женщина неловко произнесла:
— Прости меня, принц Тобин, я только хотела поблаго…
Она посмотрела в лицо Тобин, и ее глаза расширились.
— Я тебя знаю, да? — спросила Тобин, пытаясь припомнить лицо женщины. Оно показалось ей знакомым, но несчастную тоже избили, и весьма сильно. Ее лицо так распухло и почернело, что узнать его было затруднительно. И еще кто-то искусал ее плечи, они до сих пор кровоточили.
— Я Ирена, мой… — Она хотела сказать «принц», но умолкла, пристально всматриваясь в Тобин.
— Ирена? О! — Тобин почувствовала, как ее лицо заливает краска. — Ты была…
Куртизанка склонила голову, явно смутившись.
— Я была подарком к твоему дню рождения, твое высочество.
Тобин, чувствуя на себе взгляд Ки, взяла женщину за руки и помогла подняться.
— Я помню тебя и помню твою доброту.
— О, ты отплатил за все с избытком, ты спас нас всех. — Глаза Ирены наполнились слезами. — Я готова сделать для тебя все, что в моих силах.
— Ты можешь помочь ухаживать за ранеными, — заметила Тобин.
— Конечно, твое высочество. — Ирена обеими руками взяла руку Тобин и поцеловала и сразу же поспешила на помощь рыжеволосой женщине.
К сожалению, ухаживать было почти не за кем. Только один мужчина лежал рядом с Танилом. Все остальные были мертвы, и солдаты уже запели погребальную песнь.
Фарин вытирал кинжал обрывком тряпки.
— Идем отсюда, Тобин, — мягко сказал он. — Здесь больше нечего делать.
Из-за дома послышался пронзительный крик, за ним еще, потом раздались охотничьи кличи скаланцев.
— Должно быть, нескольких мы все-таки пропустили, — сказал Фарин. — Хочешь, чтобы их взяли в плен?
Тобин оглянулась на замученных скаланцев.
— Нет, — твердо сказала она. — Никаких пленных.
Глава 56
Тайное убежище в ауренфэйском квартале было потеряно на четвертый день осады. Пленимарцы жгли районы города планомерно, один за другим, и Айя издали наблюдала за тем, как каменные строения над убежищем волшебников вспыхивали, словно вязанки дров. Лиман и другие старики, кто был слишком немощен для поспешного бегства, передали свою жизненную силу друзьям или бывшим ученикам. Волшебникам негде было спрятать стариков.
Город стал совершенно неузнаваемым. Последние свободные волшебники пробирались между развалинами, как призраки. Даже сами враги оставили сотворенную ими пустыню, расположившись вокруг почерневших от огня и дыма бастионов Нового дворца.
Айя и Дилиас этой ночью собрали уцелевших у восточных ворот, в развалинах большого зернохранилища. Из тридцати восьми волшебников, с которыми Айя познакомилась в столице, осталось лишь девятнадцать, и восемь из них были ранены. Они не были воинами, но все равно нападали на небольшие группы пленимарцев, используя хитрость и внезапность и объединяя свои силы для ударов, как против солдат, так и против некромантов.
Были и погибшие от вражеской магии — Оргеус подвергся какому-то магическому удару и умер мгновенно. Саруэль из Катме, бывшая с ним, оглохла на одно ухо. Других волшебников убили лучники, кого-то зарубили мечом.
«Слишком много драгоценных жизней потеряно, — думала Айя, стоя на страже в ту долгую ночь. — И слишком много сил уже истрачено».
Как и предполагала Айя, чародеи могли черпать силу друг у друга, если хотели того, и сила их от этого возрастала, а не уменьшалась. Чем меньше оставалось волшебников, тем меньшую силу они могли собрать воедино. Но все же им удалось убить нескольких некромантов. Айя сама убила троих, облив их тем самым жаром, какой она использовала, чтобы расплавить чашу в тот вечер, когда впервые пришла в тайное убежище волшебников. Прежде она никогда не обращала этот жар против живого существа; некроманты зашипели и лопнули, как колбасы на сильном огне. Айя осталась весьма довольна зрелищем.
— И что нам теперь делать? — спросил молодой волшебник по имени Хариад, когда они, прижавшись друг к другу, устроились в продымленном зернохранилище и начали делиться той едой, которую удалось найти.
Все взгляды устремились на Айю. Она никогда не претендовала на звание старшего среди них, но именно у нее было видение. Отложив сухую корку хлеба, которую она в этот момент грызла, Айя потерла глаза и вздохнула.
— Думаю, мы уже сделали все, что могли. Мы не можем пробраться во дворец, нас слишком мало для вражеской армии. Но если нам удастся выбраться из города, мы сможем как-то помочь Тобин, когда она прибудет.
На том они и порешили. Айя и ее измученные соратники покинули столицу и под покровом темноты и магии ускользнули от пленимарцев, пройдя через редкие посты врага за разрушенными северными воротами.
Направившись тем же маршрутом, каким тремя ночами ранее шла Тобин, они добрались до рощи, в которой до сих пор прятался Эйоли. Айя ожидала, что обнаружит там труп, потому что с той ночи, когда Эйоли был ранен, она не получала от него вестей. Лишь один раз ему удалось послать чары вестей и рассказать о засаде.
Однако Айя с изумлением обнаружила, что Эйоли до сих пор жив, хотя и лежал без сознания. Тобин оставила его в груде пленимарских плащей под огромным дубом, рядом стояло с дюжину фляг с водой. Вороны пировали на трупах, валявшихся на поляне за деревьями, но молодого «замутнителя умов» они не тронули.
Ночь стояла холодная, ясная. Волшебники развели небольшой костер и устроились на ночлег под деревьями. Айя сделала для Эйоли, что могла, и он наконец очнулся.
— Мне снилось… Я видел ее! — прохрипел юноша, нащупывая руку Айи.
Айя провела ладонью по его лбу.
— Да, мы все ее видели.
— Так это правда? Она всегда была принцем Тобином?
— Да. И ты помог ей.
Айя оторвала от плеча Эйоли присохшую повязку и поморщилась, почуяв дурной запах. Рана была полна гноя, но признаков того, что гниение начало распространяться, Айя не увидела. Она вздохнула с облегчением. Волшебница все сильнее привязывалась к этому бесстрашному юноше и кое в чем зависела от него. Она уже и счет потеряла тем случаям, когда он проходил сквозь сети Гончих, доставляя послания. И еще он отлично умел бросать чары посланий, что никак не давалось самой Айе.
— Саруэль, принеси целебные травы, что у тебя остались, — негромко позвала она.
Закутавшись в плащ и прислонившись к стволу дерева, она ждала, пока ауренфэйе промоет рану. Собрав все оставшиеся у нее силы, Айя бросила чары дальнего зрения, исследуя сначала темноту от рощи до самого Нового дворца. Кое-где шли бои, но вокруг лежали убитые, и те три некроманта, которых она не сумела победить, хлопотали перед воротами.
Повернув ум на север, Айя увидела Тобин и ее конников, мчавшихся на сторожевую заставу пленимарцев, армия следовала чуть позади.
— Поспеши, моя королева, — пробормотала Айя, когда видение растаяло. — Заяви о своем прирожденном праве.
— Она уже о нем заявила, — прошептал холодный голос ей в ухо.
