Рейвен покачала головой.
— Нет. Честно — нет. Может быть, я в тебе разочаровалась.
Она смотрела печально.
— Ты сказал, что между нами не может быть лжи, и сам при первой же возможности солгал.
Она снова прикусила губу. В глазах блеснули слезы, но она нетерпеливо сморгнула их.
— Когда ты просил меня доверять тебе, Михаил, мне показалось, что и с твоей стороны будет точно такое же доверие ко мне. Тебе следовало бы относиться ко мне с большим уважением, по крайней мере к моим способностям. Во время выслеживания я использовала психическую связь. Я выслеживала, используя чьи-то глаза. Некоторые из твоих людей такие небрежные и самодовольные. Некоторые из вас даже не беспокоятся о ментальной защите. Все вы настолько высокомерны, что вам даже в голову не приходит, что человек — существо, не принадлежащее к вашей совершенной расе, — может войти в ваши сознания. Вы выявили одного, похожего на меня, который приговаривает ваших людей к смерти. Но если я смогла проникнуть в ваши сознания, она тоже сможет сделать это. Мой вам совет, чтобы не стало еще хуже, принимайте более серьезные меры предосторожности.
Рейвен отступила от протянутой успокаивающей руки Михаила.
— Я просто пытаюсь спасти ваши жизни, а не мщу.
Только гордость заставляла ее удержаться и не показать, как она расстроена. Она уже почувствовала, что потеряла его, их уникальную близость. Каким-то образом она знала, что в ее жизни уже не будет другого мужчины, другого времени, когда она сможет смеяться и разговаривать так, как это было с ним.
— Тебе не нужно говорить что-то еще, Михаил. Я видела твою небольшую царапину собственными глазами. И ты был прав, вы там были не одни — за вами наблюдала я. На моем языке честность означает правду.
Рейвен сделала глубокий вдох, с сожалением сняла кольцо и осторожно положила его на прикроватный столик.
— Мне очень жаль, Михаил, правда жаль. Я знаю, что подвожу тебя, но я не вписываюсь в ваш мир. Я не понимаю ни его, ни его правил. Пожалуйста, окажи любезность — держись подальше и не пытайся связаться со мной. Мы оба знаем, что на самом деле я не подхожу тебе. Я уеду первым же поездом.
Она повернулась и направилась к двери. Но та захлопнулась с громким стуком. Она, не оборачиваясь, молча смотрела перед собой. Воздух звенел от напряжения, от какого-то темного чувства, которому она не могла дать названия.
— Не думаю, что, если мы продолжим наши отношения, от этого будет какой-либо прок. Тебе прямо сейчас нужна помощь. Очевидно, что бы они ни намеревались делать, это такая тайна, что об этом никто не должен знать. В том числе и я. Позволь мне вернуться домой, и пусть они тебе помогут.
— Оставьте нас, — приказал он остальным.
Они неохотно повиновались.
— Рейвен, подойди сюда, пожалуйста. Я слаб, и мне понадобятся все оставшиеся силы, чтобы подойти к тебе.
Он говорил искренне, и это разбивало ей сердце. Она закрыла глаза, сопротивляясь силе, что звучала в его ласковом голосе.
— Не в этот раз, Михаил. Мы не только живем в двух разных мирах, у нас разные системы ценностей. Мы попытались, я знаю, как тебе этого хотелось, но я так не могу. Может быть, никогда и не могла. Все произошло слишком быстро, и мы действительно не знаем друг друга.
— Рейвен.
С какой теплотой он произнес ее имя.
— Подойди ко мне.
Она прижала пальцы ко лбу.
— Я не могу, Михаил. Если я позволю тебе снова ко мне приблизиться, я перестану уважать себя.
— Тогда у меня нет иного выбора, кроме как самому к тебе подойти.
Он перенес вес своего тела на руки, чтобы начать двигаться, подтаскивая раненую ногу.
— Нет!
Она встревоженно обернулась.
— Перестань, Михаил. Я позову остальных.
Она толкнула его назад на подушки.
Он неожиданно сильно обхватил ее за шею.
— Ты — единственная причина, почему я сейчас жив. Я говорил тебе, что буду совершать ошибки. Ты не можешь поставить на мне крест, на нас. Ты знаешь меня, знаешь все самое важное обо мне. Ты можешь заглянуть в мое сознание и узнать, что я нуждаюсь в тебе. Я бы никогда не причинил тебе боли.
— Ты уже причинил мне боль. Обидел. Те люди за дверью — твоя семья, твой народ. А я из другой страны, я принадлежу к другой расе. Это не мой дом и никогда им не будет. Позволь мне позвать их и просто уйти.
— Ты права, Рейвен. Я говорил тебе, что между нами не будет лжи, но тем не менее я испытываю потребность защищать тебя от всего жестокого и пугающего, от всего, что может причинить тебе вред.
Он погладил ее губы привычным жестом.
— Не покидай меня, Рейвен. Не губи меня. Твой уход меня убьет.
В его глазах было столько выражения, он так хотел убедить ее. Он не отводил глаз, не пытался скрыть от нее неприглядную правду своего мира, свою отчаянную уязвимость.
— Михаил, — тихо сказала она, — я смотрю на тебя, и что-то глубоко внутри меня говорит, что мы принадлежим друг другу, что ты нуждаешься во мне и что без тебя я никогда не буду целостной. Но я знаю, что это абсурдно. Я прожила почти всю свою жизнь сама по себе и была довольно счастлива.
— Ты была отверженной, ты испытывала боль. Никто не видел тебя, не знал, кем ты была. Никто не сможет оценить тебя и позаботиться о тебе лучше, чем я. Не делай этого, Рейвен. Не надо.
Он притянул ее к себе. Как она могла ему сопротивляться? Было поздно, слишком поздно. Его рот уже нашел ее. Его губы были прохладными, мягкими и такими нежными, что у нее на глазах навернулись слезы. Она уткнулась лбом в его лоб.
— Ты обидел меня, Михаил, правда, обидел.
— Я знаю, малышка, мне очень жаль. Прости меня.
Она улыбнулась.
— Это действительно так легко?
Он вытер слезинку с ее щеки.
— Нет, но это все, что я могу дать тебе сейчас.
— Тебе нужна помощь, и я знаю, что не могу ее оказать. Я пойду. Свяжись со мной, когда сможешь. Я обещаю никуда не уходить, пока тебе не станет лучше.
— Рейвен, надень мое кольцо, — попросил он.
Она покачала головой, отходя в сторону.
— Не думаю, что нужно это делать, Михаил. Пусть все остается так, как есть. Я должна подумать.
Он погладил ее затылок, потом руку, начиная с плеча и до самого запястья, на котором его пальцы сомкнулись.
— Завтра мне нужно будет выспаться, хорошенько выспаться. Я хочу защитить тебя от тех людей.
Он знал, она подумает, что они будут мучить его. Рейвен отбросила прядь его волос со лба.
— Со мной все будет в порядке, как и все эти годы. Ты так заботишься о своем мире, что и не догадываешься, что люди могут позаботиться каждый о себе. Я обещаю, что не уеду от тебя и буду осторожна. Я не собираюсь прятаться у них в шкафу или под кроватью.
Михаил взял ее за подбородок.
— Эти люди опасны, Рейвен, они фанатики. Я понял это сегодня ночью.
— Они узнали тебя?
У нее перехватило дыхание. Она хотела быстрее позвать его друзей, чтобы они позаботились о его
