догадался, в чем дело, а может быть, даже видел Брата.
Но лишь когда Димиас огляделся по сторонам и воскликнул: «Великое Пламя! А мы ведь выстояли, вот как!» — Тобин осознал, что битва закончилась.
Несколько человек бежали к ним между деревьями, и впереди был Фарин. Стрела уже исчезла, но темное пятно расползлось вокруг рваной дыры в штанах капитана. Однако Фарина это как будто не беспокоило. Он даже почти не прихрамывал, зато с его меча стекала кровь.
— Вот ты где! — выдохнул он. — Благодарение Свету, ты цел! Я не видел, в какую сторону ты побежал, и… — Тут он огляделся по сторонам, увидел убитых, и его глаза расширились. — Великое Пламя!
— А ты как? — громко спросил Ки.
— Это было скользящее ранение, ничего особенного, — ответил Фарин, все еще оглядываясь и пересчитывая убитых.
— Ты бы видел нашего принца! — воскликнул Кони. — По меньшей мере трое из этих — его работа. Сколько, Тобин?
— Я не знаю, — признался Тобин. У него в голове все перемешалось.
— Первая схватка — и стольких положили! — сказал Амин, горделиво хлопая Ки по плечу. — Ты можешь гордиться собой, братишка! И ты тоже, твое высочество. А который твой первый?
Тобин оглянулся назад — и с изумлением и ужасом увидел разбойника, которого он ранил в ногу; тот был живехонек и пытался уползти за деревья.
— Лучше прикончить ублюдка, — сказал Кони.
— Да, займись им, Тобин, — тихо сказал Фарин.
Тобин понимал, что должен это сделать, но под сердцем вдруг снова возникла пустота, когда он медленно направился к разбойнику. Убивать в сражении было легко, он действовал, не раздумывая. Но мысль о том, чтобы добить раненого человека, лежащего на земле, пусть даже он был врагом, заставила желудок Тобина судорожно сжаться. И все-таки он отлично понимал, что не должен колебаться, когда на него смотрит столько людей. На этот раз он не опозорится, проявив слабость.
Он вложил меч в ножны и достал из-за пояса длинный нож. Кровь еще сочилась из раны на ноге мужчины; он оставлял за собой красный след на сухих еловых иглах цвета ржавчины.
«Он, пожалуй, все равно умрет от этой раны, даже если я его не прикончу», — думал Тобин, желая поскорее разобраться со всем этим.
Шлем давно свалился с головы мужчины, его грязные волосы были достаточно длинными, чтобы можно было как следует за них ухватиться. Тобину вспомнился один из уроков Пориона: «Отведи голову назад. Режь глубоко, с силой, и быстро».
Однако когда Тобин наклонился, чтобы сделать это, мужчина перевернулся на спину и закрыл лицо ладонями.
— Милосердия, лорд! Молю о милосердии! — заверещал он.
— Ни один лорд тебя не пощадит, — фыркнул Димиас. — Давай, Тобин, кончай с ним!
Однако мольба словно приковала Тобина к месту. Он отлично видел точку, куда ему следовало ударить: толстая голубая вена пульсировала на горле мужчины. Не страх удержал его руку, и не слабость; это было воспоминание о том, как король заколол связанного волшебника.
— Он просил о милосердии, — сказал Тобин, опуская нож.
Мужчина смотрел на Тобина между поднятыми руками.
— Спасибо тебе, мой лорд. Будь благословен, мой лорд! — Он попытался дотянуться до башмака Тобина, чтобы поцеловать его, но Тобин с отвращением отдернул ногу.
— Убирайся отсюда, живо! И если я тебя еще раз увижу, я тебя убью.
Димиас негодующе фыркнул, когда раненый разбойник поспешно скрылся за деревьями.
— Ну вот, в будущем на одного врага больше. Это он сейчас бормочет «будь благословен, мой лорд», а как только ему подвернется случай, постарается воткнуть в тебя нож.
— Может, ты и прав, парень, но все равно это был благородный поступок, — сказал Фарин. Потом, понизив голос так, чтобы его слышал только Тобин, добавил: — В следующий раз бей быстро, чтобы у них не было времени на мольбу.
Тобин судорожно сглотнул и кивнул. Его рука, державшая меч, была липкой; кровь, покрывавшая ее, ощущалась как черная патока, и от этого Тобина затошнило.
Постепенно весь отряд собрался вокруг Тобина, после того как каждый нашел убитых им врагов. Фарин нарисовал на их щеках вертикальные линии кровью и капнул по капле крови на их языки.
— Чтобы призраки убитых вами в битве не преследовали вас, — пояснил он, когда Тобин скривился.
— А где остальные? — спросил Тобин, оглядываясь. Большинство воинов уже были рядом с ним, но Никидес еще не вернулся. — Вы видели Луту или Квириона?
При подсчете выяснилось, что не хватает больше дюжины гвардейцев, и вдали еще слышались звуки сражения.
— Ариус ранен, — сообщил Фарин. — А лорда Никидеса я видел на том краю поляны, когда спешил к тебе. Там еще несколько лучников не сдались, и я насчитал десяток разбойников, которые пытались удрать верхом.
Амин сплюнул на землю:
— Эти ублюдки знали о нашем приближении!
— Да, или они отступили перед отрядом Корина, — сказал Фарин.
— Тогда надо поспешить к нему! — воскликнул Ки. — Если их было так много, что они и на нас смогли напасть…
— Нет, наша позиция — здесь, — оборвал его Тобин. — Корин сказал, что пришлет за нами, если мы понадобимся.
Фарин отсалютовал ему.
— С твоего позволения, я бы послал людей осмотреть лес вокруг.
Добравшись до поляны, они обнаружили, что Бареус все еще ведет перестрелку с двумя вражескими лучниками. Компаньон, упавший в траву в самом начале схватки, оказался Лутой. Он лежал лицом вниз, из его спины торчала стрела. Однако он был жив и пытался уползти в какое-нибудь укрытие. В то время как Тобин изучал ситуацию, еще одна стрела вонзилась в землю рядом с вытянутой рукой Луты.
Бареус яростно вскрикнул и выбежал на открытое место, чтобы прицелиться получше. Его стрелы летели точно, однако даже с такого расстояния Тобин видел, что Бареус плачет.
Тобин засек позицию вражеских лучников и двинулся вперед, чтобы обойти стрелков с фланга.
— За принцем! — приказал Фарин.
Фарин и Ки первыми шли за Тобином — и, к собственному удивлению, спугнули еще четверых вооруженных мечами бандитов, прятавшихся в кустах. Одного из них Фарин догнал и заколол, остальные сбежали. Лучника они нашли убитым; второй успел удрать к тому времени, как они добрались до дерева, за которым тот прятался.
Не обращая внимания на предостережения Фарина, Тобин побежал к Луте. Бареус уже был там.
— Я виноват! — всхлипывал он. — Я пытался добраться до него, но никак не мог!
Лута попытался приподняться, но на него напал кашель. Кровавая пена выступила на его губах, и он упал, цепляясь скрюченными пальцами за траву.
— Когда все началось, мы были вон там, — объяснял Бареус. — Он приказал бежать вперед, и я думал, что он рядом со мной, а он…
— Тихо, Бареус! Лежи спокойно, Лута, — сказал Тобин, беря компаньона за холодную руку.
Фарин опустился на колени, чтобы осмотреть рану.
— Похоже, легкое пробито, — сказал Димиас. Фарин кивнул.
— Да, и если вытащить стрелу, будет только хуже. Лучше пока оставить ее как есть.
Лута сжал руку Тобина, пытаясь что-то сказать, но не смог. При каждом вздохе из его рта выплескивалась кровь.
Тобин опустил голову, стараясь скрыть слезы. Лута был его лучшим другом среди компаньонов.
— Позвольте мне взглянуть, мои лорды, — сказал Манис, выступавший в роли лекаря для людей
