Темная сила

нежный смех музыкой коснулся кожи Темного, словно легкий бриз родины.

Несмотря на то что Грегори пребывал в обличье птицы, внутри него стали пробуждаться желание и голод. Чувство было всепоглощающим. Это было нечто большее, чем голод. Большее, чем желание. Эти потребности слились воедино с нежностью. Даже когда Саванна была непокорной и дерзкой, его сердце таяло от любви к ней.

– Мне кажется, тебе следовало бы меня слушаться. Пребывать в чужом обличье – непросто.

– Да это любому под силу! – беспечно возразила Саванна, вновь упорхнув от него.

В тот же миг самец стремительно и резко, словно стрела, спикировал. Сердце Саванны замерло, и она пронзительно вскрикнула от страха и неожиданности. Вместо крика из ее горла вырвалось лишь странное карканье, и это так напугало девушку, что она чуть было не перестала поддерживать образ птицы в своем сознании.

– Саванна! – Голос Грегори был мягок, но настойчив; он гипнотизировал, требовал подчинения. Он мысленно удержал образ птицы в ее сознании, а потом взмыл в небо, прикрывая собой и указывая правильное направление.

– Ты сам виноват, ты напугал меня! – заявила карпатка.

Под ними проплывали растущие из воды кипарисы. То тут, то там из болота поднимались островки камышей. Жизнь в заливе била ключом, отовсюду раздавался стрекот насекомых, кваканье лягушек и трели птиц. В гниющих стволах упавших деревьев жили черепахи и молодые аллигаторы, змеи лениво скользили по ветвям деревьев. Пара птиц еще некоторое время парила над землей, любуясь пейзажем. А потом Грегори бросил клич, призывая тех, кто смог бы показать им окрестности. Саванна желала, чтобы это был кто-то из местных, кто с легкостью смог бы ответить на все ее вопросы. В тот миг они увидели лодку.

– Приземляйся на этот камень, Саванна, и сразу же меняй обличье. Я помогу тебе.

На мгновение Саванна засомневалась. Валун казался недостаточно большим, а болото и вовсе не внушало доверия.

– Положись на меня, та petite. Я никогда не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, – мягко заверил Грегори. Несмотря на то что оба они оставались птицами, она чувствовала себя так же спокойно, как если бы была в его объятиях.

Сила Грегори всегда изумляла. Он был легендой. Карпатцы упоминали о нем исключительно шепотом. Разумеется, Саванна знала о том, что Грегори обладает немыслимым могуществом, гордилась им, и в то же время ей было непонятно, почему он выбрал именно ее, совершенно неопытную и неискушенную.

– Я научу тебя всему, cherie. Мне это будет только в радость.

Птичьи коготки еще искали точку опоры на валуне, а стройная фигурка Саванны, мерцая, уже стала приобретать привычные очертания. Едва ее превращение закончилось, орел тоже нашел неподалеку небольшой участок земли, и вот уже Грегори аккуратно приземлился на обе ноги. Услышав гул лодочного мотора, карпатка спрыгнула со своего ненадежного насеста прямо в объятия Грегори.

Мужчина поймал и прижал к груди любимую. Восторг охватил его. Грегори до сих пор не верилось, что это не сон. Он стал шептать ей слова любви на древнем языке, ведь ни один другой язык не смог бы передать его чувств.

– Ты переживаешь попусту, – сказал он на секунду уткнувшись в ее шею, вдыхая аромат.

– Правда? – спросила девушка вслух, озорные искорки танцевали в ее глазах. – По-моему, это ты все время беспокоишься, и вообще считаешь меня сумасшедшей.

– Так и есть, – отозвался Темный. – Я никогда не знаю, что ты сделаешь в следующий миг. Хорошо еще, что я могу читать твои мысли, ma petite, иначе я давно бы оказался в сумасшедшем доме.

Карпатка мягко коснулась губами его подбородка, уголка губ.

– Думаю, тебя стоит запереть. Ты представляешь опасность для рассудка женщин.

– Не для всех, только для тебя.

Карпатка снова звонко рассмеялась, ее проворные пальчики скользнули по пуговицам на его рубашке.

– Мы не одни, дорогой. Полагаю, это ты пригласил его составить нам компанию.

– Все благодаря тебе, – ворчал карпатец, легко шагая к лодке по вязкой поверхности болота.

Капитан даже не заметил, что ноги Грегори не касались болота. Он не отрываясь смотрел на Саванну – в его взгляде читалось неподдельное восхищение.

– Вы – волшебница, Саванна Дубрински! Я был на трех ваших шоу. В прошлом году я летал ради вас в Нью-Йорк, несколько месяцев назад видел вас в Денвере и совсем недавно в Сан-Франциско. Не могу поверить, что это действительно вы!

– Спасибо за комплимент! – Иллюзионистка одарила его ослепительной улыбкой, в ее глазах читалось любопытство. – Вы проделали такой долгий путь ради того, чтобы меня увидеть? Я польщена.

– Как вы это делаете? Я имею в виду исчезновение в тумане. Я был у самой сцены, но так и не понял, в чем секрет этого трюка, – продолжал он, поддавая Саванне руку. – Меня зовут Боу ЛаРу. Я родился и вырос здесь, в заливе. Познакомиться с вами, мадам Дубрински, большая честь для меня.

Грегори собственноручно помог Саванне оказаться на борту судна и тут же снова заключил ее в объятия, исключая всякую возможность ответить на рукопожатие капитана.

– Меня зовут Грегори, – произнес он своим мягким чарующим голосом. – Я муж Саванны.

За всю свою жизнь Боу ЛаРу встречал лишь одинокого человека, который с виду был бы столь же опасен. По стечению обстоятельств та встреча тоже состоялась ночью в заливе. Было ясно, что Грегори обладал немыслимой силой и могуществом. Его необыкновенные светлые глаза гипнотизировали, голос завораживал. Боу улыбнулся. Он провел в этих водах большую часть жизни и видел многое – от аллигаторов до контрабандистов. В заливе всегда кипела жизнь.

– Вы выбрали необычную ночь для экскурсии, – счастливо сказал он. Шторм утих, но водная гладь была неспокойна. Аллигаторы, обычно лениво лежащие на солнце, теперь скользили в воде в поисках добычи.

Грегори усмехнулся в ответ. Он был частью этой ночи, все живые существа считали его своим, повиновались ему, эта дикая земля как нельзя лучше соответствовала его духу.

Боу наблюдал за ним и видел непоколебимое спокойствие хищника, от беспощадного взгляда которого ничто не могло ускользнуть. Сильное, мускулистое тело казалось расслабленным, но на самом деле было натянуто, как струна. Реакция этого человека, должно быть, была молниеносной. Лицо Грегори, мужественно красивое, чувственное и жестокое, несло на себе отпечаток невзгод и опыта, риска и опасности.

Боу перевел взгляд на Саванну. Она была такой же, какой он привык видеть ее на сцене. Мечта любого мужчины. Неземная, таинственная, сексуальная. Ее звонкий смех был заразительным, прекрасное лицо светилось от восторга, а глаза были ясными, как сапфиры. Девушка казалась хрупкой и невинной по сравнению со стоящим рядом хищником. Саванна то и дело дергала его за рукав, указывая на то, что привлекало ее внимание на берегу; и каждый раз, когда это происходило, выражение лица Грегори смягчалось, он ласкал ее голодным, но нежным взглядом.

Боу с удовольствием отвечал на вопросы Саванны о своей юности, о том, как охотился его отец, как он и его брат собирали мох с деревьев, чтобы мать и сестры могли высушить его и набить им матрасы. Он делился с пассажиркой даже теми воспоминаниями из детства, о которых, как ему казалось, он давио забыл. Молодая женщина ловила каждое его слово, заставляя его чувствовать себя значимым, почти что единственным мужчиной на земле, но это продолжалось лишь до тех пор, пока Грегори не начал ненавязчиво демонстрировать свою силу, что сразу же вернуло Боу к реальности.

Он показывал им самые красивые и экзотические места, а Грегори в это время расспрашивал его о целебных травах. Боу поймал себя на мысли, что внимательно вслушивается в его слова.

– В ресторане я случайно услышала одну из легенд залива, – неожиданно сказала Саванна. Она перегнулась через борт лодки, и перед капитаном открылся чудесный вид на тесно обтянутые джинсами точеные ягодицы. Одно легкое движение, и могучее тело Грегори заслонило соблазнительное зрелище.