Вообще-то я всегда старалась быть честной с папой, кроме тех вещей, которые ему знать не положено по той простой причине, что он мужчина. И папа, как мне казалось, всегда соблюдал этот паритет, не задавая неприятных вопросов. Но сегодня он впервые нарушил нашу негласную договоренность:
– Ты ведь не любишь Антона, верно?
Возможно, в любой другой ситуации я набралась бы смелости и честно все рассказала. Но не теперь.
– Папа, мой муж в беде, – ответила я отцу. – И я вместе с ним. Вместе. Что еще ты хочешь от меня услышать?
– Мне этого достаточно, – вздохнул он и, выдержав паузу, добавил: – Но на вопрос ты не ответила.
Я промолчала.
– Хорошо, – кивнул отец, не дождавшись от меня ответа. – Надо подумать, что можно сделать.
Началась чехарда ужасных событий. Обожаемый Антоном автомобиль исчез первым. Антон с грустным смехом рассказывал, как он покупал билет в трамвае.
– Я сначала встал в проходе, и каждый входящий в трамвай посчитал своим долгом пихнуть меня в спину. А затем все пассажиры приняли меня за идиота, когда я стал выяснять стоимость проезда!
Исчезновение автомобиля я приняла стоически, но когда из дома стали выносить мебель, в том числе мое любимое кресло-качалку, я не выдержала и расплакалась. Антон, переживающий не меньше моего, крепко встряхнул меня и с металлом в голосе произнес:
– Я тебя предупреждал. Ты должна ясно осознавать – твой муж неудачник!
И взяв себя в руки, добавил:
– Прости. Ты молода и красива. У тебя все должно получиться. Так что давай расстанемся.
Он меня уже достал. Я так и сказала:
– Ты меня достал! Если хочешь избавиться от меня, так и скажи, только не изображай из себя благородного дона Педро или какого-нибудь Родригеса из мексиканского сериала.
Антон растерялся и даже развел руками.
– Ну, прости меня. Прости.
– Еще добавь «дорогая», тебе так нравится это идиотское словечко!
Он попытался меня обнять, но я оттолкнула его и ушла на кухню, чтобы не видеть всего этого ужаса.
В тот же вечер Антон сообщил, что в ближайшие дни мы переезжаем жить к его родителям. О моих и речи быть не могло. Мой в прямом смысле слова бедный муж продолжал оставаться гордым. Может, поэтому я и не ушла от него?
– Но почему нам не снять небольшую квартирку? – недоумевала я.
– Потому что у нас нет денег, доро… – начал было произносить ненавистное словечко Антон, но тут же осекся: – Все, что я зарабатываю, должно уходить на погашение долгов.
Я готова, как жена декабриста, стерпеть все бытовые трудности, но только не его папочку. Говорят, даже сталь имеет свою усталость и ломается. А я всего лишь человек. К сожалению, и от моего папы не поступало обнадеживающих сообщений. «Он на самом деле не волшебник, а так хотелось бы», – с грустью подумала я.
– Квартиру мы все-таки снимем, как-нибудь проживем, – я попыталась переубедить мужа, а мысленно добавила: «Мои родители не оставят нас без поддержки, я папу знаю».
– У тебя на это только три дня, – сообщил Антон, – не уверен, что что-то получится.
В этот момент зазвонил телефон. Переговорив с кем-то, Антон, впервые за последние дни широко улыбнувшись, сообщил:
– Не три дня, а целых две недели. Мне неожиданно предоставили отсрочку! – Но тут же призадумался: – Странно это.
– Вот видишь, – обрадовалась я, – не уверен, не обгоняй. Две недели!
Признаюсь, во мне появилась уверенность еще и потому, что в эту минуту я вспомнила об Олеге. Он не подведет моих ожиданий, я в этом нисколько не сомневалась.
Ничего не сказав Антону (а вы бы на моем месте сказали?), я направилась к Олегу. Но по дороге к нему моя уверенность стала улетучиваться. Безусловно, я сильно волновалась. Просить о помощи унизительно, а мне приходилось делать это впервые. Кроме того, меня беспокоили воспоминания о нашей последней встрече. Его попытка казаться гордым и недоступным пугала возможным унижением.
Олег встретил меня какими-то встревоженными, изучающими глазами. Не успев как следует поздороваться, он произнес:
– Что случилось, Рима, рассказывай.
Он напомнил мою сокурсницу Ритку, тоже предпочитавшую ставить вопросы ребром:
– Ты с ними особенно не сюсюкай, – настоящий армейский инструктаж, – «Пока не купишь шубу, ко мне не прикасаться!». Поняла? Ты ему – надеюсь, она, все-таки, имела в виду законного супруга – за «просто так» не давай.
Меня передернуло от вопроса Олега, но пути назад не было.
– Я пришла попросить тебя… занять у тебя денег. Сложились такие обстоятельства… – Я замялась, не зная, как рассказать о происходящем.
Олег долго и настойчиво глядел мне в глаза. Даже не глядел, а всматривался.
– Хорошо, – вдруг спокойно и без эмоций ответил он. – Сколько?
Я назвала сумму, необходимую на ближайшие три месяца, чтобы снять квартиру.
– Этого мало, – неожиданно ответил Олег, – тебе понадобится больше.
Он что, переквалифицировался в экстрасенса?
– Давай договоримся следующим образом. Через неделю я сам подыщу тебе подходящую и недорогую квартиру. А деньги получишь завтра, об этом не беспокойся.
Меня обожгло! Откуда он знает, что я прошу денег на квартиру? Неужели это он со своими бандитами мучает Антона? Внезапная догадка заставила меня онеметь. Олег увидел мое замешательство и поспешил развеять его:
– Я все знаю, Рима, но не имею к этому делу ровным счетом никакого отношения. Поверь, я просто хочу тебе помочь.
Вот оно, объяснение неожиданной отсрочки! Спасение от бандитов приходит в лице… бандита!
Олег наверняка стал экстрасенсом, а иначе как объяснить его следующие слова:
– Поверь, с прошлым давно покончено, но, узнав о твоих неприятностях, мне пришлось восстановить прежние связи.
– Значит, ты опять стал бандитом?
Олег рассмеялся.
– Смотря что ты понимаешь под этим словом. Людей я не убивал и не резал, детей не похищал и выкуп не требовал, не грабил и даже не занимался заурядным воровством. Честно признаться, это был обычный бизнес, с той лишь разницей, что люди, работавшие со мной, не позволяли себя обманывать… как твоего мужа.
