— Приятно видеть тебя снова, — сказала она, озарившись улыбкой. — Должно быть, целый месяц я тебя не видела.
Одна рука Джеймса вяло лежала на спинке шезлонга, и он напоминал отдыхающего падшего ангела. Его красивое лицо выглядело несколько капризным, хотя плечи развернуты. На нем довольно ладно сидел синий сюртук, иссохшие ноги были покрыты кашемировым пледом.
— Больше месяца, — уточнил он. — И не утруждай себя, пожалуйста, комплиментами о том, как хорошо я выгляжу. Мои тети и кузины считают своим долгом это делать в каждый из своих визитов. Словно я не только искалечен, но еще и слеп.
— Ты очень красивый мужчина, — запротестовала Алисия. — И мне недоставало твоей компании…
— Еще одна ложь, — перебил ее Джеймс, устремив на нее не столько укоризненный, сколько пристальный взгляд. — Я понимаю, что ты была занята. И теперь этот безродный игрок занимает все твое время.
Алисия впилась пальцами в подлокотники кресла. Даже Джеймсу она не позволит выказывать подобное неуважение.
— Моего мужа зовут Дрейк Уайлдер, — холодно сказала она. — И манерами он более джентльмен, чем ты.
— Прошу прощения, миледи, — шутливым тоном сказал Джеймс.
— Ты прощен. Но тебе лучше бы судить о Дрейке лично, а не со слов, которые ты о нем слышал. Джеймс прищурил глаза.
— В таком случае скажи мне, откуда он родом? Кто его родители?
— Он родом из Шотландии, хотя приехал в Лондон после смерти матери, когда ему было десять лет. О его отце я ничего не знаю. — Алисия хмуро посмотрела на Джеймса. — И если ты посмеешь и впредь отпускать ядовитые реплики о его низком происхождении, я больше никогда к тебе не приду.
— Ты так горячо его защищаешь. Можно в таком случае считать, что это брак по любви? А не просто вынужденное замужество, которое привело в такой гнев моего отца?
На щеках Алисии выступил румянец.
— Я довольна Дрейком, и давай на этом остановимся. Я привела бы его, чтобы представить тебе, но…
— Но старик направил бы на него дуло пистолета. — Джеймс изобразил это наглядно, направив на Алисию палец и сделав вид, что дергает спусковой крючок.
— Не надо преувеличивать, — поморщилась Алисия, хотя ей стало не по себе, — Я знаю, что маркиз не одобряет моего замужества, но не могла себе представить, что он будет реагировать столь энергично.
— Тем не менее, было бы интересно это проверить. Не правда ли? — с хитрой улыбочкой спросил Джеймс. Затем, пожав плечами, взялся за край пледа. — В конце концов, жаль, что ты не привела с собой Уайлдера. У отца сегодня встреча с портным.
— Непременно передай отцу привет, когда он вернется.
— Он будет сожалеть, что разминулся с тобой. Он не слишком-то был счастлив оттого, что уступил тебя этому человеку. Что касается меня, то я был убит горем по той причине, что ты не состоялась в качестве моей мачехи. Было бы так мило.
Он дразнит ее? Вероятно. Алисия сказала безмятежным тоном:
— А единственного человека, которого я привезла с собой, ты не хочешь видеть.
Несколько демонстративная игривость Джеймса тут же исчезла, вокруг рта легли суровые складки.
— Бедная герцогиня, — саркастически проговорил он. — Должно быть, для нее это мучительное испытание — ожидать внизу, а ей бы так хотелось поживиться новыми сплетнями.
— Вздор! — возразила Алисия, даже не пытаясь скрыть раздражения. — Сара поехала со мной, потому что мы собираемся на Бонд-стрит.
— Ага, делать покупки. Эта сумасбродная дамочка попадет там в свою стихию.
— Сара — умная женщина. И уверена, что ей доставили бы удовольствие наши дискуссии на литературные темы. — Не желая более слышать ядовитые реплики сердитого юноши, Алисия сменила тему: — Скажи, ты читал «Эпиктет» Картера?
Он пожал широкими плечами:
— Какой смысл изучать умерших философов?
— Это упражняет мозг.
— Фи, пустая трата времени и энергии.
— Но это лучше, чем хандрить, сидя в темноте. — Поднявшись, Алисия подошла к книжной полке недалеко от шезлонга и взяла том в кожаном переплете.
— Я тебе немного почитаю, если не возражаешь. Здесь есть место, где умно говорится о свободе воли человека…
Но не успела она открыть нужную страницу, как Джеймс выхватил книгу из ее рук.
— Все норовят мне что-то прочитать! Как будто я совершеннейший идиот!
Он, не глядя, швырнул книгу через плечо и угодил в вазу. Фарфоровая ваза ударилась о стену, во все стороны полетели лиловые осколки, вода выплеснулась на раскрытую книгу.
Алисия ахнула.
— Джеймс! — Она бросилась поднимать книгу и в этот момент увидела какое-то движение в дверях.
— Ты и есть идиот, — сказала Сара. — И в придачу еще невоспитанный мужлан.
Она вплыла в гостиную, герцогиня с головы до пят, с зачесанными назад черными, как смоль волосами, в платье из бледно-желтого муслина, глубокое декольте которого приоткрывало белоснежную грудь и лебединую шею. Джеймс, похоже, оцепенел и некоторое время не мог прийти в себя от шока.
Сара остановилась возле шезлонга и устремила на него испытующий взгляд.
— Ты уже пришел в себя? — спросила она, медленно снимая перчатки. — Или мне позвать твою няню?
— Как ты посмела сюда войти?! — вскричал Джеймс. — И к тому же оскорблять меня в моем доме?
— А ты эту привилегию оставляешь только за собой? По-твоему, я должна смиренно стоять и выслушивать твои эпитеты в свой адрес? Я не сумасбродная дамочка и не собираюсь терпеть твоего злоязычия.
Поставив на полку книгу, Алисия вернулась на место. Хотя в душе она была согласна с Сарой, она все же понимала, что гнев Джеймса во многом объяснялся его смущением.
— Пожалуйста, пойдем, — сказала она Cape. — Я приду завтра — одна, — добавила она, обращаясь к Джеймсу.
— О, но я хотела бы нанести визит моему дорогому другу, — возразила герцогиня, усаживаясь в кресло и безмятежно поправляя юбку. — Должна сказать, Джеймс, что ты изменился. Ты никогда не был таким грубым и не отличался столь дурными манерами.
— Ты тоже, Сара, — вмешалась Алисия. Джеймс сверкнул на Сару глазами.
— Разумеется, я больше не такой, каким был раньше. Посмотри на меня. Я калека.
— Посмотри на меня. Я вдова. Мы все перенесли трагедию в жизни.
— Ты, по крайней мере, можешь пойти, куда тебе захочется. А не лежать пнем весь день, не зная чем заняться. — Сара жеманно передернула плечами.
— В таком случае найди, чем заняться.
Джеймс скривил губы в улыбке, которая напоминала маску то ли гнева, то ли отчаяния.
— Но ведь нечем, черт побери! Не остается ничего, кроме чтения, размышлений и воспоминаний.
Похоже, на Сару это не произвело впечатления.
— Скажи мне, когда ты последний раз покидал дом?
— Я иногда выхожу на прогулку. Но это такое испытание, когда с тобой обращаются, как с инвалидом, и вокруг полно слуг и зевак. Так что не предлагай мне делать это чаще.
Герцогиня наклонила голову.
— Знаешь, что я думаю? — мягко спросила она. — Я думаю, что ты боишься.
Плотно сжатые губы Джеймса побелели от гнева. Желая предотвратить беду, Алисия встала между Джеймсом и Сарой, она вдруг высказала вслух идею, которая только что пришла ей в голову:
