«Определитель номера», – с испугом подумала она. Он установил номер, с которого она звонила. В ней поднялась вдруг мощная волна ненависти к отцу. Откуда она вдруг? Что вообще с ней происходит? Она больше не контролирует себя? Или так было все-гда? Почему он не сказал ей правду о том, что произошло между ним и Дамианом? Он что-то скрывает. Дамиан опасен? Никогда в жизни! Она на мгновение приподняла трубку и снова опустила на рычаг. Потом вылетела из кабинки, расплатилась и выбежала из переговорного пункта.
Джульетта пошла вверх по улице Корриентес. Было почти два часа ночи, прохожих стало заметно меньше, и те немногие, кто еще бродил по улицам, не внушали особого доверия. Она остановила такси, прыгнула в машину и протянула водителю карточку с адресом гостиницы.
В лифте Джульетта столкнулась с американкой. Женщина оказалась весьма разговорчивой, и они на несколько минут задержались поболтать в коридоре. Джульетта сказала, что приехала в гости. Американка принимала участие в проходившем здесь конгрессе. На следующий день должна была возвращаться в США. Они обменялись несколькими фразами и стали прощаться.
– Было приятно с вами побеседовать, – сказала дама, протягивая Джульетте на прощание руку. – Счастливо оставаться.
– Спасибо. Доброго пути. Ой, простите, могу я задать вам один вопрос?
– Конечно.
– Вы говорите по-испански?
– Да.
– Не могли бы вы мне объяснить, что значит
Американка засмеялась.
– Конечно. Здесь это самое главное слово. Оно означает «сумасшедший».
Джульетта молча смотрела на нее.
– Это все, что вы хотели узнать?
– Да, спасибо. Простите. Глупый вопрос, да?
– Глупых вопросов не бывает. Вы выглядите подавленной. Надеюсь, я не обидела вас?
– Нет, что вы. Спасибо. Спокойной ночи и счастливого пути.
– Всего хорошего.
Джульетта медленно побрела к своей комнате, тихонько толкнула дверь, заперла ее за собой, не зажигая света, прислонилась к стене и сползла по ней вниз. Звуки автомобильных гудков все еще раздавались в ночи. Только к половине третьего все более или менее успокоилось. Она подошла к окну, распахнула его, впуская в комнату воздух. И вдруг почувствовала острую зависть к американке, которая завтра улетает домой.
Потом села на край кровати, уставилась в темноту, словно чего-то ожидая. Но ничего не произошло. Только в висках у нее стучало все громче и громче:
5
– Si?
– Сеньор Ортман?
– Si? Qui?n es? 81
– Могу я говорить по-немецки? – Пауза.
– Да, пожалуйста. Кто говорит?
Правильный литературный немецкий. В голосе слышится недоверие.
– Вы меня не знаете. Меня зовут Джульетта Баттин. Я из Берлина.
Пауза.
– Чем я могу вам помочь?
– Простите, пожалуйста, за беспокойство. Речь идет о Дамиане Альсине, одном из ваших бывших учеников. Я хотела спросить вас, не знаете ли вы случайно, как я могу с ним связаться?
Она сотню раз прокручивала в мозгу эту фразу и все-таки чувствовала: слова звучат фальшиво, подозрительно. Пауза.
– Откуда у вас мой номер телефона?
– Из телефонной книги. Я приехала в Буэнос-Айрес на несколько дней, по делу. Года два назад я переписывалась с Дамианом, но потом контакт прервался. По последнему известному мне адресу он больше не живет, а вы единственный из знакомых, о ком он рассказывал мне. Он называл ваше имя и говорил, что вы учили его немецкому. Я нашла вас в телефонном справочнике. Вы ведь знаете Дамиана?.. Дамиана Альсину?
Пауза.
Она услышала, что на том конце положили трубку на стол. Потом словно с того света раздалась быстрая речь – говорили по-испански. Где-то вдалеке звучал второй голос – женский. Потом раздался щелчок, и мужской голос вернулся.
– Как, вы сказали, ваша фамилия?
– Баттин. Джульетта Баттин.