лично.
— Извините, если я немного переживаю, но мы говорим о моей матери, — ответила я мягко, но с однозначной твердостью.
Хэнк набрал номер на своем телефоне и дал его мне. Включился больничный автоответчик, предлагающий мне внимательно выслушать следующие инструкции или оставаться на линии для ответа оператора. Через минуту меня с ним соединили.
— Не могли бы вы сказать мне, поступала ли сегодня Блайт Грэй? — спросила я женщину, избегая взгляда Хэнка.
— Да, в записях есть Блайт Грей.
Я выдохнула. То, что Хэнк не лгал о несчастном случае, не значило, что он невиновен. Прожив все эти годы в фермерском доме, она ни разу не падала с лестницы.
— Это её дочь. У вас есть новости о её состоянии?
— Я могу передать сообщение ее доктору, чтобы он позвонил вам.
— Спасибо, — сказала я и продиктовала ей свой номер.
— Есть новости? — спросил Хэнк.
— Как вы узнали, что она упала с лестницы? — пытала я его. — Вы видели момент падения?
— Мы договорились пообедать вместе. Когда она не открыла дверь, я вошёл внутрь. И нашёл её у подножия лестницы.
Если он и распознал какую-то подозрительность в моём голосе, то не выказал этого. Скорее наоборот — ослабляя свой галстук и вытирая пот с бровей, он выглядел мрачным.
— Если что-нибудь случится с ней… — пробормотал он себе под нос, но не закончил свою мысль. — Может, поедем?
Было что-то странное в его голосе, но я не могла понять это своим замутнённым разумом. Весь мой рассудок, казалось, уплыл, оставив место лишь для одного нескончаемого приказа:
Я посмотрела на Хэнка, который моргал с невинным видом. Я порывалась обвинить его в чём-то, но зачем? Он ведь помогал. Он заботился о моей маме…
И я безропотно скользнула на сиденье Лэнд Крузера.
Не знаю, сколько времени мы ехали в тишине. В моей голове вихрем крутились мысли, пока Хэнк неожиданно не заговорил.
— Я хочу, чтобы ты знала, она в самых лучших руках. Я попросил, чтобы за ней вёл наблюдение доктор Хоулетт. Мы с доктором Хоулеттом жили в одной комнате в Мэйнском Университете до того, как он перешёл к Джонсу Хопкинсу.
Доктор Хоулетт. Пару секунд я мысленно перебирала его имя — и затем вспомнила. Именно он наблюдал за мной, когда я вернулась домой. После того, как Хэнк счёл возможным вернуть меня, поправила я себя. А теперь выяснилось, что Хэнк и доктор Хоулетт — друзья?..
В каком бы оцепенении я ни находилась, оно тут же уступило место страху. Я почувствовала резкое недоверие к доктору Хоулетту.
Пока я лихорадочно просчитывала связь между двумя этими людьми, позади нас появилась машина. Сначала я не заподозрила ничего плохого — а затем машина врезалась в Лэнд Крузер.
Машина Хэнка ушла в сторону, задев дорожное ограждение. От поцарапанного металла разлетелся столп искр. Я едва успела вскрикнуть, как последовал ещё один удар. Хэнк выровнял машину, но задняя часть Лэнд Крузера сильно виляла.
— Они пытаются спихнуть нас с дороги! — закричал Хэнк. — Пристегни ремень безопасности!
— Кто они? — вопила я, перепроверяя свой пристёгнутый ремень.
Хэнк дёрнул руль, чтобы избежать ещё одного удара, и резкое движение приковало моё внимание к дороге перед нами; она уходила круто влево, так как мы приближались к глубокому ущелью. Хэнк вжал педаль газа в пол, пытаясь обогнать другую машину, коричневый Эль Камино. Сворачивая в переулок, он увеличил скорость. Через боковое окно виднелись три головы, и, судя по всему, это были мужчины.
Образы Гейба, Доминика и Иеремии мелькнули у меня в голове. Это была всего лишь догадка, потому что я не видела их лиц, но даже простое предположение заставило меня выкрикнуть.
— Остановите машину! — закричала я. — Это ловушка. Разворачивайтесь!
— Они изуродовали мою машину! — прорычал Хэнк, пускаясь в погоню.
Эль Камино завизжал за поворотом, скользя по прямой белой линии. Хэнк следовал за ними, поворачивая в опасной близости от ограждения. Обочина дороги обрывалась ущельем. Сверху оно было похоже на гигантскую чашу с воздухом, а Хэнк лихо мчался по самому краю.
У меня скрутило живот, и я сжала подлокотник кресла.
Задние фонари Эль Камино вспыхнули красным.
— Осторожно! — закричала я.
Одну руку я прижала к окну, а другой схватила Хэнка за плечо, пытаясь предотвратить неизбежное.
Хэнк сильно крутанул руль, так что Лэнд Крузер остался на двух колёсах. Меня швырнуло на приборную панель, ремень безопасности сильно придавил мне грудь, а головой я ударилась в ветровое стекло. Зрение затуманилось и, казалось, со всех сторон на меня обрушились громкие звуки. Хруст, шум, скрежет, которые взрывались у меня в ушах.
Мне показалось, что я услышала рычание Хэнка, что-то вроде 'Чёртовы падшие ангелы!', а затем я полетела.
Нет, не полетела. Я кувыркалась. Снова и снова.
Не помню, как приземлилась, но когда снова пришла в себя, я лежала на спине. Не в Лэнд Крузере, где-то в другом месте. Грязь. Листья. Острые камни врезались мне в кожу.
Холодно, больно, тяжело. Холодно, больно, тяжело. У меня в голове крутились только эти три слова. Я видела, как они скользят у меня перед глазами.
— Нора! — кричал Хэнк где-то вдалеке.
Я была уверена, что мои глаза открыты, но не могла ничего разглядеть. Яркий свет, сквозь который я не видела ничего, полностью затуманил мне зрение. Я попробовала подняться. И отдавала чёткие приказы своим мышцам, но где-то на пути к ним происходила поломка — я не могла пошевелиться.
Сначала чьи-то руки схватили меня за лодыжки, затем за запястья. Моё тело скользило по листьям и грязи, создавая странный шуршащий звук. Я облизала губы, пытаясь позвать Хэнка, но, когда открыла рот, услышала не те слова.
Холодно, больно, тяжело. Холодно, больно, тяжело.
Я хотела вырваться из оцепенения.
— Холодно, больно, тяжело, — бормотала я бессвязно.
Прежде, чем я могла что-то сделать, стало уже слишком поздно. Мои губы сомкнулись. Как и глаза.
Чьи-то мощные руки схватили меня за плечи и начали трясти.
— Ты меня слышишь, Нора? Не пытайся вставать. Лежи. Я отвезу тебя в больницу.
Мои глаза резко распахнулись. Над головой качались деревья. Солнечный свет просачивался сквозь ветки, отбрасывая странные тени, которые меняли мир от светлого до тёмного, и обратно.
Хэнк Миллар склонился надо мной. Его лицо было порезано, кровь стекала вниз, щёки и волосы были испачканы кровью. Его губы двигались, но было сложно разобрать слова.
Я отвернулась.
