бутылку, но все-таки решил ограничиться тем, что было в графине. Со стаканом в руке он вышел в патио. Поднял глаза ввысь, к усыпанному звездами небу. Они тянулись по всему горизонту и были такими ясными и близкими, что, если глядеть на них долго, возникало странное ощущение, будто поднимаешься в воздух.
А Раю сегодня очень хотелось улететь куда-нибудь отсюда. Сделав большой глоток, он пожалел, что не взял с собой бутылку. Рай думал, что уже забыл о своих обидах на мать, но, оказывается, ошибался. И то, что Лиллиан своим поведением в клинике так расстроила его, только доказывало это.
Сама мысль о ней приводила его в ярость. Она разбудила в нем то, что не имела права вызывать, — тайные чувства — сексуальные, сильные и опасные. Те, которые принесли столько страданий его брату и отцу.
Но будь он проклят, если позволит этим чувствам уничтожить себя. Они уже уничтожили его отца, и если брат не очнется, то уничтожат и его… его и следующее поколение Парришей.
Размышления Рая прервал скрип дверной ручки. Он обернулся и увидел, что занавески в спальне Лиллиан шевелятся. Наверняка проверяет, закрыта ли дверь. И понятно… после того, что произошло вчера…
В ее комнате все еще горел свет, на фоне занавесок был виден ее силуэт. Рай вытряхнул из стакана лед и поставил пустой стакан на стол.
Лиллиан раздвинула шторы и прижалась стеклу, глядя вверх, в ночное небо. Ему было видно ее лицо, и он заметил, какое разочарование появилось на нем, так как из спальни она увидела немного.
Рай снова посмотрел на небо. Огромное пространство над Техасом уходило в бесконечность. Он опять обернулся к Лиллиан и увидел, как она изо всех сил пытается разглядеть звезды. После вчерашней ночи Лиллиан вряд ли решится выйти на улицу, подумал он.
Внезапно Рай почувствовал озноб, и тут же жар желания начал заполнять его тело. Возбуждение, которое он испытал накануне, стало медленно нарастать. Вспомнив, насколько она хрупкая и какая шелковистая и нежная у нее кожа, он ощутил, как поток лавы растекается по телу.
Она еще не переоделась ко сну. На ней все еще были белая блузка и брюки цвета хаки, которые она надела к ужину. Сейчас, очевидно, переоденется в ту самую ночную рубашку, что была на ней вчера, решил Рай и едва не задохнулся от нахлынувшего желания.
Боже, какая у нее фигурка, какая крепкая маленькая грудь! А губы такие теплые и манящие, Ими невозможно насытиться…
Лиллиан опустила занавеску и отошла от окна. Рай наблюдал за ней.
Вот бы провести эту ночь с Лиллиан Ренард, подумал Рай и тут же одернул себя. Размечтался, дурак! Она ни за что не согласится. У него возникло мучительное желание овладеть ею. Это всего лишь чувственное желание, внушал он себе, оно ничего не значит, абсолютно ничего. У него и прежде были женщины, с которыми он потом спокойно расставался. Чем Лиллиан лучше?
Но ноги, не внемля голосу разума, сами понесли его к двери. Немного поколебавшись, Рад постучал по стеклу.
— Кто там? — тихо спросила Лиллиан.
— Это я.
— Вернулась Ракель? — поинтересовалась она, и Рай понял, что для нее это единственная уважительная причина его появления среди ночи.
— Нет еще. — После непродолжительной паузы Рай добавил: — Ночь стоит ясная, звездная и теплая. Если хотите, можем полюбоваться на ночное небо перед вашим отъездом.
— А… змеи? Там не страшно гулять, когда темно?
Раз первое, что ей пришло в голову, были змеи, следовательно, она не очень обиделась на его слова за ужином. Рай улыбнулся.
— То, что было вчера, редко происходит. Бастер, по-видимому, встретил змею далеко от дома.
— Да?.. — неуверенно проговорила она. — Благодарю. Может быть, я погуляю… позже.
Последовало молчание. Мрачное «спокойной ночи» и стук каблуков по гравию дали ей понять, что разговор окончен.
А что, если Рай предлагает ей оливковую ветвь и хочет помириться? Ее своенравная сестра и бабушка никогда так не поступали, но вдруг он сменил гнев на милость?
Приглашение Рая поглядеть на звезды, возможно, означает, что он стал лучше относиться к ней. В таком случае ей следует ответить тем же.
Лиллиан открыла дверь.
— Рай? — Она увидела очертания его стройной фигуры всего в нескольких метрах от двери.
Пожалуй, я полюбуюсь на звезды, пока совсем не стемнело.
Он остановился и обернулся к ней.
— Тогда идите сюда.
Лиллиан вышла. После яркого света в спальне ночь показалась такой темной, что она ничего не видела. Только услышала шаги Рая и вздрогнула, когда его пальцы коснулись ее ладони.
Он повел ее к дальнему концу патио, за бассейн, вода в котором чуть поблескивала. Отсюда виден был свет из окна ее спальни и тусклый огонек ночника на кухне. Лиллиан шла медленно, стараясь осторожно ступать в темноте.
— Что такое? — спросил он, когда они остановились.
— Плохо вижу.
— Просто глаза еще не привыкли. Закройте их на минутку.
Поколебавшись, Лиллиан послушно закрыла глаза, попробовала высвободить ладонь и почувствовала облегчение, когда он тут же ее отпустил. Прикосновение его сильной руки слишком волновало Лиллиан.
Открыв глаза, девушка взглянула вверх.
— О Господи… — завороженно прошептала она. Черная небесная высь была сплошь усыпана звездами.
— Знаете, где находится Большая Медведица? — Рай говорил низким, чувственным голосом.
Лиллиан показала пальцем на небольшое созвездие.
— Там, — тихо произнесла она, — рядом с Малой Медведицей и Полярной звездой.
В лунном свете Раю было хорошо видно ее восхищенное лицо. С детским восторгом Лиллиан стала перечислять названия созвездий.
— Какие они яркие, — с благоговением шептала она. — И их так много…
Лиллиан была настолько поглощена звездами, что даже не сознавала, как близко стоит Рай. У нее закружилась голова, и она протянула руку в поисках опоры. Пальцы ее коснулись его груди, и она ойкнула.
— Извините… я…
Рай прижал ее руку к своей груди. Лиллиан повернула голову и посмотрела на него. Другой рукой он обнял ее за талию и медленно притянул к себе. Она ощутила жар его тела, который словно обжег ее.
У Лиллиан подкосились ноги.
— Я… простите. Дело в том, что иногда, когда я гляжу вверх, у меня начинает кружиться голова, — выдавила она и попыталась высвободиться.
Но Рай прижал ее к себе еще крепче. Лиллиан с ужасом увидела, что он наклоняется к ней. Испугавшись, что сейчас он ее поцелует, она в последнюю секунду увернулась, и губы его коснулись ее шеи.
И словно именно эту нежную шею он и стремился поцеловать, Рай убрал ее волосы и стал нежно покусывать кожу. Она чуть не вскрикнула, а его укусы становились все более страстными и настойчивыми, отчего у нее затряслись колени.
Лиллиан охватило сильное возбуждение. Рай сжал ее грудь, и она задрожала. Поддавшись наслаждению, девушка положила руки ему на плечи и попыталась поцеловать Рая в щеку. Но коснулась лишь его волос и уха. Кровь так яростно бурлила в ней, что Лиллиан казалось, ее сердце вот-вот разорвется на куски.
И вдруг она поняла, что просто жаждет, чтобы он поцеловал ее в губы. Так захотелось вновь
