— Любовь — обманная страна и каждый житель в ней — обманщик.
— Ты так думаешь?
— Это стихи Марины Цветаевой.
— Сказано верно. Только не все люди понимают это, — сказала Кириллова, направляясь к выходу. Доленко удрученно молчал. В прихожей она снова замешкалась, рассеянно водя пальчиком по узору на обоях.
— Даже не представляю, что я подумаю о себе завтра утром. Я приехала к тебе под влиянием минутного порыва. Мне хотелось объяснить…
— Анатолий накрыл ладонью ее пальцы.
— Маша!
Она обернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Ее, казалось, била дрожь.
— Маша, ты сводишь меня с ума…
— Дорогой, я ужасная женщина. Мне так стыдно, но в тот момент, когда я увидела тебя…
Все преграды рухнули. Она оказалась в его объятиях, и их губы слились в упоительном поцелуе, полном испепеляющей страсти. Он подхватил Машу на руки, внес в комнату, положил на диван…
Несколько ночей она приходила к нему, и они предавались любви. Это было торопливое утоление страсти, любовь украдкой, и, когда прошло упоение первой близостью, Доленко почувствовал, что ему становится мало этих коротких встреч. Они держали свои отношения в тайне, но такая жизнь давалась нелегко. Маша жила в постоянном страхе, и Анатолий с беспокойством замечал, как она вскакивала и судорожно хватала его за руку при каждом неожиданном звуке, нарушавшем ночную тишину. Она боялась, как бы кто не заметил ее в обществе Доленко, и приходила в ужас от одной лишь мысли, что муж может узнать о ее измене.
В каждую из этих ночей она проводила у него не больше часа-полутора, и всякий раз они едва успевали обменяться двумя-тремя фразами, поэтому он по-прежнему знал о ней так же мало, как в тот день, когда встретил ее впервые.
Но это не мешало ему любить ее. Теперь он уже хотел, чтобы она принадлежала ему одному, и безумно страдал, сознавая, как болезненно она привязана к своему мужу. Она говорила только о Максимове, а он не желал о нем слышать. Вот если бы она хоть что-нибудь рассказала о себе или проявила бы какой-то интерес к его жизни, он был бы на седьмом небе от счастья, но ничего подобного так и не случилось.
На третью ночь, собираясь домой, Маша в очередной раз сказала:
— Никогда не прощу себе, если Максимов обо всем узнает. Я ни на минуту не могу забыть о нем. — Она тяжело вздохнула. — Если я запачкаю его имя, он не вынесет этого. А вдруг ему кто-то сообщит о нашей связи?
— Ради Бога, Маша, хватит об этом! — Доленко уже не мог слышать о ее муже. — Почему ты ему во всем не признаешься? Объясни, наконец, что ты полюбила другого и тебе нужна свобода!
— Анатолий, я не способна на такое предательство. Ты разрываешь мне сердце.
Он нежно обнял ее.
— Ты любишь меня, Маша?
Она подняла глаза, и в них он увидел знакомое ему манящее выражение.
— И ты сомневаешься? Я только и делаю, что думаю о тебе. Нехорошо, конечно, так говорить, но вот если бы Максимов неожиданно умер!
— А что с ним случится? Он достаточно богат и известен. Может завести себе молодую любовницу. Она быстро утешит его. Как, по-твоему, сколько у него денег?
Она пожала плечами.
— Несколько миллионов долларов.
— Несколько миллионов? — ахнул потрясенный Доленко. — Откуда они у него?
— Он читал лекции за рубежом, получал хорошие гонорары за свои книги, которые там издавались. Вот и набралась такая сумма.
— Значит, расходы на любовницу ему вполне по карману. Ты зря волнуешься: с такими деньгами твой муженек не останется без женского внимания. Найдется немало женщин, желающих утешить его.
Маша отвернулась.
— Если Максимов умрет, — голос ее звучал проникновенно и тихо, — его деньги перейдут ко мне. Это будут наши с тобой деньги, Анатолий. Как бы ты поступил с ними?
— Какой смысл говорить об этом? — раздраженно отмахнулся инженер.
— Ну, пожалуйста, Толя, разве тебе так трудно ответить?
Невольно Доленко всерьез задумался. Действительно, что он сделает, если у него будут такие деньги? Он сможет оставить инженерную работу, за которую ему платят гроши, и заняться бизнесом. Например, основать посредническую фирму и заняться экспортом из России радиоактивных материалов и редкоземельных металлов. С деньгами можно достичь многого. Будь у него три миллиона долларов, он бы через год удвоил эту сумму. Он бы сколотил целое состояние!
Он поделился своими соображениями с Машей.
— Как бы мы были счастливы! — подхватила она. Ты бы занимался бизнесом, а я делила бы с тобой печали и радости.
— Что толку мечтать об этом? Твой муж не спешит на тот свет, и ты не получишь его денег, пока не состаришься, а тогда они тебе уже не понадобятся. К черту его миллионы! Получи-ка лучше свободу.
Она покачала головой.
— У тебя совсем крыша поехала? Отказаться от таких денег и жить в нищете? Лучше подумай о том, как заполучить эти деньги. И пока не придумаешь, не звони мне. Иначе мы должны расстаться, другого выхода я не вижу.
Доленко был так ошарашен, что не сразу нашел, что ответить.
— Но послушай, Маша!
— Анатолий, я не шучу. Я не люблю нерешительных мужчин. Я задала тебе задачу, а ты подумай над тем, как ее решить.
— Давай не пороть горячку. Поговорим обо всем спокойно завтра вечером.
— Завтрашнего вечера не будет, — отрезала она.
Он попытался обнять ее, но Маша вырвалась из его рук.
— Не мучай меня, Анатолий. Больше всего на свете я ненавижу ложь и презираю себя с тех пор, как изменила Максимову с тобой. И как мне ни больно, я должна положить этому конец. Прощай, Анатолий!
В ее голосе слышалось такое отчаяние, что Доленко невольно отступил в сторону. Сердце его разрывалось от горя. Маша открыла дверь и бросилась к лифту. Стоя у окна и глядя вслед удаляющейся машине, он старался убедить себя, что к завтрашнему дню Маша образумится, и вечером он снова увидит ее.
Кириллова сдержала свое слово. Весь вечер Доленко просидел дома, ждал телефонного звонка Маши, выглядывал в окно в надежде увидеть ее машину, и только когда стрелки часов приблизились к полуночи, он понял, что она не придет.
На следующий день была суббота, а по субботам Маша обычно делала покупки в центральном универсаме Новообнинска. Анатолий помчался туда в надежде увидеться с нею. Но она не появилась и там. Он обежал все магазины на главной улице Новообнинска, но тщетно: ее нигде не было. К полудню до него наконец дошло, что надеяться больше не на что. По-видимому, Маша всерьез решила порвать с ним и теперь избегала даже случайных встреч. У него упало сердце. Слоняясь по улицам, он вспомнил, что через неделю у Маши день рождения. Обязательно надо купить ей хороший подарок, это будет хорошим предлогом для встречи. В витрине ювелирного магазина Доленко присмотрел золотое колечко и серьги с сапфирами. Своим цветом сапфиры напомнили ему глаза Маши. Он не мог удержаться и купил весь комплект, а потом попросил продавца выгравировать на внутренней стороне кольца имя своей возлюбленной. Вернувшись домой, он сразу позвонил Маше. Когда в трубке раздался ее голос, его бросило в
