свободных такси. Уорд рванул дверцу ближайшей машины и назвал водителю адрес.
В ресторане оказалось не так многолюдно, как вчера, и они сразу получили столик. Сделав заказ, Уорд отправился звонить в полицию. Через несколько минут он вернулся и обескураженно покачал головой.
– Глухо, как в танке. Они произвели обыск в ее квартире – там практически не осталось личных вещей. Такое впечатление, будто она снялась с якоря.
Ксавьера нахмурилась.
– Здесь что-то не так. Не вяжется с характером Линды. И еще кое с чем. Ну ладно, теперь моя очередь звонить. Скоро вернусь.
Она прошла в кабину, бросила в щель несколько монеток и медленно набрала номер. Мимо прошли двое мужчин. Ксавьера вплотную прижала трубку к губам.
– Алло!
– Ричи Мевилл? Это Ксавьера.
– Привет Ксавьера. Слушай, детка, я тут пошуровала насчет Линды. Результат – так себе. Есть одна цыпочка, с которой она более-менее дружила и которая в курсе ее дел с сенатором Чамли. Все нити ведут к сенатору Ролингсу. Кажется, ты называла это имя?
– Да, разумеется. Так что же сенатор Ролингс?
– Да, в общем, ничего. Просто эта цыпочка подозревает, будто он причастен к исчезновению Линды. Сама понимаешь, я не могла оказывать на нее давление. Буду и впредь держать ушки на макушке.
– Хорошо, Ричи, я еще позвоню. Большое спасибо.
– Для тебя – все, что угодно. Увидимся, Ксавьера.
– Пока!
Ксавьера оглянулась по сторонам и вернулась к столику. Уорд встал, чтобы отодвинуть для нее стул.
– Ну, как?
– Ничего особенного. Это дело с душком, Уорд.
– Такое уж это место. Я кое-что знаю об этом. Помнишь, вчера я упомянул, что один мой знакомый…
Ксавьера накрыла его руку своей ладонью.
– Ты не обязан передо мной отчитываться.
Он посмотрел по сторонам, придвинулся поближе и понизил голос.
– Мне самому хочется рассказать тебе об этом.
– Не нужно, Уорд. Я понимаю, у тебя просто вырвалось. Зачем говорить о том, что неприятно. Я считаю тебя человеком, достойным всяческого уважения, и пойму твое молчание.
Официант принес еду, и некоторое время они поглощали содержимое тарелок. Потом Уорд произнес:
– Его зовут Билли Уильямсон.
Ксавьера непонимающе посмотрела на него. Она уже успела забыть, о чем шел разговор. Потом вспомнила и, дожевывая сосиску, кивнула.
– Ага. Тот, что уехал. Значит, его имя Билл Уильям-сон?
– Да! У него была замечательная жена и трое чудесных ребятишек. Само собой, он все потерял. В свое время он вел в Сан-Франциско дела о разводах, причем костяк его клиентов составляли гомосексуалисты. Дело процветало. Он обзавелся собственными сыщиками, фотографами, компьютерщиками и прочими специалистами, к которым приходится обращаться в делах подобного рода. Но слишком легко разбогатев, он утратил бдительность. Один из его агентов проявил халатность, когда искали подставного соответчика. Они попались, а расплачиваться пришлось Биллу. Это был полный крах.
– А что за супружеская пара? Мальчики или девочки?
– Девочки. Его клиентка хотела развестись, потому что воспылала страстью к одной цыпочке из Сан- Хосе и жаждала вступить с ней в брак, но ей не улыбалось платить алименты. Вот они и подослали к ее подруге красотку из Беркли, а потом засняли их на видео. И все бы хорошо, но эта особа оказалась порнозвездой: во время демонстрации фильма судья узнал ее технику.
Ксавьера поцокала языком.
– Естественно. Этот бедняга Уильямсон связался черт знает с какими болванами.
– Глупо, не правда ли? Ведь всем известно, что любой судья мигом отличит… Короче, афера провалилась. А Билл вложил всего себя в эту профессию, причем в буквальном смысле, потому что он сам бисексуал и блестяще провел несколько бракоразводных процессов с гомиками. На него это очень подействовало. Многие из тех, кого он знал, предлагали сброситься, чтобы он мог открыть новое дело. Он был честнейшим человеком и пользовался абсолютным доверием. Владелец супермаркета согласился отпускать ему продукты в долг. К тому же после этой передряги у него еще оставалось десять тысяч на счету в банке.
– Но он не захотел ничьей помощи? Уорд тяжело вздохнул.
– Эта история его доконала. Он утратил чувство реальности, а может, и волю к жизни. Хотя даже самоубийство было бы более достойным выходом, чем тот, который он в конце концов избрал. – Уорд придвинулся ближе и прошептал Ксавьере на ухо: – Билл перебрался в Вашингтон и открыл контору. Естественно, жена забрала детей и уехала к родителям. Наверное, до них что-то дошло: ведь об этом трубили на всех перекрестках. Или она сама рассказала, иначе им трудно было бы понять ее поступок. Не
