– В качестве моей жены ты будешь обязана исполнять свой долг по отношению ко мне.
– Но это не имеет никакого отношения к моей сестре.
– Ты станешь проводить с ней слишком много времени, – возразил Тарр.
Глаза Фионы округлились и стали похожи на две полные луны.
– Так ты ревнуешь меня к сестре?
– Вовсе не ревную.
Она улыбнулась и ткнула его в грудь.
– Ревнуешь.
– Просто, если рядом будет Элис, ты станешь пренебрегать своими обязанностями.
– Элис всегда занята делом. Ты же сам это видел.
– Значит, ты хочешь сказать, что, если я соглашусь позволить Элис остаться с кланом Хеллевиков, ты выйдешь за меня?
– Нет.
Тарр резким движением воздел руки к потолку:
– Ты сама не знаешь, чего хочешь.
– Знаю, – сказала Фиона и уперла кулаки в бока. – Я хочу получить в мужья мужчину, который будет любить меня, позволит мне оставаться самой собой, не станет диктовать мне, что делать, и примет мою сестру. Я прошу не так уж и много.
– И что же ты дашь мужу взамен?
– Любовь, уважение и преданность.
С минуту Тарр не сводил с нее глаз, потом потянулся к ней, чтобы сжать в объятиях.
Фиона отступила и вытянула вперед руку, запрещая ему приблизиться.
– Твои прикосновения лишают меня возможности мыслить ясно.
Он улыбнулся и шагнул к ней.
– Нет, – заявила она твердо и отступила от него. – Было бы так легко заблудиться в твоих объятиях, но я не могу. Для меня важно, чтобы ты понял, что я чувствую.
– Суть вопроса в том, что я должен любить тебя, чтобы иметь право на тебе жениться.
– Я ищу истинную любовь, а не ту любовь, которую ты готов дать мне, если это подходит для твоих целей.
Тарр покачал головой:
– Это несерьезно. Ведь если я люблю тебя, то как могу доказать свою любовь?
– Это тебе решать.
Глава 20
Было раннее утро, когда Фиона без единого звука проскользнула через главную башню замка в большой зал. Как раз в это время слуги подбросили в камин порцию поленьев. Сухие поленья тотчас же загорелись, и скоро огонь уже пылал, распространяя жар по сырому залу.
Фиона уютно устроилась на скамье за столом, расположенным ближе остальных к огню. Она натянула на плечи свою зеленую шерстяную шаль и завязала на груди узлом, чтобы удержать тепло, потом закутала ноги подолом коричневой юбки, подоткнув ее с боков.
Слуга пообещал ей вернуться с горячим сидром и сообщил, что снаружи льет холодный дождь и что она поступит мудро, оставшись в тепле у камина.
Фиона знала немногих из тех, кто принадлежал к клану Рейнора, и эти люди ей нравились. Они казались гостеприимными и дружелюбными, хотя некоторые воины поглядывали на нее скептически. Она их не осуждала, потому что и сама бы поступала так же.
Фиона от души поблагодарила слугу, когда тот поставил перед ней кружку с дымящимся сидром и деревянную миску, в которой горкой были уложены куски свежего хлеба, будто только что вынутого из печи. Последним, что принес слуга, был горшочек меда.
Фиона потянулась было за хлебом, но передумала и предпочла горячий сидр.
Ее хаотичные мысли не давали ей спать, и она всю ночь ворочалась. Иногда она засыпала, но сон ее был беспокойным. Стараясь не потревожить сестру, Фиона встала и оделась, подумав, что пища, пожалуй, избавит ее от беспокойства.
Однако ее желудок решил иначе. В нем бурчало, словно он бунтовал, и Фиона в конце концов поняла, что не сможет съесть ни кусочка. Она не могла приписывать свое состояние только запутанным отношениям с Тарром. Как человек честный, Фиона была вынуждена признать, что ее волнует и предстоящая встреча с родителями.
Какой она будет? Как они отнесутся к Тарру и его требованиям? И будут ли у них собственные требования к ней?
– Одолевают тревожные мысли? Фиона подскочила и едва не упала. Ее спасло лишь то, что крепкая рука Тарра воспрепятствовала ее падению. Они так и стояли, глядя в глаза друг другу, и в этих взглядах был миллион невысказанных мыслей и вопросов. А потом их инстинкт победил и их губы слились в самозабвенном поцелуе, заставившем забыть обо всем на свете.
