Гревилл слабо улыбнулся в ответ на остроумие шефа.
– Я не был уверен, что еще застану тебя здесь, Саймон.
– О, я здесь давно поселился. – Саймон вздохнул, откинулся на спинку стула и сцепил руки на затылке. – Ну, так зачем ты вернулся? – Усталые глаза смотрели по-прежнему проницательно.
– Интересная встреча. – Гревилл повернул деревянный стул и сел на него верхом, положив скрещенные руки на спинку. – Похоже, приезд наших испанских друзей имеет какое-то отношение к инквизиции.
Саймон резко выпрямился, уронив руки на стол.
– Откуда ты знаешь?
Гревилл хмуро рассказал о событиях последнего часа.
– Приходится признать, что тут дело далеко не только в основании шпионской сети, иначе, зачем инквизиция?
– Это усложняет дело. – Саймон подергал себя за подбородок. – Надеюсь, мы поймем больше, когда придет сообщение от нашего человека из Мадрида. А пока придется играть в игру «ждем и наблюдаем». Следи за ним внимательно. – Он задумчиво глянул на Гревилла. – Как это повлияет на привлечение к работе леди Фарнем? Гревилл нахмурился.
– Я уже думал об этом, – медленно произнес он. – Придется менять план, других вариантов я не вижу. Я не готов рисковать ее безопасностью, раз уж тут крутится инквизиция.
– Нет, конечно, я понимаю. Делай, как считаешь нужным, Гревилл.
– Не волнуйся, Саймон, все будет нормально. – Гревилл, перекинув ногу, встал со стула, пожал начальнику руку и ушел.
Подозвав кеб, он отправился на Кавендиш-сквер. Дверь открылась быстро. На пороге стояла Аурелия.
– Гревилл? Не поздновато ли для визита?
– Мне нужно с тобой поговорить. – Он ловко шагнул мимо нее в холл. – Ты одна?
– Да, но мне уже пора идти наверх, к Фрэнни. Я всегда сижу с ней, пока она ужинает.
– Это может подождать несколько минут? – Гревилл, не в силах скрыть нетерпение, быстро окинул холл взглядом.
– Да, конечно, – поспешно согласилась озадаченная Аурелия. – Пойдем в гостиную. – Она шла впереди и обернулась сразу же, как только он закрыл за собой дверь в комнату. – Что случилось?
Гревилл подошел к окну. Стемнело, поэтому шторы уже были задернуты. Он отодвинул одну и выглянул на улицу.
– Нужно срочно все менять, Аурелия, – без обиняков сказал Гревилл, поворачиваясь к ней. – Я хочу, чтобы вы с Фрэнни переехали ко мне на все время нашего предприятия.
– Что ты имеешь в виду?
– Я выяснил кое-какие детали насчет испанской шпионской сети, и это заставляет думать, что испанцы могут проявить интерес к моей невесте, – Откровенно признался он. – Если вы будете жить здесь, а я – в миле отсюда, я не смогу как следует охранять вас.
Аурелия побледнела и стиснула руки.
– Ты говорил, что не будет никакой опасности ни для меня, ни для Фрэнни!
Гревилл подошел к ней, взял ее руки в свои и ласково посмотрел на поднятое к нему лицо.
– Я поклялся, что буду оберегать и тебя, и твоего ребенка, и сделаю это. Но тебе придется согласиться с тем, что я лучше знаю, как это осуществить.
– И насколько серьезна угроза? – спросила Аурелия, высвободив руки и отвернувшись к огню в камине.
– Пока не знаю. Но даже малейшей вероятности существования подобной угрозы достаточно, чтобы я начал действовать. Поэтому помолвка завершена. Мы должны пожениться не откладывая.
Аурелия повернулась к нему спиной.
– А как мы покончим с браком через три месяца? Это тебе не помолвка.
– Меня отправят за границу с очередным заданием, а вскоре ты получишь извещение о моей смерти. Такое происходит постоянно.
– Но ведь ты никогда не сможешь вернуться обратно, никогда не сможешь снова быть Гревиллом Фолконером!
Он усмехнулся:
– Моя дорогая Аурелия, не такая уж это большая для меня потеря. У меня было много вымышленных имен, а будет еще больше. Здесь меня ничто не держит, и светское общество Лондона мне неинтересно. Нет семьи, нет никаких уз. Я в первый раз за пятнадцать лет ненадолго появился в Лондоне. В случае необходимости я всегда смогу приехать в Англию и снова ее покинуть, и никто меня не заметит. Я уеду из страны, а ты через несколько месяцев станешь свободной – как только известие о моей смерти будет подтверждено министерством.
Его слова падали холодными камнями в ее желудок. «Здесь меня ничто не держит». Такое резкое заявление только подчеркивало временный характер их отношений. Время от времени Гревилл особенным тоном с ней разговаривал, занимался с ней любовью, и все это заставило ее думать, что, может быть, в их романтическом интересе есть что-то ещё кроме игры на публику. Она перевела взгляд на изумрудное кольцо, покручивая его на пальце, чтобы камень поймал свет.
– Это кольцо твоей матери? – Этот вопрос показался ей вполне логичным.
– Не совсем. Изумруд был частью комплекта, принадлежавшего моей бабушке. Насколько мне известно, мать его никогда не надевала. А само кольцо я заказал специально для тебя. У тебя слишком тонкие и изящные пальцы, прежняя оправа к ним не подходила. – Он озадаченно посмотрел на Аурелию. – А почему ты спрашиваешь?
Какое прозаичное объяснение поступка, который имел для нее такое значение! Бессмысленно обманывать себя и воображать, что он может чувствовать то же, что чувствует она.
– Да просто так, любопытно стало, – отозвалась Аурелия, беспечно отмахнувшись, и наклонилась, чтобы поправить дрова в камине. – Так, может быть, лучше мне прямо сейчас выйти из игры? Если мы разорвем помолвку, я перестану представлять интерес для этих людей, и нам с Фрэнни не будет угрожать опасность?
Гревилл покачал головой.
– Даже если не брать в расчет то, что твоя работа мне сейчас нужна больше, чем раньше, причем до тех пор, пока я не разберусь с этой угрозой и не завершу задание, они все равно будут проявлять к тебе интерес – просто как к способу добраться до меня.
– Понятно. – Аурелию охватил озноб, словно она только что вышла из ванны с ледяной водой. – Но разве мы можем так быстро пожениться? Мы только что обручились!
– Во всяком случае, мы уже обручились, – ответил Гревилл, перемещаясь на свое любимое место у камина. – Причем публично. Все ждут свадьбы. Если она произойдет раньше, чем ожидалось, это, конечно, вызовет слухи, но, в конце концов, мы взрослые люди и имеем свободу выбора.
Что ж, это всего лишь небольшое отклонение от плана. И невозможно отрицать, что мысль поселиться под одной крышей с Гревиллом вызывала у нее сладкую дрожь предвкушения. Ее слишком влекло к Гревиллу – или к тому наслаждению, которое он дарил ей в постели. Ну… а с последующим расставанием она как-нибудь справится. Она привыкла справляться с болью.
Аурелия подошла к буфету, налила два бокала хереса, один протянула Гревиллу, а из второго сделала глоток сама.
– Думаю, мы можем сделать вид, что не выдержали ожидания, сбежали и обвенчались, – произнесла она. – Кольцо с изумрудом только публично подтвердило, что между нами возникла страстная привязанность.
Тут она почувствовала, что Гревилл молча смотрит на нее, и, подняв глаза, наткнулась на его твердый взгляд.
– Когда? – просто спросила Аурелия.
– Вы с Фрэнни сможете перебраться на Саут-Одли-стрит через два дня?
– Так скоро?
– Если возможно, то и еще скорее.
