В пять часов я позвонила маме, которая находилась в Нью-Гемпшире.
- Контрольный звонок, - сказала я. - Как дела на работе?
- Все так же. А у тебя?
- Я у Энзо, пытаюсь заниматься, но мне не дает покоя манговый смузи
- Ну вот, из-за тебя и я проголодалась.
- Так сильно проголодалась, что даже готова вернуться домой?
Она вздохнула, как бы говоря 'это не в моих силах'. - Если б я могла… Мы с тобой приготовим смузи и вафли на завтрак в субботу, идет?
В шесть часов позвонила Ви и уговорила меня пойти в тренажерный зал. В семь тридцать она привезла меня домой.
Я только-только вышла из душа и изучала содержимое холодильника на предмет остатков жаркого, которое вчера перед отъездом приготовила мама, когда услышала громкий стук в дверь. Я посмотрела в глазок. По другую сторону двери стоял Скотт Парнелл и показывал мне два поднятых вверх пальца.
- Музыкальная битва! - воскликнула я, стукнув себя по лбу.
Я совершенно забыла отменить нашу договоренность. Посмотрела на свои пижамные штаны и застонала.
После неудачной попытки привести в порядок свои мокрые волосы, я повернула замок и открыла дверь.
Скотт скользнул взглядом по моим штанам. - Ты забыла.
- Шутишь что ли? Я весь день ждала этого, просто немного припозднилась, - я указала на лестницу через плечо. - Я сейчас оденусь. Почему бы тебе… не подогреть жаркое? Оно в холодильнике, в голубой пластиковой посуде.
Я взлетела по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и, закрыв дверь в комнату, позвонила Ви.
- Мне нужно, чтобы ты сейчас же приехала, - сказала я. - Я собираюсь на музыкальные бои со Скоттом.
- Цель твоего звонка – заставить меня тебе завидовать?
Я приложила ухо к двери. Было слышно, как Скотт открывает и закрывает шкафчики на кухне. Скорее всего, он искал легкие наркотики или пиво. Он будет разочарован в обоих случаях, если только не питает надежды поймать кайф от моих таблеток, содержащих железо.
- Я вовсе не пытаюсь вызвать у тебя зависть. Я просто не хочу идти одна.
- Ну тогда скажи ему, что ты не можешь пойти.
- Дело в том, что… мне бы хотелось там побывать.
Я не могла объяснить, откуда появилось это внезапное желание. Все, что я знала: не хочу провести эту ночь в одиночестве. Я целый день занималась, делала домашнее задание, потом ходила в тренажерный зал, и последнее, чего бы мне хотелось - остаться дома и изучать свой список домашних дел. Я весь день была хорошей девочкой. И заслужила право повеселиться. Скотт не был лучшим на свете парнем, но не был также и худшим.
- Так ты приедешь или нет?
- Должна признаться, это намного лучше, чем провести всю ночь в своей комнате, спрягая испанские глаголы. Я позвоню Риксону и спрошу, не хочет ли он присоединиться к нам.
Я повесила трубку и провела быструю инвентаризацию собственного гардероба. В итоге я решила надеть бледную шелковую блузку, мини-юбку, матовые колготки и балетки. Напрыскав вокруг себя духи, я шагнула в образовавшееся облако легкого грейпфрутового аромата. Мне стало интересно, зачем я трачу время, прихорашиваясь для Скотта. Он ни к чему не стремился, у нас не было ничего общего, и большинство наших коротких разговоров ограничиваются взаимными оскорблениями. И если бы только это, но даже Патч сказал мне держаться от него подальше.
А потом на меня вдруг снизошло озарение. Меня тянуло к Скотту из-за каких-то хронических психологических проблем, включающих в себя желание бросить вызов и отомстить. И все это опять же имело отношение к Патчу.
С моей точки зрения, я могла выбрать одно из двух: сидеть дома и позволить Патчу диктовать, как мне жить, или отбросить в сторону примерную-девочку-занимающуюся-по-воскресеньям и немного повеселиться. И даже если я пока еще не готова признаться в этом, я надеялась, что Патчу станет известно, что я ходила со Скоттом на музыкальные бои. Я надеялась, что узнав о моем свидании с другим парнем, он выйдет из себя.
Все решив, я наклонила голову, слегка подсушила волосы, чтобы подчеркнуть свои природные кудри, и влетела на кухню.
- Готова, - поведала я Скотту.
Он снова осмотрел меня с ног до головы, но на этот раз я чувствовала себя намного увереннее.
- Выглядишь неплохо, Грей, - оценил он.
- Так же, как и ты, - улыбнулась я, стремясь быть дружелюбной, но сама ужасно нервничала.
Что было просто смешно, ведь речь же шла о Скотте. Мы были друзьями. Нет, не друзьями. Знакомыми.
- Плата за вход - десять баксов.
Я остановилась на минуту.
- Да, точно. Я это знала. Мы можем остановиться у банкомата по дороге?
На моем счете оставалось пятьдесят долларов, припасенных со дня рождения. Я уже определилась, что потрачу эти деньги на Кабриолет, но если я возьму оттуда десять баксов, то это же вовсе не значило, что у меня ничего не получится. Судя по масштабам моих сбережений, я в любом случае не смогу позволить себе купить Кабриолет до двадцати пяти лет.
Скотт положил на стол водительские права, выданные в штате Мэн, с изображенной на них моей фотографией годичной давности.
- Готова, Марлин?
Марлин?
- Я не шутил по поводу фальшивых документов. Ты же не думаешь отступать, верно?
Он ухмыльнулся так, будто знал, как повысилось мое давление после упоминания об использовании фальшивых документов, и он был готов поставить все свои деньги на то, что я откажусь уже через пять секунд. Четыре, три, два......
Я взяла документы со стола. – Готова.
Скотт вел свой Мустанг через центр Колдуотера на другой конец города, по окраинам и через железнодорожные пути.
Остановился он напротив четырехэтажного кирпичного дома, которое сверху донизу было покрыто вьющимися растениями, опоясывающими весь фасад здания. У его дверей собралась длинная очередь. Я успела заметить, что окна изнутри были закрыты черной бумагой, но сквозь щели между ними виднелись проблески света. Неоновая голубая вывеска над дверью горела названием СУМА ДЬЯВОЛА.
Я лишь однажды в своей жизни бывала в этой части города, еще в четвертом классе, когда мои родители привезли нас с Ви в дом с привидениями, организованный на Хэллоуин.
И ни разу я не была в Суме дьявола, но, глядя на него сейчас, я думала, что моя мама предпочла бы, чтобы я держалась от него подальше. И сразу вспомнила характеристику, данную этому местечку Скоттом. Оглушительная, хаотичная музыка. Орущая неконтролируемая толпа. В каждой туалетной кабинке развратный секс.
О, Боже.
