Или… — Её лицо озарилось вдохновением. — Ты любишь Исалайю, да? Но я не думаю, что Валери будет мешать вашим отношениям…
Алекс задумчиво смотрел на Таэр, пытаясь понять — что это: тщательно взвешенная речь талантливой актрисы и агента влияния графини Дэрларль или — искренняя забота о его безопасности вкупе с романтической наивностью молодости?.
«Да нет, похоже, это она искренне — «Кац предлагает сдаться!» Фиг вам, господа хорошие — русские не сдаются! — с веселой злостью решил он. — Какая-то пигалица будет решать, на ком я там женюсь или не женюсь…»
— Знаешь, думаю, сдаться мы всегда успеем. Но я не хочу, чтобы кто-то за меня решал — что мне делать. Мне бы не хотелось доводить дело до конфликта с графиней Дэрларль («просто потому, что её шансы в этом конфликте выглядят намного предпочтительнее»), но и мириться с её диктатом я не намерен.
— Что тогда делать?
— Не знаю! Думать — в первую очередь. Может, есть какой-то метод доказать, что я не адепт?
— Длительная проверка Инквизицией может подтвердить, что ты не адепт… А если всё-таки да? — Таэр поставила бокал обратно на подлокотник и наклонилась к Алексу.
«Мда, неудобно получится, если всё-таки «да» — за жабры и на костёр, или как у них тут с адептами обходятся. А если нет, то ничто не помешает графине по-прежнему давить уже ради чисто политических выгод союза с Бентаром».
— Значит, это не вариант. — Сделал вывод Алекс.
«Вариант — это «замочить» графиню на фиг и привести на её место кого-то более лояльного. Если верить Исалайе, «замочить» — это уже прямо сейчас делается, вот только с «приведением лояльного» — проблемы, поэтому пока лучше и «замочение» отложить».
— Ладно, я надеюсь, мы что-нибудь придумаем. — Алекс поднялся с пола. — Кстати, а что это такое? — Поинтересовался он, указывая, на два массивных толстых пояса с накладками и комплект массивных браслетов, что лежали в контейнере у Таэр.
— Это — персональные щиты, — сообщила та, доставая пояс из контейнера. — Я говорила о них. Его мощности хватит, чтобы поглотить примерно десяток попаданий из бластера или энергию небольшого взрывного устройства. Советую его не снимать во время охоты, раз уж ты решил посетить войгром несмотря на то, что там обеспечивать твою безопасность будет намного сложнее. — Добавила она недовольно.
— Понимаешь, мне там нужно встретиться с Лиорой, — признался Алекс.
— Ну, если свидание с этой девушкой стоит угрозы жизни… — развела руками специалистка.
«Точно, романтик она… У них тут тоже рыцарские романы есть?»
— Эм… она не просто девушка, а представитель повстанцев — они предложили мне сотрудничество…, — чуть стесняясь, сообщил Алекс.
— Чей-чей представитель?!
Таэр резко подавалсь вперёд, при этом смела стоявший на подлокотнике бокал. Тот с мелодичным звоном упал на пол и по ковру растеклось темное пятно пролитого вина.
— Проклятые тени! — выругалась она, поднимая бокал. — Ты хоть понимаешь, с чем связался! Если об этом узнает СБ…!
— Понимаю, но они первые смогли сообщить хоть что-то внятное по поводу покушений на меня, а это, знаешь ли, очень важная информация… с моей точки зрения, — оправдывался Алекс.
— И что они сообщили? — с сомнением в голосе осведомилась Таэр.
— Это долгая история… — вздохнул Алекс и стал рассказывать то, что ему поведала Лиора, «госпожа полномочный представитель».
Его рассказ был воспринят с большим скепсисом — Таэр предположила, что «повстанцы» сами и организовали второе покушение, чтобы получить поддержку лорда Кассарда. Она предложила, пока не поздно, прекратить всякое с ними общение. Похожие мысли возникали и у него, но в письме, которое он получил после заседания суда, Лиора намекала на какую-то новую и важную информацию «по интересующему вас делу».
— …Поэтому я и решил ехать на войгром.
— Если кто-то до сих пор хочет тебя устранить, то места и времени лучше, чем на охоте, и придумать сложно, — пробурчала Таэр, сложив руки на груди.
— Знаю, — согласился Алекс. — А что делать?
На этот явно риторический вопрос Таэр отвечать не стала. Встав из кресла, она направилась к выходу из спальни и уже у самой двери обернулась:
— Надеюсь, эта информация того стоит. — И вышла в коридор.
«А уж как я на это надеюсь…» — Алекс плюхнулся на огромную кровать, забранную чёрными шелковыми покрывалами.
За окном синим маревом пульсировал гипертоннель.
— Чёрт, ну и занесло же меня! — посетовал он вслух.
Таэр чуть подалась корпусом вправо и, не останавливаясь, одним мощным движением левой руки отшвырнула в сторону невысокую светловолосую девушку в невероятно пышном шёлковом платье грязно серого цвета, которая так неудачно оказалась у неё на пути. Вскрикнув от неожиданности, та не удержалась и рухнула на мраморные плиты пола, широко раскинув руки. Стоявшую за девушкой немолодую женщину Таэр просто сшибла плечом и продолжила свой бег.
Таэр сейчас практически перестала дышать и «выходила на режим», стремительно набирая скорость — она почти летела, толкая своё тело вперёд резкими толчками. При этом её плечи оставались неподвижными, как и пулевик, зажатый в правой руке.
Восприятие сузилось и в мире осталась только три объекта: она, напарник и цель. Всё остальное было только препятствиями на пути к цели — высокому и немолодому темноволосому мужчине лет сорока в коричневом пиджаке и тёмно серых брюках.
Мужчина бежал в тридцати шагах впереди, легко обтекая многочисленных прохожих — буквально просачивался сквозь толпу, заполнявшую переходной узел станции монорельса. Таэр вместе с напарником шли сквозь людскую массу, как два клинка — насквозь, оставляя после себя суматоху и крики людей, которым не повезло оказаться у них на пути. Такая бесхитростная стратегия бега давала результат — Таэр чувствовала что они быстрее, а дистанция неумолимо сокращалась.
Их цель, похоже, пришла к такому же выводу — к платформе с монорельсами беглец уже не успевал. Он резко дёрнулся вправо, в сторону лестниц, ведущих к закусочным. Преодолев в несколько прыжков лестницу, перепрыгнул через пару столиков и бросился в сторону общественных уборных. На мгновение между ним и Таэр образовалось пустое пространство. Пулевик зажужжал и дёрнулся в её руке, пули с сухим треском пронеслись возле головы цели и ударили в косяк прохода, выбивая острую каменную крошку и мелкую серую пыль из мраморных плит, покрывавших стену. Одна из стен, не выдержав удара, лопнула со звуком битого стекла, засыпав неровными осколками пол и обнажив темно красную рифленую основу стены из пластира.
Мужчина вскрикнул, рефлекторно прикрывая лицо руками — несколько острых каменных осколков рассекли ему щёку. И буквально нырнул в проход.
Таэр замерла у прохода, прижавшись к стене, переглянулась с напарником и, дождавшись его кивка, выставила на вытянутых руках пулевик и нажала на спусковую клавишу. Спустя буквально мгновение уже два пулевика с жужжанием поливали огнём уборную. Небольшое помещение заполнилось треском пуль, звоном лопающихся плит наружной отделки и хрустом разрываемых пластиковых перегородок. Не прекращая стрелять, они одним быстрым рывком ворвались внутрь и сразу же разошлись в стороны, подальше от проема, в который так удобно послать очередь.
Стреляющие замерли, осторожно водя стволами, но никто не стрелял в ответ — новых целей не было.
Небольшое помещение общественной уборной — буквально шагов пятнадцать длинной, отделанное плитками из кремового мрамора — было всё изрыто многочисленными попаданиями. Перегородки
