Противогазы для Саддама

– В одну специальную лабораторию, – усмехнулся Валентин. – Ты в таких еще не бывал. Она вовсе не самой высокой степени закрытости, но ты в таких точно еще не бывал. Тебе, собственно, и сейчас не следовало бы светиться, но… Так тебе скажу: мы едем туда конфиденциально. По случаю. И исключительно под мою ответственность.

И спросил:

– Наверное ты слыхал, как телевидение иногда выдает после какого-нибудь интересного сообщения: «…как показали результаты проведенной учеными специальной экспертизы»?

– Конечно.

– Задумывался, что это значит?

– Да нет, не задумывался. Как-то в голову не приходило.

– И напрасно, – засмеялся Валентин. – Для таких вот сложных специальных экспертиз существуют специальные лаборатории при неких серьезных и закрытых, то есть никому не известных научно-исследовательских институтах. И сотрудники там, скажу тебе, хлеб едят не напрасно. Без подобных лабораторий спокойствие и безопасность страны обеспечивалось бы не в полную меру.

– Можно подумать!

– А ты не думай, – спокойно посоветовал Валентин. – Ты просто мне верь. Я не обману, да и на душе будет спокойнее. Какой бы бардак ни царил в стране, жизнь ведь все равно продолжается, – с некоторым внутренним превосходством пояснил он. – Вот, скажем, возникла срочная необходимость проверить закрытое серьезное предприятие. И не просто закрытое, а очень круто закрытое. И проверить так, чтобы никто в его стенах не заподозрил о такой проверке, даже высоко специализированная служба собственной безопасности этого предприятия. Спрашивается, что нужно для того, чтобы попасть за стены указанного предприятие?… Правильно… Соответствующие документы, соответствующая легенда… Но официально получение подобных документов автоматически тянет за собой обращение в соответствующие инстанции, а это потеря времени, это утечка информации. Доходит? Пока будет длиться официальная волокита, поезд уйдет, страна, может быть, лишится важного военного секрета. Доходит? Вот в таких случаях и прибегают к помощи специальных лабораторий.

– Хочешь сказать, что там быстро и конфиденциально шлепают документы любой степени сложности?

– Вот именно.

– И мы едем в такую лабораторию?

– Вот именно, – все с тем же неявным, но, в общем, уже и не скрываемым превосходством подтвердил Валентин. – Там работает мой давний приятель, ну, скажем так, однокашник по школе… – Он покосился на Сергея, но пояснять, какую именно школу имеет в виду, не стал. – Зовут его Игорек. Просто Игорек. Тебе такой информации вполне достаточно, правда? Так вот, Игорек этот мне многим по гроб обязан. И ты там с ним ни в какие разговоры не вступай, – предупредил Валентин, – а если он сам захочет спросить о чем-то, отделайся какой-нибудь неопределенностью. При твоем хорошо подвешенном языке проблем с эти, думаю, не возникнет. Гениальный парень этот Игорек, – вздохнул Валентин, – только сильно уже засиделся в лейтенантах. Теперь, думаю, уже навсегда. – И усмехнулся: – Это, впрочем, многих устраивает.

– Почему?

– А у него золотые руки. Таким рукам при жизни следует ставить памятник. Попытайся Игорек сделать карьеру, это пошло бы в ущерб общему делу. Я серьезно говорю. Генералы редко остаются мастерами, обычно они становятся просто генералами, а вот Игорек – мастер!

Оставив машину в квартале от желтого кирпичного здания в три этажа, уютно устроившегося в тихой березовой рощице, Сергей и Валентин миновали огромный пустынный двор (не только машин, там даже ящиков для мусора не было) и подошли к мрачной металлической двери. Никакой вывески над дверью не оказалось, но Валентин, не задумываясь, нажал кнопку вызова.

Откликнулся металлический голос:

– Номер разрешения?

– Семнадцать.

– Кто с тобой? – Валентина тут знали, по-видимому, неплохо.

– Наш человек, – как-то особенно подчеркнул Валентин. – Я заказывал полтора часа.

– Проходите.

Сергей медленно поднимался по узкой металлической лестнице и непроизвольно поеживался. Оказывается, еще и вот как можно представить: наш человек! В общем это, конечно, понятно, здесь, наверное, все наши. Других тут и не должно быть. Но впервые со дня знакомства с Валентином Сергей чувствовал против него глухое, хотя и не совсем ясное раздражение.

Наш человек.

А чего ты хотел? – спросил он себя.

Приехал с Валентином, значит, наш. Валентин – человек Конторы. Не своих он брать в казенное место не станет. Иначе и быть не может. Так что, дружок, не дергайся…

Они молча поднялись на лестничную площадку, абсолютно голую, чисто подметенную, и Валентин постучал в дверь. Постучал самым обыкновенным образом, но Сергею и это не понравилось.

Нет, подумал он, не хочу я быть нашим.

Дверь открылась.

Белый крашеный потолок, белые крашеные стены.

Два больших стола, компьютер на специальной подставке, разнообразная сопутствующая аппаратура, факс, ксерокс, лазерный принтер, шкаф под темным стеклом, кажется, с книгами, а может, с рабочими папками. И опять – ничего лишнего, ни пылинки. Здесь, наверное, тщательно следили за чистотой, здесь, наверное, это имело какое-то особенное значение. Да иначе и быть не может, неодобрительно хмыкнул про себя Сергей. Ведь тут, наверное. работают наши технички.

И внимательно взглянул на человека, открывшего дверь.

Ничего особенного. В общем тип, каких много.

Средний рост, плешив (значит, умен), невыразительная очкастая физиономия, на плечах потасканная джинсовая куртка. Оказывается, удивился Сергей, наши люди могут выглядеть вполне неказисто. А может неказистость предписывается им специальной инструкцией… Закрытой, конечно… Мастер (видимо, это и был Игорек) тем временем покачал головой:

– Ты чего без предварительного звонка?

Валентин засмеялся:

– Мне бы твой формализм.

– А все таки?

– Времени нет, – объяснил Валентин. – Но есть разрешение. Сам знаешь. Тебе разрешения доставляют заранее. Чего звонить? Звони ни звони, все равно полтора часа мои. Так что, Игорек, эти полтора часа ты весь мой, со всеми твоими потрохами.

– И с чем пришел?

Валентин по-хозяйски уселся на стул против Игорька.

Из внутреннего кармана он извлек расплывчатую копию платежного поручения (Сергей уже видел эту бумажку), аккуратно расправил ее и положил перед Игорьком:

– Как оцениваешь качество?

– Как дерьмовое, – брезгливо ответил Игорек. – Даже, скажем, как очень дерьмовое. – На Сергея Игорек не смотрел, в упор не видел, будто кроме него самого и Валентина в лаборатории никого не было. – Бывает, конечно, дерьмовее, но не часто.

– Ну вот, – непонятно обрадовался Валентин, – а мне, Игорек, нужно приличное качество. Очень даже приличное, даже превосходное. Мне, понимаешь, с данным документом предстоит работать с разными людьми. Может быть и с нехорошими. Так что документ с первого взгляда должен внушать доверие.

Взяв бумажку, Игорек посмотрел ее на просвет. Потом буркнул:

– Делать тебе нечего… Кофе свари…

Пока Валентин гремел посудой (он все тут знал), Сергей, устроившись на металлическом табурете, наблюдал за Игорьком.

Игорек явно знал свое дело.

Для начала он отснял на ксероксе несколько копий платежного поручения. Некоторые копии ему не понравились, он сразу сунул их в широкий раструб утилизатора. Пахнуло легким дымком. Меняя освещение на специальной подставке, Игорек тщательно изучил платежку, каждый ее экземпляр. Потом выложил два лучших (остальные уничтожил) на планшет сканера. На экране компьютера тут же появилось отчетливое изображение обеих копий, сразу выявившее многочисленные их недочеты – неопределенные серые пятна, смазанные слова, местами почти не просматривающиеся цифры.

Игорек нисколько не торопился.

Казалось, он совсем забыл о посетителях.

Негромко насвистывая, он электронными ножницами вырезал из текста, занимающего весь экран, одну цифру, за ней другую. Не нашлось качественной девятки – он перевернул шестерку. Понадобилась тройка – построил ее из восьмерки, аккуратно убрав компьютерным ластиком левую сторону цифры. Наконец, полюбовавшись на результат, забрызгал слишком светлый фон распылителем и вывел изображение на принтер.

– Ну как?

– Превосходная работа!

У Игорька сразу изменилось настроение.

Посмеиваясь, он разлил в чашки дымящийся кофе:

– Есть еще что-то?

– Вот, – выложил Валентин новую бумажку. – Видишь печать?

– Хочешь получить оттиски на чистых листах?

Валентин кивнул.

– Сколько тебе экземпляров?