на второй этаж. Кейн предположил, что дом, скорее всего, сняли на время у каких-то «новых русских». Об этом, кроме электронной охраны, говорили развешанные по стенам фотографии какой-то молодой пары на фоне пальм, а также картина с генеалогическим древом, видимо, отражающим произрастание хозяев этого дома.
— Господин Кейн, — доложил Иван, пропуская его в гостиную.
Высокий, плотный, похожий на преуспевающего бизнесмена Волков подошел к Кейну и протянул руку. Его рукопожатие было крепким.
— Здравствуйте, господин Кейн. Костик сказал, что вы хотели меня видеть. Садитесь, пожалуйста. — Жестом Волков отослал Ивана, повернулся к Кейну и предложил ему присесть к небольшому столику с фруктами, соком и вином.
Уютно расположившись в мягком кожаном кресле с бокалом вина в руке, Волков взглянул на гостя:
— Чем могу быть полезен?
— Меня интересует одна женщина, Новикова Ирина Николаевна. Старший научный сотрудник «Центра высоких технологий» в Новообнинске. Я знаю, что Новообнинск входит в сферу ваших интересов. Поэтому и обратился к вам.
Волков не шелохнулся, внимательно рассматривая гостя. Выдержав паузу, Кейн продолжал:
— Эту женщину нужно похитить, вывезти в Европу и передать нам. За это мы хорошо заплатим.
Игорь, отхлебнув вина из бокала, пристально посмотрел на гостя.
— Сколько?
— Ну, скажем, два миллиона долларов.
Волков помолчал, делая вид, что колеблется, хотя на самом деле обрадовался возможности заработать такие деньги, не слишком себя утруждая.
— Ну что же, мы все сделаем чисто, это я гарантирую, — голос Волкова звучал уверенно, как будто речь шла о милом пустяке, — но сумму надо удвоить.
Кейн понял, что соперник ему попался трудный, и, продолжая начатую игру, заметил:
— Это много. Давайте пойдем на компромисс. Вы получите три миллиона баксов, когда доставите эту женщину в Австрию. Место я вам назову позже.
Игорь понял, что названная Кейном сумма является окончательной, и кивнул.
— Согласен. Скажите, господин Кейн, а почему вы сами не провернете это дело? Ведь сложности тут особой нет.
Кейн покачал головой.
— Может и нет. Но мы не хотим светиться. Это же не наша страна. Вы представляете, какой шум поднимет пресса, если дело провалится? А какой будет дипломатический скандал? Нет. Мне проще заплатить деньги. Так спокойнее.
Волков закурил сигарету, встал и прошелся по комнате.
— Эта Новикова, она… Она что, крупная фигура в науке?
— Не думаю. Знаю только, что она хороший специалист по ядерной технологии и разработала один продукт, интересующий наших военных. Ей не причинят никакого вреда. Ее просто попросят наладить производство этого материала у нас, в Штатах.
Игорь кивнул. Ведь, в конечном счете, Кейн может найти и более сговорчивых помощников.
— К какому сроку надо выполнить заказ?
— Через две недели Новикова должна быть в Австрии.
— Это приемлемый срок. Нужна ее фотография и адрес.
— Вот, возьмите, — сказал Кейс, доставая из кармана небольшую фотографию Новиковой. — Ее адрес на обратной стороне.
Некоторое время оба молчали. Затем Волков спросил, живет ли Новикова одна и есть ли у нее охрана.
— Живет одна, — готовясь к встрече, Кейн успел собрать необходимую информацию. — Охраны и оружия нет, а насчет сигнализации выясняйте сами, я не хочу делать вашу работу. Только помните, что нужна она нам целая и невредимая. Без каких-либо физических или моральных травм… Ну так как, вы можете мне это обещать, господин Волков?
— Обещаю! — сухо ответил Игорь, с трудом скрывая радость. В глубине души он был горд, что так лихо провернул дело…
Услышав звонок в дверь, Ирина, с нетерпением ждавшая Савельева, поспешила в прихожую. Первое, что она увидела, распахнув дверь, был роскошный букет красных роз. Савельев с необычной для него робостью переступил порог, поздоровался и вручил цветы хозяйке. Ирина, давно не получавшая знаков внимания от мужчин, прямо вспыхнула от радости. Она впустила гостя, показала квартиру и усадила за стол, на котором горели две толстых свечи в старинном медном подсвечнике. Савельев подумал, что Ирина не только красивая женщина, но и сумела окружить себя красотой.
Семга, нарезанная тонкими ломтиками, прикрытыми лимоном, источала нежный аромат, ветчина на красивом блюде невольно притягивала взор. А фрукты и запотевшая бутылка водки довершали убранство стола.
— Мне, право, неудобно, — Владимир Сергеевич изобразил смущение. — Из-за меня такой сыр-бор…
Ирина улыбнулась и вышла похлопотать на кухню. Надела передничек, занялась салатом и поймала себя на том, что размышляет, понравится ли Савельеву ее стол. Он продолжал волновать ее. Неприятности, случившиеся с нею, выбили ее из колеи, и она остро ощутила необходимость опереться на надежного человека. Она просто женщина, стремящаяся вырваться из капкана, в который неожиданно попала.
Ирина взглянула на себя в зеркало над кухонным столом. На нее смотрело такое несчастное лицо, что она чуть было не расхохоталась.
«Да, Ирка, тебе просто нужен мужик, умный и сильный, который защитит и поможет в трудную минуту…» — подумала она. Савельев был ей симпатичен, но вот нравится ли ему она? Это еще вопрос. Ирина критически посмотрела на свои волосы. Что за прическа! Ой-ой-ой! Проклятая парикмахерша уверяла, что эта укладка будет ей к лицу!
Ирина занялась салатом, но делала его машинально, продолжая размышлять о происшествии на работе, которое вызывало тревожные мысли. Сейф лаборатории после отъезда Родионова оказался пуст. А ведь там находилась очень дорогие изотопы. Где они?
Ирина решила посоветоваться с Савельевым. Он так добр с нею. «Но ведет он себя со мной как-то робко… Может, он влюбился?» — Так ей хотелось, чтобы Савельев влюбился в нее, а что будет дальше? Трудно сказать… Ее размышления были прерваны самим Савельевым, вошедшим в кухню.
— Какая-нибудь помощь требуется, Ирина?
— Прошу к столу, — улыбнулась Ирина, беря в руки блюдо с приготовленным салатом.
В гостиной Савельев разлил вино в бокалы и попросил разрешения произнести тост. И сумел сказать что-то не банальное, не навязшее в ушах. За разговором и едой время пролетело незаметно, но Савельев чувствовал, что Ирина отвечает машинально, продолжая думать о чем-то своем. Наконец он не выдержал и сказал:
— Ирина, мы же друзья. Можете полностью мне довериться. Так что же у вас случилось?
Повинуясь безотчетному побуждению, он взял ее за плечи. Ирина без тени смущения обвила его руками и прижалась щекой к его груди. Они застыли, ощущая себя словно единое целое. Савельев испытывал наслаждение от этого внезапно возникшего чувства: ему передавалось ее тепло, он вдыхал ее восхитительный запах. Никогда ему не было так хорошо, как теперь, когда он обнимал Ирину. Савельеву казалось — он давно мечтал именно о ней.
Теперь он мог бы поцеловать ее, но не мог позволить себе этого, потому что инстинкт подсказывал ему, что время для этого еще не пришло. Сейчас его поцелуй был бы воспринят Ириной отчасти как реакция на собственный сковывавший ее страх, отчасти как потребность обрести в ком-то опору. Когда он отпустил ее, Ирина сказала, застенчиво улыбнувшись:
— Прошу прощения. Совсем не предполагала, что так расклеюсь. Я знаю — я должна быть сильной. В
