и вынуждена была опереться о каминную решетку, чтобы не упасть в огонь.
– Я настояла на том, чтобы она скрывалась, пока не состоятся похороны Митчела. Боюсь, сюда нахлынут отряды лоялистов в надежде, что дочь придет проститься с отцом. Я запретила ей встречаться с кем бы то ни было, пока все не утихнет. Вам придется набраться терпения, если вы хотите увидеться с женой. Сирена вернется через две недели.
Трейгер разочарованно вздохнул. Две недели? Боже, да конец света наступит раньше!
– Но я…
– Таковы мои условия, мистер Грейсон. Либо вы их принимаете, либо нет, – заявила она, слабым жестом руки давая понять, что разговор окончен. – Сегодняшняя поездка в город и ваш визит исчерпали мои силы. Мне необходимо отдохнуть. Молли проводит вас.
«С таким же успехом можно взывать к каменной стене», – с возмущением думал Трейгер, уходя под аккомпанемент кашля Вероники. Вдова не более расположена считаться с его желаниями, чем британские власти. Две недели? Проклятие! Да за такой срок ненависть и недоверие Сирены разрушат хрупкую связь, которая возникла между ними. Ему придется загнать двух отличных коней, чтобы доставить донесение Вашингтону и примчаться назад для объяснений с Сиреной в назначенный ее своенравной бабкой день. Неудивительно, что муж Вероники умер.
Трейгер не сомневался, что вредная старушенция загнала его в гроб пинками.
– Мистер Грейсон! – остановил его усталый голос Вероники. – Как дела на войне?
– Великолепно для тори и печально для вигов.
Вероника задумчиво кивнула:
– В таком случае у меня есть шанс благополучно добраться до дома, когда беспорядки закончатся.
– Возможно, – пробормотал он и вышел в холл. Он был бы рад лично содействовать ее отъезду, лишь бы убрать с пути упрямую старуху. У него с Сиреной немало препятствий впереди и без привередливой вдовицы.
– Думаю, завтра вам лучше оставаться в постели до самых похорон, – посоветовала Молли, поддерживая Веронику, пока они взбирались по лестнице.
– Наверное, ты права. Подашь мне завтрак в постель. Надо хорошенько отдохнуть, чтобы вынести все, что меня ждет.
Слезы навернулись на глаза Молли, и она крепче обхватила едва державшуюся на ногах женщину.
Трейгер стоял в стороне от небольшой группы людей, собравшихся, чтобы отдать последний долг
