Несмотря на тон, которым эти слова были произнесены, они прозвучали для меня музыкой.
– Я люблю ее. И поверьте мне, она не выйдет замуж за вашего сына.
– Ерунда! Арагон будет моим, – бросил император. – А вы сделали глупость, раскрыв свои намерения. Или вы надеетесь на вашего дракона? – Он кивнул головой в сторону витражного окна, выходящего во двор. – Так этих тварей испокон веков убивали. Если не великими мечами, так баллистами. Я не отдам вам принцессу. Убирайтесь.
– И беспорядки в империи вас не интересуют? – с угрозой спросил я, подымаясь со своего кресла.
– Нет, – резко ответил Оттон. – Я разберусь с ними сам.
И тут я вытащил свой последний козырный туз из рукава.
– Хорошо. Каждый из нас остается при своем мнении. Вы утверждаете, что не отдадите мне принцессу, я говорю, что у вас ее заберу. Предлагаю обмен. Обмен информацией!
– Что вы имеете в виду? – холодно осведомился у меня его величество.
– У вас есть то, что нужно мне. Но и я знаю кое-что, что наверняка вам необходимо. Вы помните галеру с золотом, награбленным вами в Константинополе?
При слове «золото» глаза Лейтонбурга нехорошо взблеснули, словно отточенный клинок.
– Оно цело? – деловито спросил он.
– Все до последнего гроттена. Ясон Кондалакис погиб, так и не успев воспользоваться своей добычей.
– И вы знаете, где оно? – задал следующий вопрос император Оттон.
– Да, знаю. И готов вам сообщить это место, если вы мне назовете замок, в котором содержится Лаура. Заметьте, я не прошу вас отдать ее мне. Вы можете удесятерить стражу, перевести ее в другое место… Все что угодно. Мы оставляем друг другу свободу действий. Ваше слово против моего!
Император задумчиво отправил изрядный кусок мяса в рот и начал сверлить меня изучающим взглядом.
«Если откажется, – мелькнуло у меня в голове, – разрублю пополам, и будь что будет. Обжора проклятый, все ему мало!»
Я с замиранием сердца ждал окончания затянувшейся паузы.
– Хорошо, – наконец медленно процедил Лейтонбург, жуя кусок. – Невеста моего сына содержится в замке Цатторвельде, в двух лье от Женевы.
– Константинопольское золото лежит под водой на глубине тридцать ярдов у входа в Александрийскую бухту, – глядя прямо в глаза императору, честно ответил я.
Мой противник внезапно сделал резкий свистящий вздох и, побагровев, схватился за горло, подаваясь вперед. Не понимая еще, в чем дело, я инстинктивно отшатнулся. Оттон, судорожно хватая ртом воздух, нашарил кубок с вином и опрокинул его в глотку.
Багровая жидкость полилась у него из носа, он закашлялся, посинел и стал крениться набок.
«Да он подавился куском мяса!» – догадался я, бросаясь к падающему императору. Тот судорожно отмахнулся и захрипел, пытаясь что-то сказать.
Мое движение не осталось незамеченным. Верные телохранители бросились ко мне, грудью заслоняя своего задыхающегося господина. Один из них, обнажив меч, кинулся на меня, а второй, подхватив обмякшего Лейтонбурга, потащил его в дальний угол. Все четыре двери немедленно распахнулись, и оттуда вывалились вооруженные драбанты.
– Идиоты! – закричал я, лихорадочно отбиваясь от обступивших меня воинов. – Ваш господин задыхается, ему нужна помощь!
Один из вояк, ловко поднырнув под меч, полоснул меня по ноге. По счастью, неглубоко. Я взвыл от боли, крутанул его клинок, который, разбив витраж, вылетел во двор.
– Какого черта! – возмутился я, понимая, что глупее ситуации в жизни не видывал. Я рвался оказать первую помощь своему врагу, а его верные люди, рискуя жизнью, всеми силами старались этому помешать! Ну, бред!.. В следующий момент произошло событие, заставившее воюющие стороны забыть о схватке. Кровлю башни потряс мощный удар, и часть крыши, словно сбитая ветром фуражка, отлетела с нее в сторону. В образовавшемся проеме показалась чудовищная голова разъяренного дракона, явно не расположенного вести переговоры. Воинство прыснуло в разные стороны, я же, улучив момент, дернулся было к лежащему неподвижно Оттону, но тут почувствовал сильный рывок сзади за кевларовую рубашку. Пол начал стремительно удаляться из-под ног.
– Пусти! Он умирает! – заорал я, болтая ногами в воздухе.
– Нде дедгайша! – не разжимая зубов, прошипел мой кум, взлетая над замком и крепко держа меня за шкирку, как котенка. – Шаш шадем, перележешь!
Глава двадцатая
Вдруг откуда ни возьмись!
…Рыцарь в полном боевом доспехе, яростно трубя в рог, мчался через долину к холму, на котором несколько минут назад приземлились мы.
– Смелый… – поощрительно пророкотал дракон, с симпатией вглядываясь в гремящую железом фигуру где-то далеко внизу. – Мало таких осталось… Ну ладно, ты не забывай, если что – заходи или зови. Я полетел, а то Ирмыых уже, наверное, заждалась.
– Спасибо, ты меня выручил… кум, – искренне поблагодарил я. – Привет жене.
– А, ерунда! – Ящер расправил крылья, готовясь взлететь.
– Да! – с досадой хлопнул я себя по лбу. – Все забываю тебя спросить… Зовут-то тебя как?
Дракон затормозил взлет.
– Я что, не представился? Ах я невежа! – с досадой произнес он. – Извини, Вальдар. Будем наконец знакомы: Ааард! Ну все, прощай. А то этот, – мой «новый знакомый» кивнул на рыцаря, упорно гнавшего своего коня вверх по крутой тропе, – сюда доберется скоро. Не убивать же его, в самом деле!
Огромный красный дракон свечой взмыл в ярко-синее весеннее небо Арелата. Я помахал ему рукой на прощание. «Какие все-таки приятные создания – гоблины, драконы, эльфы, опять же, право слово, одни люди в этом мире ведут себя не по-человечески, – думалось мне, когда я провожал глазами точку, с каждой минутой удаляющуюся все дальше и дальше. – Однако сейчас мне придется иметь дело с человеком, – возвратясь с небес на землю, подумал я и обнажил меч. – И не просто человеком, а хорошо вооруженным рыцарем».
Снизу послышался звон. На вершину холма на полном скаку внесся воин, облаченный в кольчугу и шлем, украшенный клейнодом,[61] изображающим алого вепря… На его золоченом щите красовалась та же эмблема. Я застыл, словно тролль, застигнутый лучами солнца.[62] Встречи продолжались! Передо мной был не кто иной, как Михель фон Тагель, доблестный рыцарь, с которым судьба столкнула нас четыре года назад в Трифеле.
«Впрочем, чему удивляться! – попробовал успокоить себя я. – Он же родом из этих мест. Видимо, батюшка его все-таки отдал Богу душу…»
Я опустил меч к земле и стал ждать.
– Как?! Вы его отогнали? – срывая шлем, с досадой и восторгом вскричал мой старый знакомец, осаживая коня перед самым моим носом. – Вальдар Камдил? – всмотревшись пристальнее в мое лицо, удивленно произнес он. – Какими судьбами?!
Я улыбнулся и развел руками в стороны.
– А… где же ваш конь? – в полном недоумении спросил фон Тагель.
– Там. – Я неопределенно махнул рукой в сторону Альп.
– Да… – уважительно протянул граф, оглядывая мою потрепанную фигуру. – Вам, должно быть, пришлось немало потрудиться… Жаль, что я не поспел к вам на подмогу.
Видок у меня и правда был еще тот: марш-бросок по горам, императорский «обед» и полет на драконе наверняка несказанно украсили мой облик. Вдобавок меня довольно ощутимо шатало от усталости и потери крови. «О чем это он? – тупо подумал я, слушая Тагеля, усаживаясь на весеннюю травку и чувствуя, что земля медленно стронулась с места и уплывает из-под ног. – А-а, он думает, что я сражался с драконом!»
– Господи! Вы ранены? – воскликнул рыцарь, спрыгивая с коня и участливо бросаясь ко мне. – Ваша нога! – Он указал на бурую от запекшейся крови правую штанину. – Садитесь скорее на моего коня, я отвезу
