из них.
— Понял.
— А других ты встречал?
— Встречал. — Голос незнакомца стал низким, как звериный рык. Больше он не сказал ничего; да они его и не спрашивали.
Вместо этого Скапти сказал:
— Мы идём в страну Снежных странников. Ты знаешь, где это?
— Там, где кончается мир. Туда никто не может добраться.
Но Джесса заметила, как загорелись его глаза.
— Ты не назвал своего имени, — сказала она. Он отвернулся:
— У меня нет имени. Сейчас нет. Я вне закона, человек без роду и племени.
— Но ведь надо же как-то тебя называть.
Он посмотрел на неё как-то странно:
— Вот как? Тогда я сам придумаю себе имя. Имя из этого леса. Зовите меня Мунгарм.
Они молча уставились на него. Джесса вспомнила историю Скапти о волке, который проглотит луну. Мунгарм. А то, что он вне закона, означало, что он либо убийца, либо кем-то проклят.
— Странное ты выбрал имя, — медленно произнёс Брокл.
— А у меня вообще странный юмор.
Он протянул руки к огню; тыльная сторона его ладоней была покрыта мягким серым волосом, ногти были неровными и темноватыми.
— Можно мне пойти с вами? Лес — плохое место для одинокого человека.
Его просьба смутила их.
— Нам нужно это обсудить, — ледяным тоном сказал Брокл.
— Обсудите, — сказал Мунгарм и встал. — Я пока соберу свои вещи. — И он быстро вышел из зала.
Брокл обвёл всех взглядом:
— Я считаю — нет. Вне закона — значит, убийца
— И не только это, — сказал Скапти, — он же весёлый, как могила.
— Перестань шутить!
— Хорошо. Но если ты ему не доверяешь, Брокл, тогда мы просто обязаны взять его с собой. Ты что, хочешь, чтобы он крался за нами по лесу, а мы каждую ночь гадали, за каким он прячется деревом?
Джесса кивнула:
— Скапти прав. Пусть уж лучше он будет на виду. К тому же нас пятеро.
— Хакон?
Хакон скривился:
— Я против. Будь я тут один, он бы меня давно убил.
Все понимали, что он прав.
Брокл пожал плечами и взглянул на Кари:
— Решай ты.
Кари молчал. Потом тихо сказал:
— Я думаю, нужно позволить ему остаться с нами.
— Но зачем?
Кари задумчиво посмотрел куда-то вдаль, его прозрачные глаза сверкнули.
— Я пока не знаю. Но он как-то с нами связан. И Скапти прав, я тоже хочу знать, где он.
Все замолчали, когда незнакомец вернулся в зал с тяжёлым мешком в руках и бросил его в угол.
— Ну что?
Брокл почесал бороду и, не скрывая раздражения, сказал:
— Можешь идти с нами. Но учти, Мунгарм…
— Я понимаю тебя, рыжеволосый человек. — Он улыбнулся, показав зубы. — И чтобы доказать вам свою верность, я берусь дежурить в эту ночь.
— Ты не будешь дежурить, — отрезал Брокл. — Кроме того, мы отсюда уходим. Землетрясение…
— Это совсем не землетрясение. — Мунгарм спокойно расстелил в углу старый потрёпанный коврик. — Я кое-что знаю об этом доме. Рассказы путешественников. Говорят, что великан, который когда-то здесь поселился, ещё не умер; он был заживо похоронен богами много веков назад. И до сих пор пытается выбраться из земли, потому она и трясётся. Все помолчали.
— Хорошая сказка, — заметил Скапти.
— Это правда. Завтра я покажу вам это место.
— А где оно? — спросила Джесса.
— Немного севернее. Она кивнула:
— Но если ты пришёл с запада, то откуда ты всё это знаешь? Сколько ты уже живёшь в этом доме?
Мунгарм резко обернулся и внимательно посмотрел на неё. Потом улыбнулся, покачал головой и, завернувшись в одеяло, улёгся на свой коврик, повернувшись ко всем спиной.
Когда они тоже улеглись, Джесса шёпотом спросила Кари:
— Он не опасен?
— Пока не опасен. — Кари лежал на спине, глядя во тьму. — Он ещё многого нам не рассказал. Ты обратила внимание на его уши?
Джесса покачала головой.
— Завтра обрати.
— Но ведь у него нет лошади. Он будет нас задерживать. А нам нужно торопиться, Кари. Кто знает, что сейчас творится в Ярлсхольде. — Она потеплее закуталась в одеяло. — Интересно, как там Вулфгар.
— Мне тоже интересно, — тихо сказал Кари. Немного погодя, когда все уснули, он вышел из своего тела и неслышно проскользнул мимо сидящего у двери Брокла. Обычно это отнимало у него много сил, но сейчас Кари заботило совсем другое. Его беспокоил Мунгарм. Что-то в нём было пугающее, настораживающее; от него пахло колдовством и острыми звериными запахами.
Кари мог бы проникнуть в его разум, но, как всегда, отказался от этой мысли, потому что именно так начинала Гудрун, подчиняя себе всё больше людей. А он этого не хотел. До сих пор незнакомец не сказал ни слова правды. И вздрогнул, словно узнал его, Кари. Он это ясно почувствовал. И ещё кое-что — незнакомец испытывал к нему ненависть.
Кари неслышно прошёл через зал и вышел к лестнице, каждая ступенька которой была ему по пояс. Он быстро поднялся по ней — его призрачное тело скользило легко, как паутина; а воздух в это время становился всё холоднее и холоднее.
Лестница выходила на площадку, покрытую снегом и огороженную полуразвалившимися перилами. Кари подошёл к самому её краю и посмотрел вдаль, поверх верхушек деревьев.
Закрыв глаза и сделав большое усилие, он улетел туда. Он увидел Ярлсхольд, тёмные дома, часового, который заходился кашлем возле входной двери.
Положение ухудшилось.
Он понял это сразу. Сигни спала, её души нигде не было видно. Но теперь, в багровом отсвете сумерек, по Ярлсхольду блуждали новые души, не имея возможности выбраться из волшебного круга. Два старика, женщина, воин — Кари знал этих людей, кое-кого из них знал по имени. Когда он и его друзья уезжали, эти люди были живы. Теперь с новыми призраками был и тот маленький мальчик. Кари смотрел, как они беспокойно бродят между домами, а ветер снов становился всё сильнее; хлопали двери домов, в комнатах дома ярла свистел ветер.
Кари вернулся в своё тело и открыл глаза.
Джесса права, как всегда.
Им нужно торопиться.
Глава тринадцатая
Сидела старуха в Железном лесу и породила там Фенриса род; из этого рода станет один мерзостный тролль похитителем солнца.
— Вот, — сказал Мунгарм, — то место, о котором я вам говорил.
Все с любопытством посмотрели на своего нового спутника. С тех пор как они покинули дом великанов после ещё одного слабого толчка, Мунгарм заговорил впервые. До этого момента серый человек неутомимо шагал рядом с лошадьми. Брокл нехотя предложил ему вьючную лошадь, но Мунгарм отказался, заявив, что животное его боится. Джесса заметила, что лошади, к которым приближался Мунгарм, начинали ржать и дико поводить глазами.
Вспомнив слова Кари, она посмотрела на уши Мунгарма. Они были скрыты под волосами, но всё же было видно, что расположены они как-то странно. Она покосилась на Кари, но тот задумчиво смотрел в лес.
Утро выдалось холодное; между деревьями лежал снег. Чем дальше на север, тем быстрее менялась погода, просто на удивление быстро. В Ярлсхольде ещё лето. А здесь они попали в зиму, словно совершили скачок во времени и пространстве.
Они выехали на широкую площадку, когда-то расчищенную от деревьев. Потом здесь начали прорастать новые деревца, но постоянные землетрясения выворачивали их из земли с корнем; вся местность представляла собой нагромождение камней и сухих деревьев, словно кто-то специально набрасывал их друг на друга.
— Здесь, — сказал Мунгарм. Брокл осмотрелся.
— Похоже на обыкновенный оползень, — холодно сказал он.
— А это, — сказал серый человек, показывая рукой, — на что похоже?
Слева они увидели песчаную яму, из которой что-то торчало. Что-то большое, твёрдое, круглое, покрытое трещинами, грязью и пылью времён. Вдруг Джесса увидела, как этот предмет слегка шевельнулся.
И сразу почва задвигалась, загрохотали камни. Загудела земля, по ней пробежала дрожь. Закачалась земля под лесом, и с громким треском рухнуло ещё одно дерево.
— Назад! — крикнул Брокл, резко разворачивая лошадь.
Все бросились к лесу, сзади бежал Мунгарм.
Земля начала вздуваться, задышала и стала горбиться, словно в её глубине действительно находилось что-то огромное; только влетев под защиту деревьев, путники почувствовали себя в безопасности.
— Вы видели? — спросила Джесса, пытаясь справиться со своей лошадью.
— Я видел, — сказал Скапти, бросив на неё хитрый взгляд. — На что это было похоже, Джесса?
Она откинула со лба волосы:
— Сам знаешь.
— Нет, ты скажи.
Она бросила на него сердитый взгляд:
— Ну хорошо, если ты боишься сказать сам. Это было похоже на большой палец. Из земли торчал огромный палец. А рука, наверное, осталась внизу. Такое даже поэту не придумать.
Скапти усмехнулся:
— Хорошенькая будет поэма.
— Хватит болтать о поэмах. — Брокл повернул лошадь и мрачно посмотрел на Мунгарма. — Нам нечего делать в этом месте.
Целый день и весь следующий они ехали по лесу на север по едва заметной дороге; воздух стал гораздо холоднее. Все надели тёплые плащи, и теперь вьючная лошадь шла налегке; еды почти не осталось. На следующий день, вечером, Хакон поймал в силки зайца; они зажарили его на костре вместе с сыроежками и грибами-дождевиками, получилось очень вкусно — приятное разнообразие после копчёного мяса и солёной рыбы. Но на всех этого зайца было явно
