Все лорды Камелота

занюханной виверны? Тем более что с ума она своим дыханием сводит только в большую охотку, а так – просто себе смердит, как небольшой склад тухлых яиц. – Он хитро подмигнул мне, указывая кивком головы на брезгливую гримасу, скривившую лицо юноши. – Ладно, не боись! Сдается мне, что это наша дружественная виверна, настолько проникнутая христианским духом, что любой другой он перебивает со страшной силой. По-моему, я тебе о ней уже когда-то рассказывал.

– Поехали, – подвел итог я. – Если она – хорошо, нет – думаю, мы об этом узнаем еще не добравшись до места.

Это действительно была «наша» виверна. Блаженно прикрыв глаза, она ворковала что-то довольно мелодичное, явно пытаясь изобразить на своей пасти подобие радостной улыбки. Святой подвижник, чьей обычной спутницей она являлась, был рядом. Он сидел у небольшого костерка, поджаривая нанизанные на ветку грибы. Похоже, распространяемое рептилией зловоние ничуть не мешало ему готовить и принимать пищу.

– А, это вы? – кивнул он, едва отрываясь от своего занятия. – Давно уже вас жду. – Он протянул грибы. – Кушать будете?

– Нет, спасибо, – за всех ответил я, прикрывая нос рукавом и понимая, что в таких условиях никому из нас кусок в горло не полезет. – Вы нас ждете?

– Ну да, – кивнул святой Каранток, поглаживая шею виверны. – Мордред был здесь еще сегодня утром. Вы вот задержались.

– А почему вы нас ждете?

– Ибо так быть должно, – с расстановкой произнес странствующий мудрец. – Конечно, плохо, что все это произойдет здесь в субботу, но уж чему быть, того не миновать.

– О чем это вы? – не понял я.

– О соблюдении заповедей. Видишь ли, мы с нею блюдем день субботний. – Он отвлекся от беседы со мной и перевел глаза на стоящего позади оруженосца. – А этого юношу наверняка звать Годвин?

– Да, – тихо подтвердил наш спутник. – Но откуда вы знаете?

– Красивое имя, – разговаривая, очевидно, с самим собой, произнес Каранток, – очень значимое. Один мой друг много рассказывал о тебе и просил присмотреть за тобой.

Я видел, как подмывало отрока спросить, что за друг мог много рассказывать о нем, но сдерживаемый усвоенными правилами этикета, он лишь поклонился, благодаря за заботу, и проговорил:

– Мне не на что жаловаться, о мудрейший.

– Сэр Торвальд! Сэр Торвальд! – донеслось снизу. У подножия холма гарцевал один из оруженосцев Ллевелина. – Наши войска уже вступили в бой. Герцог просит вас к себе.

– Хорошо, – кивнул я. – Сейчас еду. Полагаю, мы еще сегодня встретимся, – крикнул я, сбегая к оставленному на полдороге Мавру, пасшемуся вместе со скакунами Рейнара и Годвина.

– Вне всякого сомнения, сэр Торвальд, вне всякого сомнения.

В гавани Кордуэла кипел бой. Как мы и предполагали, Мордред не преминул воспользоваться наличествующими плавсредствами, чтобы переправиться на противоположную сторону залива. Полдня корабли и карры, а то и простые лодки отчаливали от пристани и брали курс на юг, затем, высадив «пассажиров», они возвращались, и процесс повторялся вновь.

Этим и воспользовался опытный сэр Борс, захвативший где-то неподалеку четыре карры, с десяток лодок и под видом возвращающихся с той стороны беспрепятственно приведший их к пирсу. Что началось на мостках, когда выяснилась подмена, не стоит даже описывать. Зная буйный нрав сэра Борса и повадки его комитов, это легко представит себе каждый наблюдавший работу комбайна.

Воины Борса врезались в толпу ожидающих своей очереди пехотинцев, круша все на своем пути, переступая через убитых и внушая ужас живым. В тот же миг по сигналу трубы на башню, запирающую подход с равнины к Кордуэльской гавани, ледяным ураганом обрушились воины королей Богарта и Бана, жаждущих свести счеты за тяжкие испытания Кориниума. Ничто не могло остановить их, и скоро бой уже кипел на стенах и в нижней крепости, соединявшей Кордуэл с морем. Обороняющиеся, пришедшие в себя после первого шока, подтянули силы из цитадели, и бой разразился с новой силой. В любом случае, на чьей бы стороне ни оказалась победа в этой схватке, ясно было лишь одно: переправа перестала существовать.

– Здесь разберутся и без нас, – покачал головой Ллевелин, следя за ходом сражения. – Почтеннейший Ланселот, я не хочу вам приказывать, но, по моему мнению, вашим родственникам пора выходить из боя. Гавань разрушена, корабли сожжены, а удерживать этот кусок суши под цитаделью не имеет смысла. Мы и так легко будем его контролировать парой отрядов лучников. Я бы придвинул войска поближе к стенам и приказал трубить отступление. Каждые лишние мгновения боя – это лишние потери. Действительно лишние. Милорды, я жду вас в своем шатре, – продолжил он, поворачивая коня. – Перед нами стоит куда более важная задача. Крепость надо взять сегодня, от силы завтра. Обдумайте свои предложения, я жажду услышать их на военном совете.

Военачальники, от могущественных королей до командиров небольших отрядов вроде молодого сэра Кархейна, возглавлявших валлийских лучников герцогской стражи, согласно склонили головы, признавая правоту мудрого полководца.

– Возвращайся на холм, к Карантоку, – бросил я Лису, отъезжая от того места, откуда Ллевелин, Ланселот и остальные вожди нашего воинства наблюдали за ходом боя в гавани. – Возьми с собой Годвина, он мне пока не нужен. Распорядись, чтобы оркнейцы ставили там лагерь, место вполне подходящее.

– А ты? – подобно заботливой няньке поинтересовался Лис.

– Покручусь возле стен, посмотрю, как тут и что.

– Только, ради бога, не вляпайся в очередную халепу! А то я тебя знаю: в парадных чулках, весь в драгоценностях, точно елка, с клинком в зубах брык через стену Виндзорского замка: всем лежать, остальным строиться – я Котовский. Не надо пытаться брать Кордуэл в одиночку, я тебя очень прошу!

– Да ну, – отчего-то начал оправдываться я, – я же тогда обиделся. Договорились в пять утра продолжать переговоры, за язык их никто не тянул. Я всю ночь не спал, обдумывал речь, прихожу – ворота закрыты, а они дрыхнут как убитые, ну и вот…

– Но так вот, чтоб сейчас без обид. Тем более что Мэлори с ребятами могут и не подоспеть.

Я не стал расстраивать Лиса, на почтительном расстоянии объехал крепостные стены, чтобы получше познакомиться с объектом штурма, и уже начал было движение в сторону ллевелиновского шатра, когда в моей голове раздался встревоженный голос Лиса.

– Капитан, у нас тут небольшое ЧП.

– Что такое? – встревожился я.

– Каранток пропал.

– То есть как пропал?

– То есть абсолютно. Как сквозь землю провалился. На месте его нет, виверну в воздухе никто не видел. Уползла она, что ли? Не знаю, что и думать.

– А может, нам вообще все привиделось? Их там и вовсе не было. Может, это последствия Зачарованного леса?

– Может быть, – с сомнением подтвердил Лис. – Но костерок на месте.

– На земле нет, – повторил я вслед за Лисом, – в воздухе нет… Слушай, а под землей вы их искали?

– В каком смысле?

– В прямом. Виверны обычно живут в пещерах, бродячие проповедники тоже. Может, у них тут где-то в округе тайник имеется? Вот они в нем от греха подальше и спрятались, чтобы не травмировать психику непривычных еще к крылатому шоу вояк.

– Да ее почти все видели, – с сомнением бросил Лис. – А впрочем, под землей, так под землей. Поищем.

Военный совет длился довольно долго. В большинстве своем высказываемые на нем предложения способов штурма крепости не отличались ни новизной, ни оригинальностью. Не то чтобы военачальники нашей армии были слабые сами по себе, но брать с наскока хорошо укрепленную крепость – такое мог позволить себе только Мюрат, да и то в основательно перепуганной Наполеоном Германии.