что такие вопросы бестактны. И сейчас он только засопел недовольно, убирая со стола бумаги.
– Да ладно, – засмеялся Сергей. – Я не о том. Я об авансе и о вознаграждении. Не нравится мне, как ты подходишь к этим вопросам. Эти вопросы серьезнее, чем ты думаешь. Особенно теперь, когда мы оценили общий объем работ…
– Предполагаемый.
– И их сложность…
– Предполагаемую.
– Это неважно, – опять засмеялся Сергей. – Зато ты теперь смело можешь назвать Карпицкому сумму своего будущего гонорара.
– А ты представляешь эту сумму? – искренне удивился Валентин.
– Ну, скажем так, в первом приближении. По крайней мере, я вижу, из чего ее можно формировать. Уверен… – прикинул Сергей. – Уверен, что ты можешь потребовать себе половину…
– Половину чего?
– Половину той суммы, которую удастся вернуть.
Наступила тишина.
Валентин смотрел на Сергея в полном обалдении.
– Ты что несешь? – наконец выговорил он. – Я же вообще пока не знаю, о какой конкретно сумме идет речь. Может, о миллионе баксов, а? По крайней мере, твой перец намекал что-то на полмиллиона… Ты въезжаешь? «Половину!» Тебе точно в отпуск пора, у тебя от московской жары крыша едет. За кого ты держишь своего перца?
– За умного человека.
– А мне кажется, что за придурка! С чего это твоему перцу отваливать мне половину всей суммы? Он же обязан возвращенные деньги отдать корейцам.
– Вовсе не обязан.
– Почему?
– А ты пошевели мозгами, – напомнил Сергей. – Ты вспомни все, что тебе говорил Карпицкий. Я запись твоего разговора с Карпицким прослушал не на один раз, изучил каждое слово. Ты разве не обратил внимания на то, что он частично уже проплатил долг алма-атинским корейцам? Более того, он сам сказал, что вернул корейцам почти половину долга.
– Ну и что?
– А то, – усмехнулся Сергей, – что деньги эти Карпицкий возвращал за счет Московского Акционерного Предприятия, а деньги, которые ты можешь вырвать у господ Тоома и Коблакова или у того же банка РПЮЭ он, скорее всего, положит в свой собственный карман. Доходит до тебя? Любая сумма, возвращенная тобой, будет для Карпицкого чистым подарком. Отсюда и конфиденциальность его предложения. Ты сам подумай, – удивился Сергей непонятливости Валентина. – Ну какой смысл Карпицкому действовать в интересах каких-то там алма-атинских корейцев? На хрена они ему сдались? Если он раньше отбивался от них успешно, то и впредь, думаю, отобьется.
– Странно ты рассуждаешь…
– Не странно, а как деловой человек. Тут деньгами пахнет. Большими деньгами. Они сами идут тебе навстречу, а ты закрываешь глаза. На месте Карпицкого, а я уверен, что он так и поступил, я в предполагаемую сделку сразу бы заложил бы определенную прибыль…
– Только не говори, что знаешь, какую.
– Почему же – не говори? Почему же – не знаю? Знаю, конечно, и еще как знаю! Да я уже и вслух ее называл…
И повторил с удовольствием:
– Никак не меньше половины!
– Да почему не меньше половины?
– Да потому, что Карпицкий случайно проговорился. Не должен был, но вот и на старуху бывает. Он не должен был информировать тебя о том, что долг корейцам уже наполовину выплачен. Не будь дураком, я кое-что в этих делах понимаю. Именно на алма-атинских корейцах Карпицкий непременно должен загрубить процентов до пятидесяти.
– Ну, если и так, – защищался Валентин. – Если даже и так. Что из этого следует?
Сергей засмеялся:
– Из этого следуют две достаточно важных вещи.
– Какие?
– Первая – это то, что ты, кажется, все-таки справишься с заданием, потому что слышишь собеседника и подвергаешь все его слова сомнению. А вторая – это то, что в одиночку справиться со всем этим будет тебе нелегко. Ты не всегда сразу просекаешь даже вполне понятные вещи. А дважды повторять то, что тебе показалось непонятным, тебе никто не будет. Тебе скорее неправду будут лепить. Тебе действительно нужен опытный помощник. Иначе пролетишь. На всех фронтах пролетишь.
– Я как раз над этим и думаю.
– Думай, – согласился Сергей. – Я скоро уеду в Томск, а тебе еще корпеть и корпеть. Сложная работа, но я тебе так скажу: эта овчинка стоит выделки. Я бы на твоем месте постарался не тянуть и поскорее достать этих таллиннских господ, бывших товарищей. Если все удачно получится, Карпицкий тебя не обидит. Я его знаю. А вот если сыграешь впустую… – Он покачал головой. – Ну, не знаю… В таких делах проигрывать нельзя. В таких делах даже вничью играть не рекомендуется, получится себе дороже. Так что готовься играть наверняка, и аванс требуй прямо сегодня. И в самое ближайшее время озаботься опытным помощником. Без денег и без помощника ты пролетишь, точно говорю. Тебе же много придется ездить, а это встречи, люди, заметь, часто неблагожелательные… Так что, не тяни с помощником и с авансом.
Уже под вечер Сергей заглянул в МАП.
Предварительно он звонил и Карина сразу провела его к Карпицкому.
– Вид у тебя замотанный, – засмеялся Карпицкий. Как всегда, он был подтянут, тщательно выбрит, глаза смеялись. – Спекуляции даже философов не доводили до добра. Отдохнуть тебе надо. Отдохнуть.
– Это по делу? – заинтересовался Сергей.
Карпицкий улыбнулся:
– Это по естеству. Полиции там никто не боится. Да и где еще, как не на пустынном пляже, заниматься любовью?
– Веселенькая картинка, – пробормотал Сергей. – И все же – нет. Пожалуй, отправлюсь домой. Я тут все думал… Не то, не то время для отдыха. Да и появились кое-какие наметки, – слукавил он. – Надоело заниматься одним и тем же. А то, что сегодня не сделал, не сделаешь уже никогда.
– Реальное дело? – заинтересовался Карпицкий.
– Скажем так, в первом приближении…
– И нужные деньги есть?
– Почти…
– Ну,
– Знаю.
– А вот за помощь тебе спасибо, – вспомнил Карпицкий. – Твой приятель аккуратно докладывает мне о подготовке. Клянется, что это ты раскрываешь ему глаза на специальные вопросы. Так что, спасибо. Если речь зайдет о льготном кредите, я сейчас говорю о твоих делах, – улыбнулся он, – вполне можешь рассчитывать на меня. Но, конечно, лучше иметь собственные деньги. Правда? Живые, не обесцененные процентами, налогами и инфляцией.
– Где такие взять?
Карпицкий плеснул в кофе коньяку:
– Твой приятель, кажется, крепкий человек… И в Эстонии бывал…
Он вдруг отставил бутылку и остро взглянул на Сергея:
– А сам-то ты бывал в Эстонии?
Сергей насторожился:
– Приходилось. А что?
– Да вид у тебя действительно какой-то замотанный, – Карпицкий с неясной надеждой позвенел ложечкой в чашке. – У твоего приятеля вид покрепче, скажем так, посвежей. Он уже проанализировал некоторые документы. Не без твоей помощи, конечно, – усмехнулся он. – К сожалению, без выезда в Эстонию, видимо, не обойтись. Придется посылать твоего приятеля в Эстонию. Это меня тревожит. Не хочется мне посылать его одного, и пристегивать к нему чужого человека тоже не хочется. Твой приятель – профессионал, он привык полагаться на собственные решения. Чужому человеку он не будет верить. А это плохо, это может его подвести. Надо бы пристегнуть к твоему приятелю человека, соображающего, что к чему. Я имею в виду, в бизнесе.
– Есть кандидатуры?
– Разумеется, – усмехнулся Карпицкий.
– Я их знаю?
– Знаешь, конечно… – Карпицкий внимательно посмотрел на Сергея. – Но гадать не надо… Я так думаю, что не надо тебе никакой Греции. Ехать сейчас в Грецию, только деньги портить. Ты же не челнок, не попрешь в Россию тюк с дубленками. Этот уровень ты давно перерос. Тебе и операции с чаем уже по колено, сам, наверное, чувствуешь. Лучше садись на колеса и кати по России, выпей чашку кофе в Эстонии. Пирожные там прекрасные… И сливки… – вздохнул Карпицкий. – А надо, остановись в тихом русском городке на берегу реки, поваляйся на диком берегу. Если не во вред делу, понятно… Кажется мне, – кивнул Карпицкий, – что гонорар за успешное решение этого дела, я о противогазах говорю, раза в три может превысить сумму твоей предполагаемой ссуды. Я ведь
