Элнер отмахнулась:
– Что вы, пустяки – после всего того, что вы сделали для людей! Племянница моя Норма ворчала, что я впустую трачу электричество, включаю на весь день все приборы, но я всегда твержу: выгодней электричества ничего на свете нет. Посудите сами, всего пара центов в день – и в доме тепло, светло и радио работает. Я ни одной передачи Соседки Дороти не пропустила. До чего удобно с телевизором и радио – будто в доме постоянно гости… Видите, как вы скрасили жизнь лежачим больным и всем, кто сидит в четырех стенах: одиночество им теперь не страшно.
Том кивнул:
– Об этом я не подумал.
– Так подумайте же и похвалите себя, а я вам кое-что еще скажу, Том. Можно вас называть Том?
– Да, пожалуйста!
– Жаль, что вашу идею об электромобилях тогда не поддержали. Мэкки говорит, цены на бензин стали бешеные.
Том пожал плечами:
– Я старался как мог, но старина Генри Форд меня обскакал, изобрел «модель А». Что поделать? Кто смел, тот и съел.
– Да, но, по-моему, вашу идею обязательно вспомнят, – может быть, вас это утешит. – Элнер осенила новая мысль: – А знаете, что о вас фильмов сняли уйму?
– Правда?
– Да, и хорошие есть. Я видела два в нашем кинотеатре, один с Микки Руни, второй – со Спенсером Трейси. Оба смотрела с удовольствием.
– А как вам здесь, Элнер? – поинтересовался Том. – Нравится? Хорошо проводите время?
– Отлично! Особенно сейчас, когда узнала, что мне ничего не грозит. Я как раз собиралась сказать Реймонду, что прекрасней места не видела – здесь еще лучше, чем я представляла.
Том продолжал:
– Разве не чудо – вновь хорошо слышать?
– Здорово! А еще меня ждет карамельный пирог.
– Что ж… – Том поднялся, – мне пора, не буду вам мешать. Хорошо бы снова встретиться.
– Когда угодно. Я вам всегда рада.
Сразу после ухода Тома Элнер, не успев оправиться от потрясения, обратилась к Реймонду:
– Подумать только, я говорила с самим Томасом Эдисоном, и он такой милый и скромный – просто чудо! Да мне бы его умище – я б наверное, нос задрала… то ли дело вы, Реймонд! Столько всего сделали, а ведете себя как обычный человек… снимаю шляпу. Уж вы мне поверьте, если б я создала мир… житья бы от меня не было.
Реймонд засмеялся:
– Элнер, с вами не соскучишься!
Элнер захихикала:
– Неужели? А ведь правда, если уж на то пошло… И Дороти – сама простота… Кстати, вот что еще я хотела узнать. Каково это – быть Богом? Весело? Или сплошной тяжкий труд?
Реймонд задумался.
– Пожалуй, обычная работа, как и любая другая. Много интересного, но и ответственность большая, и забот немало.
– Могу представить… в мире-то такое творится…
– Да уж. Сидишь и смотришь, как люди повторяют одни и те же ошибки, из поколения в поколение.
– Какая, по-вашему, самая большая ошибка?
– Безусловно, месть: ударили – дай сдачи. Как второклашки, честное слово. Скорей бы люди это переросли и двинулись дальше.
– Долго ждать?
– Не очень. – Выбив из трубки остатки табака, Реймонд убрал ее в ящик. – Новую идею чаще всего не сразу воспринимают. Нужно время.
– Как гимнастический обруч, например?
Реймонд усмехнулся:
– И обруч тоже, но скорее, пожалуй, как Интернет. Наступил его час – и он распространился по всему миру.
– Верно! Нынче все кому не лень сидят в сети.
– Да, пример подходящий. А сейчас вот пришло время жить без войн.
– Что вы говорите!
– А как же! Это подсказывает простой здравый смысл. Выбора у людей нет, тем более с нынешним-то оружием.
– Согласна.
– Обычные люди всегда хотели мира. Я вижу общую картину, и поверьте, на земле хороших людей гораздо больше, чем вы думаете, просто живут они тихо, скромно.
– Да, всех по телевизору не покажешь.
– Заметьте, Элнер, мне видны и грядущие поколения, я вижу будущее. – Реймонд вновь глянул на фотографии малышей и вдруг просиял, помолодел. – И знаете что еще?
– Что?
– Когда это случится, между землей и раем уже не будет разницы. Для счастья людям не нужен станет рай. Правда ведь, замечательно?
Вытирая руки о передник, в комнату вошла Дороти и весело сказала:
– А сейчас я ее похищаю, отведаем пирога. Составишь нам компанию?
Реймонд отвечал:
– Нет, идите вдвоем, угощайтесь. Вам будет о чем посплетничать. До встречи!
Элнер поднялась, пошла к выходу, но у самых дверей вдруг обернулась:
– Совсем забыла! Насчет молитвы… есть от нее польза?
– Есть, и большая! – заверил Реймонд. – Нам очень хочется, чтобы вы получали все, что пожелаете, так что если задуманное вам не во вред – стараемся исполнять.
Элнер кивнула.
– Большего и желать нельзя, – сказала она. – До свидания, Реймонд. Славно поболтали.
– Еще как, – отозвался Реймонд.
Миссис Фрэнкс, старая подруга
12:01
Луиза Фрэнкс жила по соседству с Элнер, когда та еще держала ферму, и они часто ходили друг к другу в гости, потчевали друг друга стряпней по рецептам Соседки Дороти. После смерти Уилла Шимфизла и до переезда Элнер в город они виделись почти каждый день. Луиза до сих пор держала ферму в десять акров и все то утро хлопотала по хозяйству. Около полудня она забежала в магазинчик на бензоколонке, за зефиром для своей дочки Полли, которой полагался пакетик в неделю. Заодно прихватила шесть банок диетической колы и бутылку моющего средства. Выбивая чек, продавец спросил:
– Слушали утром Бада и Джея, миссис Фрэнкс?
– Пропустила. А что?
– Сказали, миссис Шимфизл умерла.
– Как?! – Луиза была потрясена: ведь только вчера говорила с Элнер по телефону о предстоящей Пасхе.
– Бад сказал, она умерла сегодня утром в больнице в Канзас-Сити. Вы ведь ее хорошо знали?
Луизу бросило в пот, голова пошла кругом.
– Да, – выдохнула она.
Продавец, увидев ее искаженное лицо, извинился:
– Простите, я думал, вы уже слышали…
– Нет, я не знала. – Луиза повернулась и вышла.
